Маргарет Тэтчер - читать онлайн книгу. Автор: Жан Луи Тьерио cтр.№ 151

Маргарет в последний раз посетила поместье «Чекерс». Крофи и обслуживающий персонал загрузили семейный «рейндж-ровер» четы Тэтчер их личными вещами. Деннис с Маргарет отстояли обедню в местной церкви. «Затем, при сумеречном свете зимнего дня, клонившегося к вечеру, — пишет Мэгги, — я увлекла за собой Денниса, чтобы в последний раз обойти вокруг дома, а потом и сам дом».

Двадцать восьмое ноября — последний день пребывания Маргарет на посту премьер-министра. Стоя на крыльце дома 10 по Даунинг-стрит, она щедро одаривала Джона Мейджора пожеланиями: «Этот миг — начало новой главы, и я желаю Джону Мейджору всяческих успехов. Если ему будут оказывать содействие, он, имея к тому все данные, может стать превосходным премьер-министром. И он станет таковым, я уверена».

Находящаяся рядом с Мэгги Крофи стерла с ее щеки подтек от туши для ресниц; Маргарет пишет, что «это был след от слезы, которую я не смогла сдержать».

Не случайно падение Маргарет произошло в ноябре. Это был знак. Всё, что последовало за ним, было бесконечной осенью, прорезанной несколькими молниями. Это было постепенное погружение в темноту, не забвения, нет, в темную ночь возраста и связанных с ним мук.

Вся жизнь Маргарет была лишь полем битвы, площадкой для дуэлянта-забияки, где она старалась нанести лучший удар. Она не знала ничего, кроме работы, усилий, сражений, бессонных ночей и дней без отдыха. Теперь ей не осталось ничего, кроме воспоминаний об одержанных победах и горечи от поражения, нанесенного ей членами ее же партии. Она была в отчаянии и, кстати, признаётся в этом без обиняков в мемуарах: «Я впала в уныние, у меня был упадок духа. Я бы без труда смогла противостоять оппозиции моих потенциальных противников и соперников, я бы их даже уважала за это. Но я была ужасно огорчена отступничеством, предательством тех, кого я всегда считала друзьями и союзниками, я также была удручена тем притворством, которое они проявили, выдавая свое предательство за дружеский совет и за заботу о моей дальнейшей судьбе». Политика — жестокий вид спорта. Отведав лавры этого спорта, теперь она должна была испытать на себе его неумолимый приговор.

Сначала Маргарет питала надежды на то, что сможет еще дергать за какие-то ниточки. Она думала, что Джон Мейджор станет ее верным учеником, будет держать ее в курсе событий и следовать ее советам. Но очень скоро она разочаровалась. Мейджор хотел проводить свою собственную политику, не обращаясь за советами к статуе командора, которая бродит по коридорам Вестминстера. В отношениях с Европой он стал проводить политику Джеффри Хау и Дугласа Херда. Ему оставалось лишь помнить о предупреждениях, которые порой делает преходящая слава, уносимая ветром времени.

Маргарет обосновалась вместе с Деннисом в доме, который они купили в 1986 году в Далвише «на потом», хотя она надеялась, что это «потом» никогда не наступит. Она тотчас же принялась за работу. Мечтая создать благотворительный фонд, столь же влиятельный, как Фонд Конрада Аденауэра в Германии или «Хэритидж фаундейшн» в США, она создала Фонд Тэтчер и объявила о подписке заявок на приобретение акций фонда, что позволило ей очень быстро собрать около пяти миллионов фунтов капиталовложений. С 1991 года фонд расположился на Чизхэм-плейс, в самом сердце Лондона. Маргарет осыпали почестями. Ей было даровано звание «Почетный гражданин Вестминстера», коего до нее удостоился только Черчилль. В 1992 году она стала членом палаты лордов.

Маргарет выступала с речами перед публикой, но эти речи со временем находили все меньше слушателей, так как она уже начала надоедать своими филиппиками, направленными против Евросоюза и его бюрократов. Публикация ее мемуаров в 1993 и 1995 годах стала значительным успехом, только в Соединенном Королевстве было продано более 1,5 миллиона экземпляров, причем многие покупатели вносили солидный задаток, заказывая книгу заранее, что в результате принесло более 3,5 миллиона фунтов.

