Советские партизаны. Легенда и действительность. 1941-1944 - читать онлайн книгу. Автор: Армстронг Джон cтр.№ 95

Об отдельных сторонах проводимой на раннем этапе пропаганды следует сказать особо. Помимо частого употребления эмоционально окрашенных выражений советские листовки изобиловали фразами, приобретшими в результате их повторения характер аксиом, чего, по всей видимости, и добивалась советская пропаганда. Еще одна особенность – ссылки на высшее руководство. Так, например, тексты речей Сталина, произнесенные им 3 июля и 7 ноября 1941 года, были распространены в количествах, намного превышающих любой другой советский документ военных лет. Особые усилия прилагались к тому, чтобы политически не ангажированные лица, пользующиеся уважением в народе, вносили вклад в пропаганду. На Украине национальный поэт Сосюра стал главой отдела пропаганды штаба партизанского движения; в Белоруссии знаменитый поэт Янка Купала писал в форме коротких стихов и в прозе призывы, которые в дальнейшем распространялись партизанами в виде листовок и плакатов. Эти усилия отражали стремление акцентировать внимание на национальном прошлом, традициях и народных героях совместно с использованием чисто советской тематики.

Любопытным сочетанием, нехарактерным для довоенной внутренней советской пропаганды, было упоминание имени Сталина и других советских руководителей вместе с именами известных и пользовавшихся авторитетом, но не являвшихся коммунистами людей, что вело к появлению двусмысленности, которую советская пропаганда намеренно стремилась создать. В условиях кризиса требовалось обратиться с призывом как к просоветским элементам, так и к националистам; было необходимо всколыхнуть патриотические чувства русских, украинцев и белорусов, не забывая при этом об общих для всего советского общества политических и культурных ценностях, призванных сплотить представителей различных наций. Обращение к национальной тематике, явно прослеживаемое на раннем этапе, являлось одной из наиболее примечательных особенностей партизанской пропаганды; оно находилось в полном соответствии с появлением тех же самых элементов в пропаганде, адресованной войскам Красной армии и советскому населению.

Еще одной из особенностей партизанской пропаганды на раннем ее этапе были кое-какие уступки общественному мнению и вместе с тем подчеркнутое усиление акцента на грядущей победе Советского Союза. Обращалось внимание и на реакцию Запада. Уже в июле и августе 1941 года советские листовки, предназначенные для распространения на оккупированной территории, приводили появившееся в прессе США заявление, в котором выражалась твердая уверенность в грядущей победе Красной армии. В ноябре 1941 года один из партизанских пропагандистов сообщал крестьянам, что британская и американская помощь «вскоре» положительно скажется на действиях на Восточном фронте. В начале 1942 года Главное политическое управление Красной армии широко распространило среди населения занятой немцами территории листовку с речью, произнесенной Авереллом Гарриманом после его возвращения из Москвы. Преследуя ту же цель привлечения на свою сторону тех, кто не был привержен идеалам коммунизма, в листовке приводилось заявление Гарримана, содержавшее недвусмысленный намек для населения оккупированных регионов: «Нам, американцам, не нужен коммунизм в нашей стране… я думаю, что теперь большинство американцев ясно видят, что помощь России в ее борьбе с нацистскими захватчиками ни в малейшей степени не изменила нашего отношения к коммунизму».

Основной смысл советской пропаганды – убедить и привлечь на свою сторону тех, кто ставил под сомнение коммунистические идеи. Как откровенно признавалось в партизанских листовках на более поздних этапах войны, единственной альтернативой было либо сражаться на стороне Советского Союза, либо против него: «Третьего не дано» [241] . В соответствии со старым ленинским изречением, «Кто не с нами, тот против нас», партизанская пропаганда прилагала основные усилия к выведению масс из инертного состояния молчаливого примирения с немецким правлением, пытаясь показать, что не существует иного пути, кроме как активно бороться либо против немцев, либо на их стороне. Бесполезность третьего пути, о чем вскользь говорилось в листовках, еще отчетливее прослеживалась в устной пропаганде.

На раннем этапе партизанская пропаганда, обращенная к населению занятой немцами территории, была тесно связана с пропагандой, адресованной солдатам Красной армии и населению в советском тылу. Никаких особых отличий в средствах психологической обработки в тот период не существовало, исключением, пожалуй, являлись лишь аграрный вопрос и примеры проявления немцами жестокости на местах, что усиливало эффективность партизанской пропаганды. Вместе с тем появлялись немногочисленные, обращенные к коллаборационистам призывы переходить на сторону партизан. Хотя угрозы с целью удержать людей от сотрудничества с противником и использовались, этот метод применялся не столь широко, исключением были лишь те районы, где партизанам удавалось твердо закрепиться. На этом этапе советская политическая машина, по всей видимости, хорошо понимала слабость партизан и чувствовала, что их угрозы лишь оттолкнут население в лагерь противника или останутся просто пустыми словами, поскольку партизаны были не способны осуществить их.

Обращает на себя внимание и то, что практически вся тематика, используемая партизанской пропагандой на более поздних этапах, присутствовала уже в первые шесть месяцев войны. После короткого периода растерянности была выработана четкая линия по всем основным проблемам, и впоследствии ее строго придерживались. Как будет показано ниже, лишь некоторые предпринятые немецкой пропагандой меры в отношении, например, сельского хозяйства, религии и военного коллаборационизма оказались способны вызвать замешательство у советской контрпропаганды. Особенностями, отличавшими партизанскую пропаганду на более поздних этапах от первых месяцев, являются: 1) большее техническое усовершенствование средств пропаганды; 2) большая отработанность содержания; 3) большее использование убедительных примеров и фактов, характеризующих действия немцев и партизан; 4) более широкое распространение и более тщательный подход к пропаганде на оккупированной территории.

В первые месяцы войны партизанская пропаганда, несомненно, играла лишь второстепенную роль. Если впоследствии она и стала более мощным инструментом, это изменение, главным образом, объяснялось улучшившимся техническим оснащением и факторами, не имевшими прямого отношения к партизанской психологической войне. Прежде всего именно изменение отношения населения создало атмосферу, при которой граждане становились более восприимчивыми к призывам партизан. «Ошибки» немцев (принудительный труд, массовые казни и неспособность «поладить» с крестьянами) во многом способствовали изменению политической атмосферы, отличавшей более поздние этапы пропагандистской кампании от первых месяцев ее проведения.

Партизанская пропаганда, как это, по-видимому, и должно происходить в психологической войне, терпела провалы, когда партизаны были слабы, и добивалась успехов, когда население, в силу ряда причин, было готово оказывать им поддержку. Эффективность пропаганды в огромной мере зависела от факторов, неподконтрольных ни партизанам, ни советскому режиму, а именно от проводимой немцами политики и их поведения.