Пятое сердце - читать онлайн книгу. Автор: Дэн Симмонс cтр.№ 40

– За честного человека! – повторили все, кроме Кинга, салютуя ему бокалами.

Геолог покраснел так, что румянец проступил даже сквозь густой загар.

– А теперь, – сказал его превосходительство посланник Воллебек, когда все принялись за горячее и разговоры на время утихли, – я прошу прощения за невежливость, но мне бы хотелось минуту-другую побеседовать с господином Сигерсоном на нашем родном языке.

– О, разумеется! – воскликнул Хэй.

У Генри Джеймса, который как раз ставил бокал на стол, задрожали руки.

* * *

Господин Воллебек подался вперед к Сигерсону – Холмсу и выдал залп довольно мелодичной норвежской речи. «Сигерсон» вроде бы собрался ответить, но промолчал. Воллебек присовокупил к сказанному еще несколько фраз.

Шерлок Холмс молчал.

Сердце у Джеймса стучало так, будто хочет вырваться из груди. Через секунду станет ясно, что человек, которого он ввел в круг ближайших друзей, – самозванец. И все поймут, что Джеймс это знал.

Или не поймут? Насколько его роль будет очевидна? Джеймс поймал себя на том, что рассматривает происходящее как сцену из собственного романа или рассказа. Как поведет себя «его персонаж» в ответ на разоблачение аферы, куда более сокрушительной для каждого за столом, чем та, конец которой положил Кларенс Кинг годы назад? Джеймс мог разыграть то изумленное негодование, которое все – а особенно Джон и Клара – выразят вполне искренне.

Однако в таком случае Холмс, вполне вероятно, изобличит его как пособника, и Джеймсу останется либо назвать «Сигерсона» лжецом… пистолеты на заре с двадцати шагов… либо рассыпаться в извинениях, объявить, что нынче же вечером уедет из Вашингтона, и поспешно откланяться.

У него мучительно заныло под ложечкой. Оправдывая свой обман, Холмс наверняка сошлется на необходимость расследовать «загадку смерти» Кловер Адамс, что станет для Хэев новым потрясением сейсмического масштаба. (Не говоря уже о потрясении, которое испытает Генри Адамс на следующей неделе, когда узнает обо всем от своих ближайших друзей и соседей. Адамс, который так мучительно переживал самоубийство жены, что в прошедшие семь лет не упоминал ни сам день, ни подробности трагедии.)

От выпитого вина и от напряжения у Джеймса плыло перед глазами: стол и внимательные лица людей колыхались, как на волнах. Он двумя руками уперся в белую скатерть, силясь побороть головокружение.

И тут Шерлок Холмс заговорил.

* * *

На слух Джеймса, он говорил по-норвежски. Сперва медленно. Затем струйка вроде бы норвежской речи превратилась в бурный поток. Когда Холмс сделал паузу, господин Воллебек задал вопрос на еще более стремительном норвежском, и «Сигерсон» ответил ему такой же скороговоркой – несколько длинных фраз на языке, который никак не мог выучить за один-два урока.

Джеймс глянул на дочь и жену посланника. Те слушали заинтересованно, без удивления или недоверчивости.

Посланник Воллебек, видимо, задал какой-то вопрос. Норвежский исследователь – Шерлок Холмс – рассмеялся и ответил на быстром певучем наречии предполагаемой родины Яна Сигерсона.

Как писателю Генри Джеймсу случалось – сказать по правде, довольно часто – воспринимать происходящее отрешенно, со стороны. Он вырабатывал в себе умение подмечать всякую мелочь, и мир часто представлялся ему наброском вымысла, не самоценной явью. Однако в тот воскресный мартовский вечер он словно выплыл из тела и повис над столом: бесплотный призрак, наблюдающий, как его живые собратья беседуют на непонятном языке. А может, то было состояние зрителя на спектакле: с таким чувством он слушал, как английские актеры репетируют или даже разыгрывают его «Американца». Отстраненно, критически, ничуть не убежденный, но в некоем зачарованном оцепенении.

Только сейчас он был убежден и напуган.

Посланник Хельмер Хальворсен Воллебек, повернувшись к Хэям, Кингу и Джеймсу, сказал:

– Еще раз приношу извинения за то, что мы невежливо беседовали на родном языке, и благодарю всех за любезное терпение. Однако разговор с господином Сигерсоном убедил меня в том, о чем я до последних минут только подозревал. Касательно господина Сигерсона все обстоит не совсем так, как представляется…

У Джеймса перехватило дыхание, в горле стоял комок. Значит, речь Холмса все-таки его выдала. Да и как же иначе? Англичанин не может уверить норвежца, что он, англичанин, прирожденный скандинав. Джеймса просто ввела в заблуждение самоуверенность Холмса.

– …читали и слышали, что господин Сигерсон – один из норвежских исследователей, – говорил посланник Хельмер Хальворсен Воллебек. – Однако после недолгого разговора с ним я, моя жена и дочь убедились, что господин Сигерсон – самый выдающийся исследователь и гордость нашей страны. Лондонские и американские газеты писали, что господин Сигерсон… э-э… проник в некоторые горные области Индии, но мы не знали, каким удивительным было его путешествие по Тибету в последние два года. К тому же мы с господином Сигерсоном земляки и в более тесном смысле: уроженцы Лётена Хедмаркской губернии, поселка с населением менее ста человек. Господин Сигерсон в детстве знал моего дядю Кнута, который живет там и сейчас.

Холмс что-то коротко сказал на норвежском.

Господин Воллебек рассмеялся:

– Да, и мою тетю Оду, в честь которой названа наша дочь.

– Невероятное совпадение, – промолвил Джон Хэй.

– Я всегда говорю, что мир тесен, – подхватила Клара Хэй.

Джеймс чувствовал, что сейчас у него случится сердечный приступ. Грудь сдавило так, что он лишь усилием воли заставлял себя дышать.

– Я спросил господина Сигерсона про его фамилию, – продолжал Воллебек, – довольно необычную для Норвегии, по крайней мере в таком написании. Как я предполагал, предки господина Сигерсона были Сигурдсонами, однако его дед женился на немке, и они несколько лет прожили в Англии. Написание фамилии изменили для удобства – таким оно и осталось.

Мысли Генри Джеймса мешались. Очевидно было, что «Ян Сигерсон» – или «Сигурдсон» – не английский сыщик-консультант, выдающий себя за норвежского исследователя. Скорее Ян Сигерсон – Сигурдсон, настоящий норвежец, настоящий исследователь, по каким-то неведомым причинам (вероятнее всего, из-за сумасшествия) выдает себя за вымышленного английского персонажа Шерлока Холмса.

«Тогда с кем меня познакомили на благотворительном приеме у миссис О’Коннор три года назад?»

Самая логичная и даже единственная логичная гипотеза состояла в том, что это был Ян Сигерсон, вообразивший себя литературным сыщиком.

Однако в 1889 году рассказы о Шерлоке Холмсе еще не начали печатать в «Стрэнде».

Верно, подумал Джеймс; впрочем, ему смутно помнилось, что Госс или кто-то еще из одержимых Холмсом друзей упоминал роман (или повесть?) «Этюд в багровых тонах», опубликованный еще в 1887-м, а также… что там было за название?.. «Знак пяти»? «Знак четырех»?.. в «Журнале Липпинкотта» за 1889 год. Лишь после этого Шерлок Холмс стал регулярно появляться в «Стрэнде». Безумный Сигерсон – Сигурдсон наверняка много слышал о лондонском детективе и в Англии, и на континенте.