Пульт дистанционного убийства - читать онлайн книгу. Автор: Марина Серова cтр.№ 14

Это было большое полотно в рамке под стеклом, но это была не картина. Глазам моим предстала какая-то графическая схема, какие-то кружочки и стрелочки, подписанные непонятными именами и датами, о смысле которых я догадалась отнюдь не сразу.

«Что за черт… – недоумевала я, разглядывая изображение. – Для чего вообще надо было вывешивать эту белиберду на самое видно место, да еще в рамочку заключать? Кружки, имена какие-то… стрелки… Минуточку… да ведь это… Точно! Оно самое!»

Перед моими глазами на бумажном листе, заключенном в раму, красовалось не что иное, как самое настоящее генеалогическое древо.

Вот они – родственники. И ближние, и дальние, и всякие прочие. И те, кто может претендовать на наследство, конечно же. А ну-ка, давайте-ка их сюда!

Я сняла картину со стены и, положив на стол, стала внимательно изучать.

Генеалогическое древо повествовало о славном и многочисленном роде Алтуфьевых. Судя по датам рождений и смертей, которые значились под именами, первые представители рода, обозначенные на древе, жили еще во времена крепостного права, когда родовое поместье существовало в своем первоначальном виде и было размером с Испанию.

Понятно, что в такие глубины прошлого забираться мне не было смысла.

Очень характерно выглядела информация, относящаяся ко временам революции. Здесь смерти безоговорочно господствовали над рождениями и количество ветвей древа значительно поредело. Приблизительно такая же картина наблюдалась в период с 1942 по 1945 год. После войны от роскошного древа отходило всего две ветви.

Это были брат и сестра: Алтуфьев Савелий Максимович и Алтуфьева Мария Максимовна. От Савелия Максимовича вели еще три стрелки, нарисованные чернилами и, очевидно, по времени относящиеся к тому периоду, когда рисовалась вся картина с древом. А от Марии Максимовны вела одна тоненькая стрелочка, изображенная с помощью простого карандаша и, как мне показалось, дорисованная несколько позже. Это обстоятельство меня заинтересовало, но объяснения ему я пока не находила.

Судя по рисунку, у Савелия Максимовича было трое детей, старший Максим и кроме него еще Георгий и Нина. Максим, который, по всей видимости, и унаследовал дом от Савелия, имел жену, Таисию Сергеевну и сына Алексея. У всех троих значилась одна и та же дата смерти, и дата эта говорила, что погибли они семь лет назад.

Анализируя информацию, которую давало древо, я пришла к выводу, что семья Максима Савельевича – это и есть те люди, которые придали дому современный вид и сделали его «умным». А Георгий и Нина – это двое несчастных, которые в этом доме лишились разума.

Оставалось только выяснить, отчего в одночасье погибла вся семья Максима, кто дорисовывал древо карандашом и какое отношение к русской в нескольких поколениях семье Алтуфьевых имеет поляк Зеленский.

Впрочем, ответ на последний вопрос я получила очень скоро. Закончив с изучением основной схемы, нарисованной тушью, я обратилась к карандашным отметкам и обнаружила, что Мария Максимовна имела дочь Надежду, которая значилась под фамилией Петрова, и мужа по фамилии Зеленский. Этот парадокс можно было объяснять по-разному. Могло здесь иметь место и повторное замужество, могла присутствовать и какая-нибудь интрижка на стороне. Но главное, эти данные объясняли появление фамилии Зеленских в роде Алтуфьевых.

Дочь Марии, Надежда, по всей видимости, вышла замуж, поскольку рядом с ней в скобочках стояло мужское имя, но и сама она, и ее муж, судя по датам, прожили недолго.

Мужа Надежды звали Скобелев Александр Иванович, и от этой пары вела еще только одна стрелка. Несложно было догадаться, что в последнем кружочке стояло имя и дата рождения Скобелевой Натальи, и мне пришла грустная мысль, что и эта последняя представительница столь многочисленной когда-то семьи уже ушла из жизни. Теперь и в ее кружочке нужно ставить не только дату рождения, но и дату смерти.

