Свастика над Волгой. Люфтваффе против сталинской ПВО - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Зефиров, Дмитрий Дегтев, Николай Баженов cтр.№ 131

Тем временем служба МПВО подвела итоги очередного налета. По ее данным, на территорию автозавода были сброшены девять фугасных и семь 250-кг зажигательных бомб. От взрывов и возникших пожаров в литейном цехе серого чугуна был выведен из строя разливочно-формовочный конвейер, участок поршневого кольца и две машины «Холлей», разрушилась кран-балка с подкрановыми путями, обвалились фермы над участком поршневого кольца и формовочным отделением, а также рухнула стена между выбивной и обрубным отделением. Еще две фугасных бомбы взорвались у северо-западного угла инструментально-штамповального корпуса.

В Северном поселке сгорел один барак. На территории военного городка упали три фугаски, причем две из них не сработали. На этот раз серьезно пострадал авиамоторный завод № 466. Прямыми попаданиями фугасных бомб здесь были выведены из строя центральная заводская и химическая лаборатории, частично разрушен цех № 16. В главном корпусе завода взрывы разрушили бытовые помещения, часть кровли и металлоконструкции в цехах №№ 16, 24, 4, За, 36 и 13, а также бытовые помещения между проходными №№ 1 и 2 и столовую.

Фактически в ходе четвертого июньского налета на Горький немецкие самолеты сбросили 39 т фугасных и зажигательных бомб.

Загадочный таран Бориса Табарчука

Хотя во время налета в небе вокруг Горького находились в общей сложности 32 ночных истребителя, только одному из них посчастливилось обнаружить противника. В 23.20, по местному времени, командир эскадрильи 722-го ИАП ПВО старший лейтенант Борис Табарчук [160] на перехватчике МиГ-3 начал патрулирование на подступах к городу. Наблюдая за разрывами снарядов зенитной артиллерии, летчик увидел на высоте примерно 4000 м едва различимый силуэт бомбардировщика, идущего курсом на автозавод, и тотчас направился за ним.

Табарчук потом вспоминал: «Вижу длинное черное тело „Хейнкеля-111“. Снижаюсь. Решил атаковать от земли. Подхожу. Очередь по мне с нижних пулеметов. Заметили. Чуть взмыл и попал в струю, идущую от винтов. Мой „МиГ“ выбросило вверх. Опять к земле, и вновь захожу». При этом, по одной версии, советский пилот решил сразу идти на таран, не открывая огня, по другой – у него заклинило пулеметы из-за перекосов патронов в ленте.

Бомбардировщиком, который атаковал Табарчук, был Не-111Н «5J+KN» из 5-й эскадрильи KG4 «Генерал Вефер». В состав его экипажа входили шесть человек: пилот унтер-офицер Фестнер, штурман лейтенант Хаегер, бортрадист унтер-офицер Шайфер и два бортстрелка обер-ефрейторы Брокманн и Лайб. Находившийся на борту штурман майор Кранц должен был контролировать бомбометание всей группы.

Тем временем самолеты оказались прямо над городом, и немцы сбросили бомбы на находившийся внизу автозавод. Вероятно, бомбометание отвлекло внимание летчиков, и они не сразу заметили преследователя, не подозревая о нависшей над ними опасности. Выровняв машину, Табарчук сделал вторую попытку, подобравшись к «Хейнкелю» справа – сзади снизу, но самолет опять был отброшен воздушной струей и в итоге оказался выше бомбардировщика. Как раз в этот момент его и заметил бортрадист Шайфер и немедленно сообщил пилоту. Но было уже поздно. Как только винт истребителя оказался над стабилизатором, МиГ-3 ударил винтом по рулям поворота и высоты немецкого самолета.

Пилот «Хейнкеля» Хайнц Фестнер затем рассказывал: «Согласно полетной документации высота полета составляла примерно 3600м. Сразу после сброса бомб на танковый завод радист подал сигнал: „Истребитель!“ Тут же удар потряс весь наш самолет. Машина резко свернула вправо. Когда я попытался рулями направления и высоты вернуть машину на прямолинейный курс, выяснилось, что Не-111 не выходит из правого виража. Лишь приложив все силы, упираясь обеими ногами в левую педаль руля направления и одновременно выжав максимально влево элерон (колонка управления встала почти под прямым углом) и регулируя обороты моторов, удалось направить машину на прямой курс. При этом левый мотор пришлось задросселировать, а правому повысить обороты».

Истребитель при ударе тоже получил сильные повреждения, одна из лопастей винта отлетела, вторую срезало наполовину, поэтому Табарчук не мог наблюдать за судьбой своей жертвы. Он увидел лишь, как «Хейнкель» резко свернул со снижением вправо и исчез в темноте. После этого советский летчик развернул свою теряющую скорость машину на юго-запад и принял решение садиться на ближайшем аэродроме Стригино. Самолет плохо управлялся, поэтому выпускать шасси Борис не решился и приземлился «на брюхо». МиГ-3 пропахал 75 м аэродромного поля, после чего остановился [161] .

Тем временем экипаж «Хейнкеля» прилагал отчаянные усилия для того, чтобы лечь на обратный курс. Шестеро летчиков находились в тот момент в весьма неприятном положении. До линии фронта оставалось более 500 км, а внизу тянулись негостеприимные русские равнины, садиться на которые совсем не хотелось. Фестнер делал все возможное, чтобы сохранить управление самолетом. Лишь он чуть-чуть ослаблял усилия, как самолет немедленно разворачивало вправо. Лейтенант Хайгер заметил по этому поводу: «Если мы полетим так и дальше, то окажемся в Москве!» Но в конце концов пилоту все же удалось вывести машину на юго-западный курс.

Чтобы облегчить самолет, экипаж выбросил за борт весь боезапас для пулеметов и бронеплиты, тем не менее «Хейнкель» летел почти на 100 км/ч медленнее, чем на пути к цели. В итоге к линии фронта экипаж подлетал уже утром. К счастью для немцев, советская ПВО не предпринимала никаких мер по перехвату возвращающихся с бомбежек тыловых городов самолетов Люфтваффе. Бортрадист связался с аэродромом Орел-Западный и сообщил, что они возвращаются с большими повреждениями. На взлетно-посадочную полосу были немедленно направлены пожарные и санитарные машины, в то же время с земли непрерывно буквально вели «Хейнкель» на посадку. Увидев знакомые контуры аэродрома, пилот выпустил шасси, которое благополучно вышло и встало на замки. Вслед за этим самолет успешно выполнил плавный вираж и нормально приземлился.

Унтер-офицер Фестнер продолжал свой рассказ: «Лишь покинув самолет, мы увидели размеры разрушений. Хвостовое оперение было практически целиком разрушено. Кроме того, плоскость стабилизатора от у дара загнуло так, что оставшаяся часть руля должна была развернуть машину вправо. Однако левый руль оставался исправным, благодаря чему удавалось сохранить высоту, избежать перехода в пикирование и не разбиться».

Впоследствии всех членов экипажа Не-111Н «5j+kn» наградили Железными Крестами 1-го класса, а лейтенант Хайгер, составивший доклад в штаб 6-го воздушного флота, привез всем пятерым фотографию генерал-оберста фон Грайма с автографом. Маленькие подарки (бумажники и зажигалки) летчики также получили и от руководства фирмы «Хейнкель» после того, как там узнали о случившемся.