Гобелены Фьонавара - читать онлайн книгу. Автор: Гай Гэвриэл Кей cтр.№ 202

Лэйсе, печальная и суровая, с охапкой прекрасных сильваинов, слушала, как он поет старинную и очень длинную балладу, повествующую о постигшем эту страну горе. Солнце село. Сгущались сумерки, и легкий ветерок шелестел в листве у них над головой. Потом затих и он. На западе, там, где только что зашло солнце, уже сверкала в небе одна-единственная крупная звезда, которую когда-то назвали в честь Лориэль, убитой черной Авайей под горой Рангат. Они долго смотрели на эту звезду; потом молча встали и пошли назад, в свою Страну Теней, где звезды были едва видны.

И только один раз оглянулся Ра-Теннель через плечо на застывшую Андариен. А потом вдруг остановился и повернулся к озеру лицом; и снова долго-долго смотрел на нее – как умеют смотреть только светлые альвы.

Всегда, с самого начала, все действия Ракота были отмечены его нетерпеливой, неудержимой ненавистью к светлым альвам. И эта зима, что теперь миновала, была похожа на поспешное бегство врага с поля боя, ужасное в своем намеренном и последовательном разрушительстве.

Однако зима была позади, и Ра-Теннель, глядя на север своим переменчивыми глазами, которые быстро приобрели фиолетовый оттенок, увидел вдруг странный темный полукруг, быстро движущийся по опустошенным землям края. Но не в сторону Данилота. Лэйсе тоже стала смотреть, и оба увидели, как армия Ракота резко свернула к востоку, чтобы обогнуть озеро Селин и, минуя лес Гвинир, выйти прямо на Равнину.

Если бы Ракот был способен дождаться темноты, посланные им войска достигли бы цели никем не замеченными, ибо мчались вперед, не зная отдыха. Но ждать ночи он не стал, и Ра-Теннель быстро произнес по этому случаю благодарственную молитву. А потом они с Лэйсе поспешили на Атронель. И в эту ночь альвы не стали зажигать свет над Данилотом – сейчас, когда к границам их королевства приближалась армия Тьмы, это было совершенно недопустимо. Однако все высокорожденные хранители магии собрались на холме Атронель, и, как и ожидал Ра-Теннель, именно пылкая Гален первой вызвалась скакать в Келидон, чтобы предупредить дальри. И, опять же как он и ожидал, ее осторожный брат Лайдан ни за что не захотел отпустить туда в одиночестве свою сестру-близнеца. Они встали сразу, как только Ра-Теннель разрешил им уйти, но он вдруг поднял руку, повелевая им еще немного подождать, и сказал:

– Вам придется очень поторопиться. Очень! Возьмите коней. Сейчас самое время, чтобы золотых и серебристых коней Данилота снова увидели на просторах Фьонавара.

Глаза Гален от восхищения тут же стали совершенно синими, а еще через мгновение ярко-синими стали и глаза ее брата. И близнецы умчались прочь.

А Ра-Теннель с помощью тех, кто остался, заставил свой магический жезл послать в Парас Дервал сигнал тревоги, чтобы такой же магический жезл, подаренный королем альвов королю Бреннина, тоже ожил и люди поняли, что им грозит страшная опасность.

И не его вина, что Верховный король Бреннина в ту ночь находился в Тарлинделе и смог услышать огненный призыв магического жезла лишь на следующий день в полдень.

Уснуть Пол так и не смог. Глубокой ночью он вскочил с постели и вышел на улицу, направляясь от дома, принадлежавшего матери Колла, к заливу. Луна, уже успевшая стать ущербной, светила высоко в небесах, отбрасывая на море серебристую дорожку. Был отлив, и вдоль всего мыса виднелись песчаные отмели. Ветер, переменив направление, дул теперь с севера. Пол понимал, что ветер опять стал холодным, но сам он по-прежнему оставался совершенно нечувствительным к холоду, так и не зная, естественными или сверхъестественными причинами это вызвано. Нечувствительность к холоду была одним из немногих проявлений его новой сущности, она словно давала ему понять, кем он теперь стал. Это и еще вещие вороны. Да порой – затаенное, какое-то выжидающее присутствие Мёрнира в его крови.

