Вторая мировая война - читать онлайн книгу. Автор: Энтони Бивор cтр.№ 148

Гитлер не собирался позволить своим войскам отступить из Сталинграда. От взятия этого города теперь зависела его репутация. Не далее как две недели назад в своей мюнхенской речи он хвастал предстоящим успехом. Фюрер отозвал генерал-фельдмаршала фон Манштейна с севера и приказал сформировать новую группу армий «Дон» для прорыва окружения и помощи Шестой армии. Геринг, узнав об этих намерениях, созвал высших офицеров транспортной авиации. Хотя Шестой армии необходимо было 700 т грузов в день, Геринг спросил у своих генералов, смогут ли они обеспечить 500 т в день. Те ответили, что 350 т – это абсолютный максимум, да и то лишь на короткое время. Геринг, стремясь выслужиться перед Гитлером, заверил фюрера, что люфтваффе смогут обеспечить снабжение Шестой армии. Это ложь предрешила судьбу Паулюса и его войск. 24 ноября Гитлер приказал «Сталинградской крепости» с ее фронтом на Волге держаться до конца «при любых обстоятельствах».

Красная Армия окружила в Сталинградском котле войска общей численностью 290 тыс. человек, включая более 10 тыс. румын и более 30 тыс. «вспомогательных войск» из числа русских перебежчиков. Гитлер запретил сообщать об этом в немецких новостях. В коммюнике Верховного главного командования положение сознательно фальсифицировалось, но по стране все равно поползли слухи. Гитлер готов был винить в советском триумфе кого угодно, только не самого себя. Яростная перепалка произошла у него в Wolfsschanze, в Восточной Пруссии, с маршалом Антонеску. Гитлер попытался возложить ответственность за катастрофу на румынские армии, прикрывавшие фланги. Антонеску сердито возразил, что немцы отказались обеспечить его людей надлежащими противотанковыми орудиями и пренебрегли предупреждениями о готовящемся ударе русских. Он еще не знал, что теперь Шестая армия отказывает его войскам в предоставлении пайков. Немецкие офицеры говорили: «Кормить румын бесполезно – все равно сдадутся».

Части Шестой армии, отрезанные к западу от Дона, едва успели отступить, чтобы соединиться с главными силами. Сталинградский котел принял форму расплющенного черепа, свод которого находился в городе, а нижнюю часть составлял обороняемый периметр, шестьдесят на сорок километров, в донской степи. Немецкие солдаты с горькой иронией называли это «крепостью без крыши». Пайки, крайне скудные и до окружения, были урезаны до предела. Последние силы уходили на рытье окопов в мерзлой земле. В голой степи почти не было деревьев – нечем было накрывать земляные бункеры. Офицеры пытались укрепить солдатскую решимость аргументами типа «уж лучше смерть, чем русский плен. Мы должны стоять до конца. Фатерланд не может забыть о нас».

Советское окружение освободило большие ранее оккупированные территории. Местное население, ограбленное оккупантами, измученное голодом, встречало освободителей со слезами радости. Но тут же НКВД принималось арестовывать тех, кого подозревали в сотрудничестве с оккупантами. Донской фронт предпринял серию атак в первую неделю декабря в надежде рассечь котел, но советская разведка сильно недооценила численность окруженных сил. Начальник разведки генерала Рокоссовского считал, что в котле оказались 86 тыс. солдат и офицеров противника, а не 290 тыс., как было на самом деле.

Советские офицеры также не представляли, сколь высока решимость немцев держаться до последнего. В обещанную фюрером помощь они верили, как в евангельскую истину, особенно молодые солдаты, воспитанные при фашизме. «Худшее позади, – с наивным оптимизмом писал домой солдат 376-й дивизии. – Мы все надеемся вырваться из котла еще до Рождества… Как только удастся разорвать кольцо окружения, война в России будет завершена». Офицеры-снабженцы, сокращая пайки более чем вдвое против нормы, проявляли больше реализма. Нехватка кормов означала, что немногих оставшихся лошадей придется забить на мясо.

