– Что вы сами думаете о случившемся? – спросил Юрий
Сергеевич, когда Мартин закончил свой рассказ.
Мартин помолчал, формулируя мысли поточнее, как перед
ключником.
– Мне кажется, что Ирина Полушкина каким-то образом получила
доступ к секретной информации, касающейся Библиотеки, Прерии-2, Аранка… и,
очевидно, ещё нескольких планет. Какая-то разработка соответствующих
учреждений. Там же был описан и метод, посредством которого можно размножиться,
скопировать себя в нескольких экземплярах. Ирина – девочка амбициозная,
неглупая, но при этом быстро остывающая и поверхностная. Она отправилась на те
планеты, где ей грезился быстрый успех. Увы, наскоком загадки мироздания не
решаются. Тем временем пропажа информации стала известной, и… – Мартин
улыбнулся, – вы заинтересовались мной.
– Почти правы, – кивнул Юрий Сергеевич. – Но я поделюсь с вами
одной деталью – нам неизвестно, как можно размножить себя в семи экземплярах.
– Вот даже как… – пробормотал Мартин. – Что ж, по меньшей
мере одно открытие девочка совершила!
– У вас есть догадки, как она это сделала? – спросил гость.
– Очевидно, что это работа ключников. Мы ведь даже не знаем,
как работают Врата. Возможно, наши тела копируют и воссоздают заново на другой
планете? Тогда нет никаких препятствий к тому, чтобы сделать не одну копию, а
семь. Или семьсот семьдесят семь.
– В сети ключников на данный момент четыреста девять планет,
– буркнул Юрий Сергеевич. – Хотя… вовсе не факт, что они показывают нам весь
список… Как можно уговорить ключников размножить клиента?
– Никак. – Мартин покачал головой. – Они ведь не отвечают на
вопросы. Они могут рассказать что-нибудь интересное или даже подарить
какую-нибудь занятную безделушку, но это всегда их личная инициатива. Видимо,
ключники сочли забавным размножить в семи экземплярах девочку, которая никак не
могла выбрать – на какую же планету ей отправляться.
– Скоты! – выругался Юрий Сергеевич. Мартину показалось, что
его негодование относится к несговорчивости ключников, а вовсе не к жестокому
эксперименту над молоденькой девушкой. Но он решил не уточнять. – Мартин, а что
вы скажете по поводу этих… – гость замялся, – смертей?
– Может быть, и убийств, – согласился Мартин. – Не знаю.
Внешне всё выглядело абсолютно случайным. Если за убийствами и впрямь кто-то
стоит, то нам не под силу его изобличить.
– Ключники? – задумчиво предположил Юрий Сергеевич. – Они
дали жизнь, они и отобрали… Вы-то точно непричастны?
– Перечитайте ещё раз доклад Клима, – не выдержал Мартин.
– Откуда вы… – на миг утратил невозмутимость Юрий Сергеевич.
Покачал головой, сказал: – Вы гораздо умнее, чем пытаетесь казаться.
– Да и вы тоже, – буркнул Мартин, казня себя. И к чему он
стал задирать чекиста? Вот уж признак великого ума…
Юрий Сергеевич вздохнул. Сказал – с той искренностью, в
которой всегда прячется двойное дно:
– Верю я вам, верю… Вы нормальный хороший мужик. За вами и
грехов-то особых нет. Побольше бы таких, как вы, – мы бы живо Европу догнали.
Так что никто вас преследовать не собирается… за информацию спасибо…
Он заёрзал в кресле, но вставать не торопился. Старательно
изображал колебания. Мартин, смирив не в меру шустрый язык, ждал.
– Мартин, где следует искать четырёх оставшихся девчонок?
– Я думал об этом, – сказал Мартин. – Потому и решил
отказаться от поисков. Конечно, если знать, какие загадки были собраны в базе
информации, доставшейся Ирине, то круг поисков можно сузить. А так… четыреста
девять планет, вы говорите? Ещё четыреста шесть осталось.
– В базе была информация по всем планетам, – как-то очень
раздражённо сказал Юрий Сергеевич. И Мартин решил, что этим словам стоит
поверить. – Вот в чём беда. В галактике столько неизведанного, что в любую
планету пальцем ткни – найдёшь чудо! Вы были на планете Хлябь?
– Да, – кивнул Мартин.
– Слышали про герилонг?
Мартин подумал.
– Это тот отвар из водорослей, что там производят?
Продлевает жизнь…
– Именно. Продлевает жизнь… контрольная группа мышей живёт
уже шесть лет. У приматов результат не столь впечатляющий, но десять лет
активной старости можно добавить. Заметьте – активной! Восстанавливается
потенция, увеличивается активность сперматозоидов, возобновляется овуляция.
Улучшается зрение. Зубы растут, Мартин! Зубы и волосы! Возвращается свежесть
эмоционального восприятия, повышаются творческие способности… лауреаты
Нобелевской премии получают герилонг вместе с денежным чеком. Но дело даже не в
этом… люди, принимающие герилонг, начинают видеть в ультрафиолетовой части
спектра и слышать длинноволновое радиоизлучение!
– Ого! – восхитился Мартин.
– Это совершенно открытая информация… просто погребённая в
научных журналах. Люди начинают слышать радиоволны. И не просто слышать шум…
ещё и раскодировать. Слышат музыку, речь диктора. Никаких видимых изменений при
этом нет. Мозгом они, что ли, радиоволны ловят? И так везде… Была бы планета, а
загадки найдутся.
Юрий Сергеевич помолчал, потом добавил:
– Вы правы насчёт того, что Ирина получила доступ к
информации. Не правы в другом. Она даже и секретной-то не была. Обычная
разработка – собраны все сплетни, все открытия, все публикации в научных и
популярных журналах, потом произведена первая, грубая проверка и отброшена
явная чушь. Получился документ «ДСП», а вовсе не «совсекретно». Так что не
ломайте себе голову над его содержимым. Купите бульварную газетёнку – вот вам и
часть архива.
– Я понял, – сказал Мартин. – Вас интересуют вовсе не тайны,
которые пытается решить Ирина.
Юрий Сергеевич кивнул.
– Если я догадаюсь, как Ирина сумела себя скопировать, я
сообщу, – сказал Мартин.
Гость положил на стол визитку – только имя и номер телефона,
– крепко пожал Мартину руку и молча вышел из кабинета. Мартин отметил, что свет
в прихожей он включать не стал. Вот что значит настоящий профессионал с хорошей
зрительной памятью!
Мартин посидел немного, размышляя над состоявшейся беседой,
вздохнул, вспоминая даже не опробованное тепловое ружьё, и уселся за проверку
почты.
Часть четвёртая
Зелёный
Пролог
Знать – настоящая, с уходящей в глубь веков родословной и
признаками аристократического вырождения, а не прикупившие себе титулы
американские миллионеры и российские казнокрады, – всегда знала толк в хорошей
кухне.