«Придуин» слегка покачивался на якоре. Они успели полностью загрузить судно еще вчера вечером, пользуясь последними проблесками света, и дед Колла заявил, что можно выходить в море. В лунном свете корпус «Придуин», выкрашенный золотой краской, казался серебряным, а поднятые белоснежные паруса светились.

Вокруг было очень тихо. Пол прошелся по деревянному причалу, и, если не считать мягких шлепков морской волны по бортам рыбачьих суденышек, единственным громким звуком здесь был стук его каблуков. В Тарлинделе не горел ни один огонек. Звезды над головой казались необычайно крупными и яркими даже при свете луны.

Покинув набережную, Пол стал подниматься по какой-то каменистой улочке вверх, пока она не кончилась. Последние дома города остались позади. Тропа перед ним, извиваясь, вела вверх и к востоку, следуя очертаниям залива. Было достаточно светло, чтобы видеть тропу, и он пошел по ней. Но, сделав сотни две шагов, оказался на развилке: одна тропинка уходила отсюда вниз, а другая вела на север. Пройдя еще немного по второй тропе, он вышел на песчаный пляж, находившийся за пределами бухты и открытый всем морским ветрам.

Здесь волны были куда выше и мощнее, да и грохот их почти оглушал. Пол, прислушиваясь к их рокоту, почти понимал их язык, но этого «почти» было все же недостаточно, чтобы узнать, что именно волны хотели сказать ему. Так что он снял сапоги и носки, оставил их на песке и вошел в воду. Песок, с которого только что схлынула вода, был сырым. Волны, отступая от берега все дальше, фосфоресцировали, посверкивая серебром. Пол чувствовал, как ноги его омывает вода океана, и понимал, что вода эта должна быть холодной, но холода так и не ощутил. Он прошел еще немного навстречу волнам и остановился, хотя ему там было всего лишь по колено. Ему хотелось только присутствовать, но ни в коем случае своим присутствием не злоупотреблять. Он стоял совершенно неподвижно, пытаясь – хотя даже сейчас понятия не имел, как это делается, – управлять тем могуществом, которое было ему даровано. И прислушивался. Но ничего так и не понимал в негромком басовитом гуле моря.

А потом ощутил странное волнение в крови. Он облизнул губы и стал ждать. Загадочное томление накатило снова. И, когда это произошло в третий раз, ему показалось, что он уже чувствует некий, вполне определенный ритм этих «волн», отнюдь не совпадавший, правда, с ритмом прибоя, потому что исходил он совсем не из моря. Пол поднял голову к звездам, стараясь больше на воду не смотреть. «Мёрнир!» – молил он про себя.

– Лиранан! – выкрикнул он что было сил, охваченный уже четвертой такой «волной», и услыхал в звуках собственного голоса треск грома.

С пятой волной это имя вновь сорвалось у него с языка, а потом прокричал его и в шестой, последний, раз, когда в крови его опять волной поднялась неведомая сила. Но во время седьмой волны Пол сохранил молчание: он ждал.

И вот далеко в море он увидал белый гребень, поднявшийся выше всех волн, что бежали навстречу прибою. И эта огромная волна, встретившись с мощной волной отлива, обрушилась с высоты, вся сверкая, и Пол услышал, как чей-то насмешливый голос крикнул ему: «Поймай меня, если сможешь!» – и мысленно последовал на этот зов, как бы погрузившись в пучину вслед за морским божеством.

Там было довольно светло и совсем не холодно. Казалось, всюду горят огни, окруженные какой-то бледной дымкой, – ему представлялось, что он движется среди целых созвездий затонувших звезд.