По расчетам главного интенданта Шестой армии, для снабжения немецких войск требовалось ежедневно не менее 300 самолетовылетов транспортной авиации. Но в течение первой недели воздушного моста за сутки прилетало не более 30 самолетов. Кроме того, значительная часть доставляемого топлива использовалась самолетами на обратный путь. Геринг также не учел того, что все аэродромы внутри котла оказались в пределах досягаемости советской тяжелой артиллерии. Помимо этого, сохранялась постоянная угроза со стороны советской истребительной авиации и зенитной артиллерии. За один день люфтваффе потеряли, вследствие действий противника и аварий, двадцать два транспортных самолета. Вдобавок иногда погода была настолько плохой, что лишь очень немногие самолеты могли долететь до немецких аэродромов в Сталинграде. Рихтгофен постоянно звонил начальнику штаба люфтваффе генерал-полковнику Гансу Ешоннеку и говорил, что весь план воздушного снабжения окруженной армии обречен на неудачу. С Герингом не удавалось связаться – он удалился в отель «Ритц» в Париже.

В это время Сталин поручил Ставке начать разработку еще более масштабных планов. После успеха операции «Уран» он хотел отрезать остальные войска группы армий «Дон» и окружить немецкие Первую танковую и Семнадцатую армии на Кавказе. Операция «Сатурн» предусматривала массированное наступление на Юго-Западном и Воронежском фронтах, через позиции Восьмой итальянской армии, по направлению к нижнему Дону, где он впадает в Азовское море. Но Жуков и Василевский решили, что, поскольку Манштейн, скорее всего, попытается пробить кольцо окружения Шестой армии ударом на северо-восток из Котельниково, следует ограничить свои планы атакой на левый фланг Группы армий «Дон». В таком виде план переименовали в операцию «Малый Сатурн».

Манштейн действительно планировал то, что советское командование и предполагало. Наступление из Котельникова оставалось едва ли не единственным возможным для него вариантом наступления, чтобы пробиться на помощь окруженной в Сталинграде Шестой армии. План немецкого наступления получил кодовое название «Зимняя буря». Гитлер просто хотел усилить Шестую армию, чтобы создать «оплот» на Волге, необходимый для операций в 1943 г. Однако Манштейн тайком готовил другую операцию под названием «Удар грома», чтобы вывести Шестую армию из окружения – он все надеялся, что к Гитлеру вернется здравомыслие.

12 декабря остатки Четвертой танковой армии генерала Гота начали наступление на север. Они были усилены 6-й танковой дивизией, переброшенной из Франции, и батальоном новых танков «тигр». Солдаты Шестой армии на южном краю котла слышали отголоски артиллерийской канонады за сто километров. Прошел слух: «Манштейн наступает!» «Гитлер выполняет свое обещание», – говорили они себе, не зная, что фюрер вообще не намеревался позволить им отступление.

Наступление Гота началось раньше, чем ожидало советское командование. Василевский опасался за судьбу 57-й армии, оказавшейся на самом острие немецкого наступления, но Рокоссовский и Сталин отказались менять утвержденные ими диспозиции. Наконец Сталин согласился на уговоры и приказал перебросить туда 2-ю гвардейскую армию генерала Родиона Малиновского. Задержка оказалась не столь губительной, как могла бы, потому что вследствие внезапной оттепели с обильными ливнями танки Гота увязли во время тяжелого боя на реке Мышковой, меньше чем в шестидесяти километрах от края котла. Манштейн надеялся, что Паулюс проявит инициативу и начнет прорываться на юг, пренебрегая приказом Гитлера. Но Паулюс был слишком привержен субординации и не сдвинулся бы с места без прямого приказа самого Манштейна. В любом случае его войска были слишком истощены, а для танков недоставало топлива.