Совершенно неожиданно для себя я вдруг почувствовала жалость к этой большой и успешной когда-то семье, от которой теперь не осталось ничего, кроме воспоминаний в виде стрелочек и кружочков генеалогического древа. Эта неожиданная эмоция еще больше укрепила во мне решимость во что бы то ни стало найти убийцу несчастной девушки.

Изучение генеалогического древа несколько прояснило для меня картину родственных взаимосвязей, но все-таки оставляло без ответа еще много вопросов. Поэтому я очень обрадовалась и воспряла духом, когда обнаружила в самом низу картины надпись мелкими буквами, гласившую: «Смотри Летопись». Надпись тоже была сделана карандашом.

Очевидно, кроме картины, существовал еще некий текст, поясняющий некоторые моменты семейной истории. И теперь мне предстояло этот текст найти.

Что ж, настала пора исследовать ящики секретеров. Тут я вспомнила о локальной сигнализации, о которой упоминал Киря и которая должна была закрывать доступ в «шкафчики и ящички». А вдруг эта локальная сигнализация как раз и расположена в кабинете? Но гадать не было смысла. Начну осмотр, а там видно будет.

Начать я решила с небольшого секретера, который стоял у стены как раз под тем местом, где висело древо в рамке. По логике вещей, летопись должна была находиться рядом с древом, и было бы вполне естественно хранить ее в этом секретере. Поэтому, когда, открыв секретер, я обнаружила в нем пухлую папку с надписью «Летопись», я почти не удивилась.

Открыв папку, я обнаружила различные документы, касающиеся внутренней, так сказать, интимной жизни семьи, которые, в принципе, могут быть интересны только самим членам этой семьи и людям, очень близким к ней. Там были поздравительные открытки к свадьбам и дням рождения, свидетельства о смерти и некоторые медицинские документы, свидетельствующие о состоянии двух последних владельцев имения из числа прямых родственников.

Кроме этого, в папке находилась тетрадь, почти целиком исписанная крупным неровным почерком, в которой, как я поняла, и заключалась собственно летопись. Записи велись обыкновенной шариковой ручкой, из чего я сделала вывод, что написана она не так давно.

Действительно, когда я стала читать содержимое, обнаружилось, что летописные сведения об основателях рода были довольно краткими и отрывочными. В основном это были описания свадеб и смертей с указанием в первом случае, из какого рода происходили невеста или жених, а во втором – с указанием причин смертей. Что же касалось следующих представителей рода Алтуфьевых, текст содержал весьма интересные подробности, говорящие о том, что автор летописи сам был свидетелем происходящего.

В частности, становилось ясным, почему совпадали даты смерти Максима Алтуфьева и всех членов его семьи. Летопись гласила, что все они погибли в автокатастрофе. Были описаны также причины смерти Георгия Савельевича Алтуфьева, брата Максима, причем в описании имелись ссылки на медицинские документы. Просмотрев их, я обнаружила, что многие из них совпадают с теми, копии которых я собирала, когда расследовала причины этих сумасшествий по поручению Зеленского.

Кроме этого, я нашла весьма интересные подробности относительно Марии Алтуфьевой, сестры Савелия. Оказывается, факт несовпадения фамилий ее дочери и мужа имел под собой весьма драматическую и чуть ли не детективную историю. Из летописи следовало, что Мария, вопреки воле родителей, стала жить с человеком, который имел низкое социальное происхождение и ни по статусу, ни по состоянию никак не подходил такой солидной семье, как Алтуфьевы, в качестве жениха. Но, по всей видимости, человека этого она сильно любила, поэтому ушла к нему, даже рискуя навлечь на себя проклятие отца и, уж конечно, не получив от него ни копейки денег.