Гипертуннель заискрился вновь – гораздо ярче, чем когда
сквозь него прошел Артур. Обычная реакция на металл.
Женщина с серебрянным лицом и хрустальными линзами глаз вошла
в павильон. Поклонилась Грею, молча поставила на столик бутылку желтого
мршанского вина. Пальцы из сизого пластика разжались с едва ощутимым гулом –
словно что-то вывело механистку из равновесия.
– Странно для сына Кертиса иметь в телохранителях киборга, –
заметил Грей.
– Мы старые знакомые, – сказал Артур. – Спасибо, Маржан.
Иди.
Император смотрел на Лемака. У того заметно подергивалось
левое веко.
– Я надеюсь, твой доклад будет очень подробным, Карл, –
сказал Грей. – Налей и мне желтого, Артур. Я выпью за разнообразие вкусов, о
которых не спорят… и за встречу двух… нет, вероятно трех?.. старых друзей.
3
Не голографическая копия, которой можно коснуться – просто
экран, даже не объемный. Гораздо легче обеспечить секретность, когда передается
малый объем информации.
– Я не могу принять тебя, брат, – сказала Сейкер. Ее лицо
было бледным, усталым. – Семья ищет тебя наравне с СИБ. Я не смогу сохранить визит
в тайне.
– А этот разговор?
– Попытаюсь.
Дач кивнул. Он сидел, почти прижавшись к экрану. Томми спал
в соседнем кресле. Полтора суток полета вымотали их одинаково – но Кей
заставлял себя держаться.
– Тогда приходи ко мне. Корабль на геостационарной орбите.
– Тот самый, с коллапсарным генератором?
– У меня нет другого. Я включил блок маскировки, но тебя дам
точные координаты.
– Что ты творишь, Кей? Ты главный преступник Империи ныне.
Ты вне закона, и вне прощения. Сегодня утром Патриарх официально отлучил тебя
от Единой Воли.
Кей засмеялся:
– Приходи, Лика. Ради нашей любви, которая почти была.
Сейкер молчала. Она постарела за эти четыре года… и,
наверное, стала менее сентиментальна.
– Не знаю, можно ли тебе доверять, Кей.
– Я же тебе доверяю.
– У тебя нет выбора… Ладно. Координаты?
Пока Кей диктовал, проснулся Томми. Заглянул ему через
плечо, стараясь не попасть в поле телекамеры, но разглядеть собеседника. Когда
экран погас, тихо сказал:
– Ты же знаешь, что она посоветует. Убить моего отца.
– Не отца. Человека, из чьих клеток тебя клонировали.
– Угу. Когда ты так говоришь – все становится вполне
понятным.
Дач поерзал в кресле, раскладывая его поудобнее.
– Томми, я посплю часок? Когда появится ее корабль, разбуди.
– Ладно.
– Я могу быть уверенным, что проснусь?
– Да. Наверное.
Кей не глядя пошарил по пульту рукой. Свет в рубке погас,
лишь несколько экранов продолжали мерцать, погружая помещение в неясный
полумрак.
– Я не хотел бы убивать твоего отца, – пробормотал он. – Это
нарушение Кодекса Лиги – работа против прежнего клиента. К тому же… я абсолютно
не представляю, как это сделать. Кертис неуязвимее Императора… ему нескучно
жить.
Томми сварил себе кофе – сервисные блоки никогда не умели
готовить его по настоящему. Выпил его, сидя у контрольных экранов. На орбитах
Горры было оживленное движение – неуклюжие танкеры и лихтеры, юркие кораблики
вольных торговцев, частная мелюзга. Несколько военных кораблей, кружащих почти
на грани атмосферы – с их двигателями это не доставляло проблем.
На стационарных орбитах тоже хватало железа. Станции, доки,
десяток кораблей, по той или иной причине не желающих приближаться к планете. С
полчаса Томми сканировал то один, то другой, пытаясь понять, какие лишь
притворяются мирными торговцами, подобно их кораблю укутавшись в маскировочные
поля. Потом занялся стартующими с Горры кораблями, просчитывая их курс.
Когда одна из пунктирных линий на дисплее пересеклась с их
кораблем, он сварил еще кофе. Поставил джезву на свободный от кнопок уголок
пульта, где темные круги пересекались с въевшимися пятнами, и тронул Кея за
плечо. Дач открыл один глаз.
– Летят, – сказал Томми. – Кофе выпьешь?
– Спасибо… Летят?
– Два корабля. На синхронизированном курсе. Идущий первым –
боевого класса, но не имперский.
Кей криво улыбнулся:
– Знаешь, когда мы с Ликой были еще малышами, у нас была
игра – «веришь-не веришь». Слышал про такую?
Томми пожал плечами.
– Игра простая. Один купается в море, подальше от берега,
без биодетектора, репеллента и оружия – только с приемником. Другой стоит на
скале с биодетектором, и выискивает лезвийных мурен и рифовых акул. Если что –
кричит, что пора плыть к берегу, или выбираться на ближайшую отмель.
Предупреждать об опасности обязательно. Но и ложную тревогу подымать не
возбраняется. Веришь – не веришь. Почувствуй, когда друг шутит, а когда
пытается тебя спасти.
– И что?
– Ну… мы оба живы. Пороли нас правда неоднократно… играть
так разрешается лишь с десяти лет… – Кей помолчал. – Знаешь, Лика ни разу не
подала ложной тревоги. Ни разу. Даже когда я полдня гонял ее к берегу и
обратно.
– Веселые у вас были игры, на Шедаре.
– Еще бы… – Кей включил передатчик. Помолчал секунду, давая
каналу установиться. Сказал:
– Лика. Не верю.
Ответа не было. Дач принялся что-то насвистывать.
– Активировать оружие? – спросил Томми.
– Мы слишком близко от планеты. На орбитальных станциях
засекут прогрев генератора. Расслабься.
Приемник ожил. Изображения не было, только голос:
– Помнишь день эвакуации, брат?
– Да.
– Сутки на сборы, личные вещи – четыреста грамм… Так вот,
вещей – сколько унесете. А на сборы тридцать минут. Выбрасывайтесь в
скафандрах, мы подберем. Шлюз оставишь открытым, пароли на пульте снять. И учти
– вы на прицеле.
– Хорошо.
Кей прервал связь. С легким удивлением посмотрел на Томми:
– Верю…
4
Из охранников Кей узнал лишь Андрея. Киборг изрядно
трансформировался за прошедшие годы – манипуляторы стали гораздо крупнее,
утратив всякое сходство с человеческими руками. Наверное, в них было встроенное
оружие – потому что внешнего у Андрея не было. Трое остальных были людьми,
явными шестерками… и у Кея появились нехорошие предчувствия о их дальнейшей
судьбе. Вероятно, Лика и впрямь старалась сохранить встречу в тайне.