Но это был всего лишь успех в сфере книжной торговли, это уже не было политическим событием. Бандерильи, которые она втыкала в политику Джона Мейджора, подвергались яростной критике. Ее сравнивали с Тэдом Хитом, предпочитавшим мусолить, жевать и пережевывать свои обиды, а не служить делу партии. Ее противопоставляли Алеку Дуглас-Хьюму, который согласился верно служить своему преемнику в министерстве иностранных дел. После большой речи, произнесенной в Гааге в 1992 году, она приложила много усилий, чтобы собрать вокруг себя сторонников идеи суверенитета Старого континента, но без особого успеха. Ее речи звучали теперь, как ни странно, фальшиво. Они были из другого времени. Когда она заявила: «Половина Европы испытала на себе гнет советской тирании, вторая половина сейчас склоняется под гнетом тирании Брюсселя», — никто не воспринял ее слова всерьез. Настало время Маастрихтского договора и флага, усеянного дюжиной звезд. Маргарет явно уже не понимала смысла происходящих событий. Она критиковала всё: политику по отношению к Ираку, пассивность, проявляемую в Югославии, отказ от военного вмешательства после бойни в Сребренице. Она была не так уж неправа. Но она впадала в ярость, как лев в клетке, оттого что не могла больше действовать и не имела ни на что влияния. Она продолжала совершать поездки по всему миру, проводила многочисленные конференции, участие в которых часто неплохо оплачивалось. Повсюду ее встречали с почестями. Университеты присваивали ей звания почетного доктора. Она несла по всему миру идеи либерализма. В 1995 году, в честь ее семидесятилетнего юбилея, королева согласилась председательствовать на торжественном приеме, данном Маргарет в Клэридже. Но всё это было лишь подобием прежней деятельности.

В 1996 году Маргарет отправилась в Фултон, в штат Миссури, в тот самый городок, где Черчилль произнес свою историческую речь о «железном занавесе». Она надеялась, что ее предупреждения вызовут такое же громкое эхо, как и слова ее прославленного предшественника. Но ее едва слушали, когда она говорила о том, что «миру грозит много опасностей, гораздо больше, чем десять лет назад». Ее слушали и слышали еще меньше, когда она заговорила о «странах-изгоях» (которые потом доставят столько беспокойства администрации Буша). Она назвала их: Иран, Ирак, Сирия, Афганистан. И надо было дождаться 11 сентября 2001 года, чтобы все поняли, что она, увы, была тысячу раз права. В 1996 году еще очень и очень многие ценили идеи Фукуямы, предсказывавшего «конец истории» в мире, умиротворенном триумфом капитализма и растущим благосостоянием.

Похоже, в глубине души Маргарет радовалась неудачам своего преемника. С какой-то злой радостью она буквально наслаждалась фактом выхода фунта стерлингов из Европейской валютной системы. Она возглавила крестовый поход против единой европейской валюты, против современного евро. «Таймс» тогда вышла под шапкой «Призрак Маргарет бродит по кулуарам Вестминстера». Увы, всего лишь призрак прежней Маргарет нес на своих плечах мантию пэра Соединенного Королевства. Похоже на то, что поражение Джона Мейджора в 1997 году не рассердило и не расстроило ее сверх меры. Она вроде бы шепнула кому-то из своих друзей: «Не надо беспокоиться по поводу Тони Блэра. Это настоящий патриот…»

Единственной сферой, где Маргарет оставалась еще полезна своей стране, была передача Гонконга под юрисдикцию Китая в 1997 году. Она многократно отправлялась в Гонконг, чтобы помочь Крису Пэттену, последнему губернатору. Она пользовалась своими связями с руководством Китая, чтобы облегчить процесс передачи. Пэттен официально воздал ей почести: «В этих затруднительных обстоятельствах она проявила себя как самый верный и самый лучший друг из всех, что у меня были». Она сумела разрешить очень острый и скользкий вопрос об авуарах в золоте Банка Гонконга, заверив китайское руководство в том, что они не будут вывезены в Соединенное Королевство. 1 июля, во время проведения официальной церемонии передачи власти, она находилась в первом ряду рядом с Тони Блэром и Робином Куком. По иронии судьбы свою последнюю значимую роль она сыграла на сцене, где ее партнером был премьер-министр-лейборист, а в конце этого спектакля должен был быть спущен «Юнион Джек», навсегда.