Свастика над Волгой. Люфтваффе против сталинской ПВО - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Зефиров, Дмитрий Дегтев, Николай Баженов cтр.№ 130

Утром 7 июня на Московский вокзал Горького в бронированных вагонах прибыла комиссия из Москвы во главе с Лаврентием Берией. Ее задачей было разобраться в ситуации, сложившейся в городе в результате массированных налетов немецкой авиации. Присутствие среди приехавших двух наркомов, отвечавших за безопасность страны, говорило о многом. Они должны были изучить важный вопрос, нет ли тут измены или вредительства, а также определить меру личной ответственности всех лиц, отвечавших за защиту с воздуха важного промышленного центра.

Вскоре после приезда Берия посетил Горьковский обком ВКП(б) и штаб корпусного района ПВО. По воспоминаниям летчицы В. Бояркиной-Шиловой, жены капитана Шилова, безуспешно атаковавшего бомбардировщик в ночь на 5 июня, грозный нарком вел себя довольно демократично: шел по коридору и со всеми встречными здоровался за руку. Наверное, для того, чтобы лучше запомнить лица людей, когда придется с ними разбираться. Затем Берия отправился на автозавод. Пораженный картиной увиденных разрушений, он подозвал к себе генерал-майора Осипова и плюнул ему в лицо.

Ближе к вечеру Берия решил еще и лично проинспектировать 784-й ЗенАП, одна из батарей которого находилась в Автозаводском парке. Зенитчица Анна Сорокина потом вспоминала: «Личный состав батареи был выстроен вряд, после чего к нам обратился Берия.

Он сказал: "Что вы делаете?! Автозавод является важнейшим промышленным объектом страны, вашему полку поручено защищать его, но вы плохо справляетесь с поставленной задачей. В результате завод уже выведен из строя и продолжает получать большие разрушения "».

Далее нарком НКВД стал, как обычно, угрожать зенитчицам трибуналом со всеми вытекающими последствиями. Но тут произошло неожиданное. В 18.36 по местному времени повсюду завыли гудки воздушной тревоги, и один из офицеров сообщил, что над городом вот-вот появятся немецкие самолеты. Где-то вдалеке послышалась отрывистая пальба зениток. «Митинг» сразу прекратился, и все внимание присутствующих было приковано к небу.

Вскоре на высоте примерно четыре километра появились два Ju-88. Их задачей было зафиксировать результаты последнего налета на автозавод. По воспоминаниям Сорокиной, увидев «Юнкерсы», Берия воинственно выхватил пистолет, и его примеру последовала охрана, также обнажившая оружие. Однако затем грозный нарком со своей свитой поспешил покинуть «поле боя».

Тем временем командование 142-й ИАД подняло в воздух 18 истребителей. Летчикам приказали любой ценой перехватить и сбить разведчиков, не позволить им доставить на свои базы аэрофотоснимки ГАЗа. Пилоты были полны решимости выполнить задачу и на максимальной скорости помчались в юго-западном направлении. И некоторым из них сопутствовала удача. Около 19.00 южнее Владимира нескольким истребителям удалось настичь противника. Завязался ожесточенный воздушный бой. Летчик Павлов открыл шквальный огонь по кабине, целясь в бортстрелка, а затем выпустил несколько очередей по фюзеляжу. В результате «Юнкере» загорелся, и казалось, что он вот-вот будет сбит. Но в решающий момент пилот Ju-88 применил стандартный прием, резко переведя машину в пикирование. Ему удалось сбить пламя и одновременно уйти от преследователей. Второй разведчик также смог оторваться от истребителей. В то же время ответным огнем немецких бортстрелков были сбиты два Ла-5, причем пилот одного из них – лейтенант Павленко из 786-го ИАП ПВО – погиб.

Четвертый налет

После третьего успешного налета на Горький командование Люфтваффе решило предоставить части экипажей заслуженный отдых. Кроме того, поиссякли запасы бомб и горючего, которые надо было пополнить. В итоге на следующую бомбежку автозавода отправились всего двадцать Не-111 из II./KG4 «Генерал Вефер» и I./KG100 «Викинг». Одна группа летела через Рязань – Муром с выходом на цель с юго-запада, вторая – через Арзамас с выходом с южного направления. «Хейнкели», как обычно, шли на высоте 3500– 4000 м.

