Подлинная история носа Пиноккио - читать онлайн книгу. Автор: Лейф Г. В. Перссон cтр.№ 16

«Не только дверь», – подумал он, когда положил трубку и на всякий случай проверил, не забыл ли застегнуть ширинку.

Уже больше месяца назад у Бекстрёма состоялся разговор с его бывшим сослуживцем и коллегой инспектором Яном Рогерссоном из комиссии по расследованию убийств Государственной криминальной полиции, собственно позвонившим из-за своей дочери. До Рогерссона дошли разговоры о вакансии в отделе тяжких преступлений Бекстрёма.

– А где она сейчас работает? – уклончиво спросил Бекстрём, хоть у него и мысли не возникло брать к себе в штат кого-то из детей Рогерссона. Тот наделал наверняка полдюжины таковых с соответствующим количеством недалеких мамочек, и, по слухам, по крайней мере половина из них стала полицейскими. Особым умом они уж точно не отличались и вдобавок наверняка выглядели просто дьявольски.

«Что касается внешности, они все, наверное, один в один папочка», – подумал Бекстрём.

– Она сидит в отделе профилактики преступлений в Сёдермальме, – сообщил Рогерссон. – Среди бездельников в новенькой униформе, и уже устала от пенсионеров и сопляков, с которыми ей приходится сюсюкаться целыми днями.

– Боюсь, это может стать проблемой, – посетовал Бек-стрём. – Ты же знаешь, как бывает, если хочешь забрать к себе кого-то. Не так, как в прежние времена, когда…

– Но, черт побери, Бекстрём, – перебил его Рогерссон. – Ты же говоришь со мной. С Рогге, твоим другом, если быть честным, единственным твоим другом на всей планете, с которым ты вместе ходил в школу полиции.

– Какой еще лучший друг? – удивился Бекстрём. – Настоящий мужчина вроде меня справляется со всем сам, при чем здесь друзья. – «Во всяком случае в том мире, где я живу, где человек человеку волк».

– Хорошо, – сдался Рогерссон.

– Да, и обещаю поговорить с ней, – буркнул Бекстрём. «Иначе этот идиот никогда не отстанет», – решил он.

– Just fix it [4] , – сказал Рогерссон. А потом положил трубку.

Неделю спустя он встретился с ней в первый раз. Она пришла к нему, переступила порог его офиса и осветила всю его комнату улыбкой, протянула ему руку и представилась.

– Йенни Рогерссон, – прощебетала она. – Приятно наконец встретиться с лучшим другом папы.

– Садись, садись, Йенни, – сказал Бекстрём и показал на стул для посетителей.

«Нет, ты уж точно не можешь состоять в родстве с этим придурком, – подумал он. – Наверное, где-то спрятана скрытая камера, и кто-то решил посмеяться надо мной».

Сейчас она сидела там снова в юбке на десять сантиметров выше колен, слегка наклонившись вперед, с длинными белыми волосами, красными губами, белыми зубами и глубокой ложбиной между тяжелыми грудями.

«Совсем близко, и всего-то надо наклониться вперед и заключить ее в свои объятия», – подумал Бекстрём.

– Что я могу сделать для тебя, Йенни? – спросил он, откинулся на спинку стула и одарил ее улыбкой в стиле Клинта Иствуда. «Не самой широкой для начала, чтобы она сразу не села на шпагат».

Йенни пришла получить совет относительно своего дела об избиении у дворца Дроттнингхольм. Расследования, которое, похоже, буксовало на месте. С анонимным заявителем и жертвой преступления, категорично отрицавшей свое участие в нем. К тому же, когда накануне она разговаривала с сотрудниками Главной криминалистической лаборатории, те сообщили, что смогут сделать анализ ДНК не раньше, чем через месяц.

– И как мне быть сейчас? – спросила Йенни и вздохнула обреченно. – Особенно, когда у меня даже нет потерпевшего, желающего разговаривать со мной.

– В архив это дерьмо, – распорядился Бекстрём.

– Я пришла к той же мысли, – согласилась Йенни. – А потом решила, переправить все в полицию безопасности для сведения.

– В полицию безопасности? – переспросил Бекстрём, и ему стоило труда скрыть удивление. – И почему же?

– Да просто основываясь на особых инструкциях, регламентирующих наши действия здесь, в Вестерорте. Согласно им мы ведь обязаны информировать полицию безопасности обо всех происшествиях в нашем округе, возможно хоть как-то касающихся двора, короля или его семьи. Речь идет об обычных мерах безопасности. И Дроттнигхольм, и Хага находятся на нашей территории, и, если я правильно поняла эти указания, полиция безопасности хочет иметь сведения обо всех делах, территориально или как-то иначе связанных с главой государства и его близкими. Даже если кто-то сопрет велосипед около дворца Дроттнингхольм, они все равно хотят знать об этом.

– Да, им больше нечем заняться, – проворчал Бекстрём и тяжело вздохнул.

«Чертовы супермены, – подумал он. – Хотя король, похоже, неплохой парень. Пока вроде не пятнышка на нем. Вполне нормальный, если судить по всему тому, что писали в газетах за последний год».

– О’кей, – сказала Йенни и улыбнулась снова. – Забавно, что мы с шефом пришли к согласию. Что у нас одинаковое мнение, я имею в виду.

«Ах, если бы ты только знала мое мнение!» – про себя усмехнулся Бекстрём.

– Я могу еще чем-то тебе помочь? – спросил Бекстрём и кивнул неторопливо и с достоинством.

– Меня мучает один вопрос. Только обещай сохранить все между нами?

– Я слушаю, говори, – подбодрил девушку Бекстрём. Он наклонился вперед, оперся локтями о поверхность стола и сформировал из пальцев арку.

– Я подумала об Аннике, коллеге Аннике Карлссон, – сказала Йенни, наклоняясь и понижая голос. – А правда, что она… ну как бы это сказать…

Йенни в качестве объяснения согнула левую руку в виде греческой буквы лямбда.

– Она пыталась заигрывать с тобой? – спросил Бекстрём. «Чертова лесбиянка тут как тут».

– Мне так показалось, – смущенно улыбнулась Йенни. – В принципе, меня это особенно не трогает, но я сама гетеросексуалка, категоричная гетеросексуалка.

– Приятно слышать, – сказал Бекстрём и на сей раз продемонстрировал улыбку Иствуда во всей красе, поскольку время доставать свою суперсалями явно приближалось.

17

Только в пятницу Бекстрём почувствовал запах свободы, сначала слабый, но все более усиливающийся по мере того, как день подходил к концу, и как обычно он провел его на конференции. Ведь от каждого желающего быть знающим и достойно несущим службу обществу полицейского требовалось не закоснеть в профессиональном смысле, постоянно развиваться. И при любой возможности он указывал на это своим помощникам.

Даже в той организации, где он трудился, наконец поняли, что иначе нельзя эффективно бороться с преступностью. И в результате полицию просто захлестнула волна всевозможных форм обучения. Тягу к знаниям среди стражей закона, казалось, невозможно утолить, и сам Бекстрём с этой точки зрения стал просто образцом для коллег.

И отчасти благодаря разборчивости, которую он демонстрировал, выбирая, какие из многочисленных курсов и конференций ему стоит посещать. А это уж точно нетривиальная задача при поистине бесконечном количестве предложений, охватывавших самые разные темы и области знаний. Сам он предпочитал пятничные мероприятия, проходившие вне обычной полицейской среды, поскольку она в какой-то мере негативно отражалась на способности говорить и мыслить. И проводившиеся как можно ближе к его расположенному на Кунгсхольмене жилищу.