Семейная педагогика. Воспитание ребенка в любви, свободе и творчестве - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Азаров cтр.№ 124

Особенность высокоразвитого чувства собственного достоинства как раз и проявляется в широте и щедрости души. Если слабый духом срывает зло на других, когда ему тяжело, то сильный и благородный человек становится тоньше и чувствительнее к другим в минуты своего горя, своих неприятностей.

Если ребенок с низким уровнем собственного достоинства прекрасно справился с какой-нибудь работой, а на это никто не обратил внимания, он чувствует себя обиженным. И как бы в отместку он решит: «Ну и не буду больше». Такому ребенку кажется, что он готовит уроки не для себя, а для других.

Неудовлетворенный тем, что его собственное Я не находит возможности для реализации, он создает свое иллюзорное Я, предаваясь несбыточным мечтам, фантазиям. Он часами может видеть себя сильным, смелым, уверенным. Он может рисовать причудливые картины своего самого активного участия в жизни (и все это в процессе реальных дел на уроке, дома за учебниками, книгой).

Если к низкому уровню собственного достоинства ребенка прибавляются еще и принижение личности, упреки, насмешки, оскорбления, то при таких условиях в нем может развиваться чрезвычайно опасный процесс накопления «силы отмщения». Ребенок втайне начинает вынашивать такую мысль: «Вот я вам скажу!» – и ждет своего часа. Ждет, чтобы отомстить товарищу, который недостаточно ценит его как личность. Ждет, чтобы что-то доказать своим родственникам (брату, сестре, теткам, которые посмеиваются над ним). Ждет, чтобы доказать учителям, что они были не правы в оценках его знаний и поведения.

Иногда такого рода ожидания могут привести ребенка к серьезной решимости преодолеть рубеж заниженного чувства собственного достоинства и сделать «скачок». Но чаще всего такая тенденция ведет к накоплению потенциала недоброжелательности к окружающим. И ребенок, повзрослев, даже помимо своей воли (не исключена и такая возможность), будет «излучать» жесткое поле недоброжелательности, озлобленности, которая накапливалась годами.

У ребенка с высоким чувством собственного достоинства нет такой надломленности и разорванности психики и весь уклад жизни строится на иной основе.

Ему незачем лгать, унижаться, бояться наказаний. Если у него в дневнике появилась плохая отметка, он знает, что его дома за нее, разумеется, не похвалят, но и не станут наказывать. Он расскажет, как и за что он получил двойку, потому что в доме принято рассказывать и о неудачах. Он поступит так, как поступает отец или мать, у которых тоже бывают неприятности.

Он не падает духом, когда случаются невзгоды. Он переживает, как всякий, кого постигла неудача, но эти переживания не выбивают его из колеи. Он не сомневается в своей способности найти выход из затруднительного положения. У него сложились свои стереотипы поведения в трудных ситуациях. Он ищет и устанавливает контакты с теми, кто может ему помочь в достижении цели.

Он даже в трудных для себя обстоятельствах готов помочь другим. Особенность высокоразвитого чувства собственного достоинства как раз и проявляется в широте и щедрости души. Если слабый духом срывает зло на других, когда ему тяжело, то сильный и благородный человек становится тоньше и чувствительнее к другим в минуты своего горя, своих неприятностей.

Держится такой ребенок со всеми на равных. И в среде тех, кто намного моложе его (поэтому его любят совсем маленькие дети), и в кругу тех, кто старше, – «на равных» со старшими; это и означает подлинное уважение к ним, он готов внимательно выслушать их, если уж очень с чем-то не согласится, то непременно скажет об этом и будет отстаивать свою точку зрения. Он готов помочь старшему. Прислушивается даже к тем советам, которые явно ему не по душе, делая для себя вывод: «Что ж, существует и такая точка зрения. Надо подумать, почему она такая?»

Он ведет себя с достоинством в любой компании, так как уверен в том, что его нельзя проигнорировать, не заметить. Он не сомневается, что к нему отнесутся с должным уважением.

Если десять человек станут давать характеристику одному и тому же ребенку, она у всех будет разная, вернее – с разных точек зрения. Учитель оценит его с позиций выполнения школьных требований. Бабушка и дедушка скажут, насколько он добр и послушен, аккуратен и трудолюбив. Ровесники будут судить прежде всего по тому, как он выполняет «групповой кодекс» чести: готов ли выручить товарища, в какой мере на него можно положиться и т. д. Одни будут говорить о недостатках, другие – о достоинствах.

С какой же правдой «о себе» (о его, ребенка, собственном «я») нужно познакомить растущего человека? Ведь он растет. Сегодня – он один, завтра – другой, послезавтра – совсем иной. Рассказать ребенку всю правду о том, каков он есть на самом деле, – значит раскрыть ему его истинные возможности, приблизить ребенка к пониманию его движения к своей собственной идеальной модели. Надо столкнуть то реальное, что есть в ребенке (возможно, даже с примесью отрицательного), с тем, чего можно от него ждать.

Дети зачастую не представляют себе, на что способны.

Дети зачастую не представляют себе, на что способны. Они меряют себя чужими оценками. Смотрите, что получается. Многие ребята учатся на «3» и «4». В школе им дали характеристику – негласную, разумеется, – что они так себе, почти посредственность. И дома свыклись с такими выводами: «Ну что ж, раз нет особых способностей…» И у ребенка на основе такого негласного единства (это не сговор, а просто обобщение на уровне здравого смысла) складывается о себе такой Я-образ: «Значит, я родился без способностей. Значит, не всем дано. Значит, мне в жизни не повезло». И он дополняет свой образ выводами, впрочем, выводами тайными, подчас грустными: «Я еще и некрасивый (кстати, даже самые красивые дети очень часто страдают именно от такой мнительности), меня никто не любит».

Вряд ли можно с ходу разрушить эти сложившиеся Я-образы. Но надо непременно подвести ребенка к тому, чтобы он имел возможность увидеть себя и в другом свете, осознать свои сильные стороны, свои не оцененные им самим достоинства.

– Что-то она опустив голову идет, – говорит мама, – в последнее время стала меня часто обманывать.

Я смотрю в окно: медленно, понуро идет девочка, в одной руке – сумка с обувью, а в другой – портфель. Руки без перчаток. Ветер осенний, резкий, порывистый. Это Ася. Она улыбается чуть застенчиво. Чуть приветливо. Чуть с надеждой…

А до этого мама с тревогой в глазах рассказывала: «Я заметила, как дочка стала меня обманывать. И придумала такую игру: Ася, давай ходить по квартире и останавливаться на том месте, где ты меня обманула. И каждый раз ты будешь загибать по пальчику. И вы знаете, пять пальцев были загнуты! Я ей ничего не сказала…»

Слышу, как мама разговаривает с Асей.

– У тебя что-то случилось?

– Ничего не случилось.

– А почему ты на меня так смотришь?

– А как я смотрю?