Запрещенная реальность. Перезагрузка - читать онлайн книгу. Автор: Василий Головачев cтр.№ 24

– Прошу прощения, мисс Блохшильд, – смирил гордыню главарх Комитета 300. – Хотел узнать, как идут дела по подготовке… мм-м, встречи в столице Украины.

– Нормально, – сказала анарх.

– Хотелось бы уточнить состав вашей делегации.

– Никаких изменений, ваше святейшество, – качнула головой женщина. – Восемнадцать фигур влияния. Или вы говорите о количестве всех необходимых деятелей вместе с группой обслуживания?

– Всех.

– Более пятидесяти.

– Охрана?

– Разумеется, мы побеспокоились об охране. Она входит в указанное количество участников. Почему вас это интересует?

– До меня дошли слухи о предполагаемой попытке… ограничения количества вашей делегации.

Губы Кэтрин Блохшильд искривила презрительная улыбка:

– Русские… я в курсе. Мы позаботимся о том, чтобы они… как это у них говорят? – Собеседница перешла на русский язык: – Остались с носом.

– В связи с этим у меня просьба, дорогая Кэтрин: не устраивайте разборки с русскими до начала Схода. Для инициации запорогового импульса нам потребуются все фигуры влияния. Понимаете, о чём я? Иначе мы не преодолеем энергопорог магической активации Великих Вещей. Потеря любой фигуры недопустима.

– Прекрасно понимаю, преподобный, – надменно изогнула брови женщина. – Предупредите лучше русских. Если они не успокоятся и начнут выяснять отношения, получат надлежащий отпор.

– После Схода.

– Разумеется.

– Предупрежу, мисс Блохшильд. – Холл постарался сохранить невозмутимый вид. – Насколько мне известно, русские наступили вам на мозоль, не так ли? Не нужно было отнимать у них Украину, доктор Шнайдер предупреждал вас, что это плохо кончится. Уже доказано: военный хаос – плохая политика.

– Видно, что вы не бизнесмен, – усмехнулась Кэтрин Блохшильд. – Политика – более доходный бизнес, чем вооружённый грабёж. У нас с русскими ничего личного, только бизнес.

– Это чересчур циничная оценка ваших отношений, – улыбнулся, в свою очередь, Холл.

Анарх нахмурилась:

– Циничность формулы «ничего личного – бизнес» как нельзя лучше описывает циничность человеческой натуры. Не забывайте, что все мы – потомки тараканов. Хотя русские и считают себя потомками богов.

– А вы кем себя считаете?

– Без комментариев, епископ.

– Всё же вы ошиблись в их реакции, Россия не ослабела после ваших революций, как вы рассчитывали.

– Оставим политику тем, кто её делает. Нами движет чистый практический интерес – власть. Что движет русскими – не знают они сами.

– Мочить в сортире, – усмехнулся Холл.

– Что?!

– Они собираются ликвидировать всех своих врагов, как внешних, так и внутренних. Слышали об их криптокоманде «Стопкрим»?

– Детский лепет.

– Боюсь, вы ошибаетесь. Они практически пробили в парламенте возвращение смертной казни. Это говорит об их возможностях.

– Мы в любой момент можем уничтожить этот негосударственный институт.

– Сомневаюсь. Однако не поддавайтесь на провокации… если таковые случатся. После Схода делайте всё, что сочтёте нужным.

– Спасибо за совет.

– Всего самого доброго.

Изображение головы в объёме монитора исчезло.

– Фак ю! – выговорил главарх Комитета 300 каменными челюстями, глядя на экран.

Тихо прозвонил смартфон.

Холл встрепенулся, глянул на часы, попытался мысленно включить телефон, но у него ничего не вышло. Мыслеволевое оперирование природными процессами и даже гаджетами было по-прежнему недоступно.

«Проклятый инфарх! – привычно подумал епископ без особой злобы, почти равнодушно. – Мы всё равно добьёмся своего!»

Смартфон прозвонил вторично.

– Ответь, – приказал Холл.

– Ваше святейшество, вы просили зайти, – заговорил голосом легата Безмо коммуникатор, давно заменивший все остальные гаджеты.

– Зайди, – сказал Фенимор Фредерик.

Пора было посылать в Киев спецкоманду для зачистки территории предполагаемого Схода.

Решение далось нелегко.

С одной стороны, Стас дал слово комиссарам «Стопкрима» не служить Меринову, к тому же он и сам не хотел выполнять приказы мерзавца, мечтавшего о глобальной власти. С другой стороны, он понимал, что без поддержки, связей, средств и возможностей ничего один не сделает, даже во имя высшей цели, которую он озвучил «чистильщикам» в недрах кипрского МИРа. А поскольку в составе команды «Стопкрима» достигать эту самую цель – ликвидацию в человеке «тараканьих рудиментов», чиновничьего раболепия и гена агрессии – ему не хотелось ещё больше, то после долгих размышлений он-таки решил вернуться в «лоно церкви» – Генпрокуратуры, максимально закамуфлировав свои намерения и обеспечив скрытность присутствия в Москве.

Всё это время он провёл в Подмосковье, в деревне Епифановка, располагавшейся в двадцати километрах от МКАД по Каширскому шоссе. Несколько лет назад один из приятелей, управляющий строительной компании «Ладан», предложил Стасу дом в строящемся дачном посёлке Никитино Поле. Стас отказался поначалу, не видя в приобретении загородного жилья никакой надобности, но после встречи с Мериновым понял, что не известный никому схрон не помешает, и согласился вложить имевшийся капитал в строительство коттеджа.

Теперь у него был свой двухэтажный, скромный по нынешним меркам домик на краю посёлка, рядом с озерцом, и он мог спокойно проводить в нём время, практически не показываясь на глаза другим собственникам особняков.

После возвращения с Кипра Стас и в самом деле намеревался встретиться с комиссарами «Стопкрима» и обсудить степень своего участия в деятельности «чистилища». Однако прошёл день-другой, и желание прошло. Работать под началом Котова, воспитавшего его много лет назад, категорически не хотелось. Стасу нужна была полная свобода для решения собственных задач, и моральные ограничения «чистильщиков» его не устраивали. Он считал, что для достижения благородной цели хороши все средства, а результат спишет любое неправедное деяние.

На звонки Матвея он не ответил ни разу, постепенно разрабатывая замысел вовлечения брата в свои игры.

Меринов тоже звонил неоднократно, желая выслушать объяснения порученца по особым делам о том, что произошло на Кипре. Стас не отвечал и ему, пока окончательно не просчитал стратегию поведения, находясь между молотом – генпрокурором и наковальней – «чистилищем».

На третий день после своей отсидки в коттедже он сам связался с Мериновым.