Власть рода. Родовые программы и жизненные сценарии - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Докучаев, Лариса Докучаева cтр.№ 16

– Второе, скажи, что произошло с нашими прадедами после социальных катаклизмов?

– Они так себя повели, что остались живы и снова организовали семейное хозяйство.

– Молодец. Так держать! Самое главное, что мы с тобой обнаружили: первое, наша мама не должна верить, что её муж погиб. Доложи, как мама считает, что с нашим папкой?

– Она считает, что он живой. Обиделся на неё и создал другую семью. А сообщение о его гибели подстроено его хитростью.

– Ура! Второе, что мы обнаружили. Несмотря на катаклизмы, дед Михаил, прадеды остались живыми. Что из этого следует?

– Ура! Папка живой!

– Ну, Серёжка, быть тебе родологом, схватываешь мгновенно. А вот теперь я тебе расскажу, что я узнал.

Первое. Фамилия и имя отца нашего числятся в колонии № 13/А города Чита-2. Фотография ссыльного из Евпатории в фас и профиль соответствует фотографии нашего отца. Но… фотография в фас и профиль ссыльного, прибывшего в колонию № 13/А, не соответствует фотографии нашего отца.

Второе. Я написал кучу запросов в разные инстанции. Через три недели меня вызвали в спецотдел нашего института. За столом сидел мужчина, которого я хорошо запомнил.

Это он разговаривал со мной в интернате, когда я закончил школу. Тогда я ещё не понимал, чем мне дальше заняться. Когда я вошёл, он встал и протянул мне руку. Потом мы сели за стол рядом. Это был первый мужчина, который говорил со мной очень заинтересованно и как с равным.

Когда на свой вопрос, чем я намерен заняться дальше, услышал от меня невразумительный ответ, он сказал мне уверенно и решительно: «Такие ребята, как ты, нужны нашему институту. Завтра же приготовь и сдай документы в приёмную комиссию. Вот список документов».

Я как-то не обратил тогда внимания на особенность нашей встречи. Но сейчас мне и его приход, и его просьба, когда он уходил, уже показались странными. Он сказал: «О нашем разговоре никому не говори». Пожал мне руку и ушёл.

И вот я увидел его во второй раз. Он сидел в спецотделе. Когда я вошёл, он встал и пожал мне руку. Затем сел за стол. И стал внимательно меня разглядывать. Потом попросил сесть. Я как-то немного напрягся. Мне показалось, что наша первая встреча по настроению была совсем другой. Потом начался разговор, и я успокоился.

– Нравится быть студентом?

– Нравится многое: и ребята, и предметы, и преподаватели. Спасибо вам, что надоумили. – Я встал и поклонился ему.

– Скажи честно, твой брат умеет держать язык за зубами?

– Конечно, умеет. Мы же из Рода Алтынджылар.

– Да-да, конечно. Он определился с дальнейшим своим образованием?

– Мы с ним долго не виделись и ещё не успели эту тему обсудить.

– Хорошо. Если захочет поступать в наш институт, пусть подаст заявление. Если он уже принял какое-то решение, то, пожалуйста, позвони мне. Вот телефон. Зовут меня Михаил Алексеевич.

– Спасибо большое. Я даже не знаю, какие сказать вам слова благодарности.

– Самая большая благодарность для меня – это то, что вы проявили себя настоящими мужчинами. Мне понравился дерзкий и неординарный способ получения фотографий. Этот факт говорит о многом. Но у меня будет просьба. Пожалуйста, прекратите всю деятельность, связанную с поисками вашего отца. После показа фотографий брату уничтожьте их. Конечно, мне понятен вопрос, который сейчас последует. Упреждая, скажу следующее: вы достойны того, чтобы жизнь вашего отца не оказалась под угрозой в результате ваших действий.

Всему своё время, но пока для вас и для всех остальных он похоронен на кладбище колонии № 13/А в пригороде города Чита-2. Вот фотография кладбища. Его могила вторая от дорожки во втором ряду. Я верю достойным представителям цыганского Рода Алтынджылар.

Он встал. Мы пожали друг другу руки и расстались.

– Ура! Папка жив!

– Рядовой разведроты Сергей из Рода Алтынджылар, примите скорбное выражение лица. Вам скоро предстоит встреча с вдовой вашего отца. Будьте мужественны.

Сплочённые великой тайной Рода своего, мы отправились вместе в дом нашей мамы.

Богатое село на берегу реки. Хорошее сочетание лесов и равнин располагало к разнообразным видам деятельности. И жили в том селе охотники, рыбаки, земледельцы и мастеровые, которые делали утварь для тех же охотников, рыбаков, земледельцев. А если и недоставало товара какого, то везли его из других краёв, деревень, сёл, городов те же селяне, промышлявшие купечеством. В общем, село кормило себя. Жители обменивались между собой произведёнными продуктами, товарами. И налажены были в селе том обучение, быт, лечение…

Так получалось, что не было места для заразы: не делать ничего, да опускаться до такой степени, что выходить на улицу за милостыней или валяться в канаве от пьянства. Не было такой заразы в селе.

А если беда непосильная на человека сваливалась: там пожар или случай несчастный с кормильцем, так помогали всем селом. И человек снова крепко вставал на ноги. И храм люди силами своими выстроили. И батюшка у них в приходе тот остался, который к душам людским дорогу нашёл.

Да что там говорить. В таком селе и дети в большом достатке рождались в любви и радости. В правилах строгих любви к ближнему и в достоинстве собственном они вырастали. Передавали мудрость Рода, любовь к нему, почтение, уважение и деловитость житейскую из поколения в поколение в селе этом. И уважаемые родоначальники в рисунках и портретах фотографических в музее и в домах наряду с иконами занимали место почётное.

Пришёл век двадцатый. Ничего плохого не предвещал он. Только призвала Родина под знамёна с надписями «За Веру, Царя и Отечество». Поруганным в Вере этой оказался самый главный принцип: «Возлюби ближнего своего как самого себя», и на поругание принципа этого сошлись люди разных стран в смертоубийственной схватке. И кто больше врагу досадил, тот отмечен был почестями Родины своей, и стал он носителем новых ценностей, на которых дети вырастать стали.

И только тот, кто сам, защищая Родину, врагу отмстил. Только он сам нутром своим выстраданным понимал всю тяжесть поруганности войной принципов отношения людей друг к другу. Не всегда выдерживал он ношу эту, домой вернувшись, и люди чувствовали тяжесть, которую скрепил он сердцем своим. Почётом они его окружали, чтобы хоть как-то благодарность свою выразить за ношу ту тяжкую, которую взвалила судьба на плечи его.

Но дети, вырастая, начинали в глубинах памяти своей понимать, что если некий принцип человеческий нарушить, то ты можешь стать уважаемым Родиной и людьми человеком. И появилась, вползла в подсознание детей ржа окаянная. И стала она разъедать людей и тайно нашёптывать им, что не только трудом праведным, но и оружием смертоубийственным можно уважения от сельчан добиться.