Черное кружево, алый закат - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Гармаш-Роффе cтр.№ 23

Детектив заглянул в кухонные листочки, исписанные им вчера, – оставалось еще немало вариантов. Жена, любовница, проститутка и просто знакомый/знакомая… А то и вовсе постороннее лицо. Выбор королевский, бери – не хочу!

Алексей направился к швейцару.

…Нет, никакой суеты вокруг Степановой «Ауди» он не заметил. Ни шума, ни скандала. Если кто и сел в эту машину, то тихонько, полюбовно.

– Где стояла машина, помните?

– Вон там, слева, метрах в тридцати.

Алексей встал рядом со швейцаром, посмотрел в указанном направлении. Расстояние небольшое, повышенные голоса легко услышать… А если не повышенные?

– Вы давно здесь работаете?

– Четыре года.

– Опыт есть, значит. Случается ли, что сюда проститутки наведываются?

– Исключено. У нас приличное заведение! У нас специальный человек есть, который следит за тем, чтобы они не приближались к ресторану!

– Отлично, – порадовался детектив тому, что можно вычеркнуть еще одну строчку из своих записей. – А когда люди разговаривают в тридцати метрах от входа, не на повышенных тонах, но и не тихо, то вам здесь слышно?

– В принципе да, но не надо забывать, что позади меня, из ресторана, идет шум, да и на улице суета: машины ездят туда-сюда…

– А если возглас? Возглас удивления, к примеру?

– Если возглас в машине, то не услышал бы. А если на улице… Хм, знаете что? Кажется, я в той стороне действительно слышал возглас, женский. Но точно сказать не могу, в тот ли вечер это было, извините уж…

М-да, не густо… И все же кое-что: Степана и Киру уже вычеркнул, проститутку (убийцу под видом проститутки) тоже. А теперь можно отмести и «постороннее лицо»: иначе бы вряд ли обошлось тихонько…

И что у нас в остатке?

Детектив посмотрел в свои листочки и расстроился: «в остатке» оказалась еще уйма кандидатов! И жена, и любовница, и знакомый / знакомая…

Алексей решил навестить первым делом жену. Вдову, точнее.

Он вкладывал в этот визит немало надежд, но оказался полный «пшик».

Никто, по ее словам, Косте не угрожал; и никаких «левых» дел или связей она за ним не подозревала, включая любовниц.

Алексей рассматривал ее: невыразительная женщина, из того рода самочек, которые живут только семьей и детьми. Такие не подозревают мужа не потому, что оснований нет, а потому, что так удобнее. Налаженный супругом быт куда дороже самого супруга, поэтому позиция «ничего не подозревать» им просто-напросто выгодна…

– Сказать по правде, у меня есть причины считать, что в машину к вашему мужу подсела женщина… – решил он пойти ва-банк. – Вторжению которой Константин не воспротивился. Отсюда напрашивается вывод, что эта женщина ему была знакома!

– У моего мужа не было любовницы, – устало повторила она.

– Откуда такая уверенность?

Она посмотрела на потолок, словно ища на его белой плоскости подсказку.

– У нас же дети… Он не стал бы меня обманывать!

Дети. Если бы она сказала «он любит меня» – детектив бы ей, возможно, поверил. И то, он знавал семьи, где супруги – он или она – изменяли друг другу, даже любя… Но она сказала «дети». Стало быть, любовница вполне могла существовать.

Однако задавать вопросы такого рода вдове было бессмысленно. Она ничего не знала – потому что знать не хотела. Идеальная жена идеального мужа, аминь!

– Завещание Костя оставил?

Она удивилась:

– Зачем? Мы и так все с детьми наследуем, по закону!

– Его родители тоже.

– Родители?

Ага, вдова не знала законов о наследовании и пребывала в полной уверенности, что все достанется ей и детям! И это мог быть отличный мотив! Устав от амурных похождений мужа, боясь, что однажды он может ее бросить, женщина решила прикрыть свои тылы, убив мужа! Убеждая себя, что она действует в интересах детей…

Но для того чтобы рассматривать подобный вариант всерьез, следовало для начала узнать, как обстояли дела у Кости и с финансами, и с «амурными похождениями». Даже если его вдова производила впечатление совершенно аморфной личности, не способной ни на какие решения (а убийство, как ни крути, это решение!), Алексей предпочитал скорых выводов не делать. Тоскливая скромность и убогая серость нередко таили под собой и расчетливый ум, и холодную злую волю…

– У вас есть права?

– Есть. Но я не вожу в городе.

– А где? – не понял детектив.

– За городом, на даче. Там и машина моя стоит.

– Почему?

– Когда я только начинала, сразу после курсов, я каждый день возвращалась в слезах. То обхамят, то крыло помнут, то какой-нибудь пешеход чуть не под колеса кинется, не говоря уж о собаках! Я однажды чуть не задавила дворнягу… к счастью, затормозила резко, но чего я наслушалась от других водителей, страшно вспомнить!.. После той истории я сказала мужу, что водить в городе не буду. Только в деревне, в местный магазин. Костя со мной согласился, он и сам ненавидел пробки и предпочитал передвигаться на метро или оплачивать такси…

Хм. Вряд ли она лгала: проверить это очень легко. Но тогда факт, что она не водит машину в городе, если не исключал ее из подозреваемых полностью, то значительно ослаблял подобную гипотезу. Человек, не имеющий настоящего опыта вождения именно в Москве, вряд ли пустился бы в такую авантюру!

Тем не менее надо расспросить о ней в «Аське».

В ожидании конца рабочего дня – от Степана он знал, что в «Аське» больше шансов застать нужных людей ближе к вечеру, – заскочил в попавшийся по дороге сетевой ресторан русской кухни, где перекусил. Впрочем, слово «перекусил» являлось чистым эвфемизмом: на самом деле он наелся до отвала блинчиками с мясом да со сметаной, отчего малость разомлел… Но две чашки крепкого кофе быстро вернули его в рабочее состояние.

Он еще сидел в ресторане, прикидывая, как ему провести наилучшим образом разговор с Дранковским, когда зазвонил его мобильный.

– Алексей Андреевич, – проговорил Степан безукоризненно-вежливым тоном, – я объявил всем, что нанял частного детектива, и велел собраться к семи. Все готовы отвечать на твои вопросы.

– «Все» мне не нужны пока. Пусть только секретарша Кости останется и Дранковский.

Секретарша оказалась секретарем. Высокий бледный юноша с мягкими каштановыми волосами, на лице которого была написана безграничная исполнительность и полное отсутствие личных убеждений.

– Константин Павлович со мной не фамильярничал… Так что не могу знать насчет любовниц. Зато с женой он переговаривался по телефону раза два в день. Она звонила и чаще, но Константин Павлович не всегда мог с ней говорить, он очень занят был…