На сей раз данные о приближении немецких самолетов поступили от службы ВНОС на полчаса раньше, чем в прежние дни. Уже в 23.03 7 июня в погруженном в темноту Горьком завыли гудки, свободные от работы жители стали собираться в укрытия, зенитчики застыли около орудий, пожарные собрались возле своих автонасосов. Штаб 142-й авиадивизии поднял в воздух 32 ночных истребителя, каждый из которых направился в свою зону патрулирования. В небо плавно взмыл 21 аэростат, вспыхнула сетка прожекторных лучей. Все нервно вслушивались в летнюю тишину.

И вот через двадцать минут с юго-запада послышался отдаленный рев авиационных моторов. Первыми в 23.29 открыли огонь 85-мм орудия 1291-го ЗенАП, а уже через минуту высоко в небе над Автозаводским районом вспыхнули 22 осветительные ракеты. И тут же высоко в небе в луч одного из прожекторов попал силуэт двухмоторного самолета. Зенитки открыли бешеный огонь. Вскоре после короткой паузы послышался уже хорошо знакомый всем горьковчанам свист падающих бомб, и на территории автозавода прогремела короткая серия взрывов.

После этого наступила длинная пауза. «Люстры» опустились на землю и погасли, небо теперь освещали только лучи прожекторов и зарево пожара. В командном бункере штаба корпусного района ПВО на Почтовом съезде царило напряжение. В присутствии высокого начальства все командиры старались изображать профессионализм и со знанием дела отдавали очередные приказы и указания. Громадин лично изучал обстановку. Из Автозаводского района поступали донесения, что после первого удара новых бомбежек, как это бывало раньше, не последовало. Но Осипов приказал сохранять бдительность, возможно, немцы специально сделали паузу, тем более от постов ВНОС снова поступило сообщение о гуле авиационных моторов.

Время было уже 00.23, как вдруг послышался гулкий грохот взрыва, на столах задрожали стаканы и кое-где осыпалась штукатурка. Все находившиеся на КП поняли, что бомба упала где-то в окрестностях бункера. Через десять минут бойцы из охраны сообщили, что в ста метрах отсюда, на пересечении улиц Краснофлотской (ныне Ильинская) и Добролюбова, горят дома и сараи. В голову Осипову тут же закралась мысль, уж не стало ли известно фашистам о местонахождении командного пункта ПВО. Впоследствии оказалось, что на Куйбышевский район немцы сбросили две бомбы SC250 и шесть зажигательных, начиненных нефтью, полистиреном и фосфором. Два жилых дома были полностью разрушены, еще в 22 домах на ул. Краснофлотской взрывной волной выбило стекла и оконные рамы, во дворах сгорели хозяйственные постройки.

Вскоре на место бомбежки прибыли пять пожарных машин и взвод МПВО района. Бойцы, не имевшие до этого никакого боевого опыта, впервые увидели здесь кошмар войны: куски человеческих тел, раненых, закрывающих руками окровавленные лица, обломки зданий и битое стекло. К 01.30 пожары удалось ликвидировать, и начался разбор завалов. При обходе территории около дома, выходящего фасадом на трамвайный поворот, бойцами было обнаружено небольшое отверстие прямо под стеной. Посветив в него фонариком, они увидели зловещие очертания стабилизатора неразорвавшейся бомбы. Для обезвреживания пришлось вызывать солдат вездесущего 22-го инженерного батальона НКВД.

Тем временем Осипов с Громадиным никак не решались отдать приказ об отбое «ВТ», тем более они знали, что где-то недалеко отсюда находится сам товарищ Берия, и, не дай Бог, немцы нанесут после отбоя третий удар. В итоге сигнал был подан только в 02.20, когда на востоке небо уже светлело. Обезвреживание несработавшей SC250 было закончено уже утром, в 04.20, когда со стороны Кремля всходило жаркое летнее солнце.