Гобелены Фьонавара - читать онлайн книгу. Автор: Гай Гэвриэл Кей cтр.№ 146

К нему тут же бросились Кевин, Диармайд и Дэйв, а потом и все остальные столпились вокруг, и шум в таверне тут же приобрел совсем иной оттенок; отовсюду слышались испуганно-вопрошающие голоса, но никто из друзей Пола не проронил ни слова; все они молча смотрели на него.

А он присел на корточки возле лежавшей на полу девушки. Тиене уже успела вся посинеть, ибо сердце ее попало в тиски той ледяной смерти, которая была предназначена для него.

Вскоре Пол поднялся, и люди принца мгновенно расчистили вокруг него место, а двое из них по молчаливому приказу Диармайда подняли мертвую девушку и понесли ее куда-то в ночь, ледяную, морозную, но все же не такую холодную, как тело погибшей Тиене.

– Все это плоды зимы, господин мой принц, – молвил Пол. – Ты когда-нибудь слышал о Королеве Рюка?

На лице Диармайда по-прежнему не отражалось ничего, однако он был погружен в глубокую задумчивость.

– О Фордэте? Да. Если верить легендам, она старейшая из всех магических сил, действующих во Фьонаваре.

– Одна из старейших. – И все повернулись к тому, кто это сказал. Мрачно глядя на них, Брок повторил: – Одна из старейших. Но скажи мне, Пуйл, как это Фордэта решилась спуститься со своих ледников?

– Вместе со льдами, что сошли вниз, – ответил Пол и с горечью прибавил: – Я же сказал: это плоды зимы.

– Ты убил ее, Пол? – спросил Кевин, и по лицу его было видно, как мучительно небезразличен ему ответ на этот вопрос.

ВЛАСТЬ, думал Пол, вспоминая старого короля, чье место он занял тогда на Древе Жизни.

– Нет, не убил, – сказал он. – Я всего лишь назвал ее имя вслух, и это отогнало ее прочь. Кроме того, она теперь довольно долго не сможет принять никакой конкретной формы, как не сможет – причем еще дольше – покинуть ледяную пустыню Рюк. Однако она не умерла и служит Могриму. Если бы мы находились ближе к северу, я бы с нею справиться не смог. Я бы, собственно, даже и попробовать-то не успел бы. – Он выглядел очень усталым.

– Но почему же они все ему служат? – услышал он голос Дэйва Мартынюка, и в этом вопросе слышалось отчаянное, почти детское желание во что бы то ни стало понять почему.

Пол знал ответ и на этот вопрос; он прочел это по глазам Фордэты.

– Он обещал ей вечные льды и то пространство, которое они вскоре займут здесь, на юге, – бескрайние просторы, где будут властвовать зима и она, Фордэта.

– А он заставит ее ему подчиняться, – тихо промолвил Брок. – И она ему подчинится!

– О да! – согласно кивнул Пол и вспомнил о гномах Казне и Блёде, тех братьях – предателях. Они тоже стали служить Ракоту Могриму. На лице Брока он читал примерно те же мысли. – Все здесь окажется в его власти. Навек. Нет, нам никак нельзя проиграть эту войну!

И только Кевин, который знал Пола лучше всех, услышал в его голосе глубочайшее отчаяние. Но вместе со всеми он стоял и смотрел, как Шафер повернулся и пошел к двери. Там он снял с себя куртку и бросил ее на пол. Под курткой у него была только рубашка, расстегнутая у ворота.

– Мне эта куртка ни к чему, – сказал Пол. – Меня эта зима уже не касается. И прятаться мне от нее негоже.

– Но как же ты?.. Почему?.. – вырвалось у Кевина. Он задал общий для всех вопрос.

Уже приоткрыв дверь, за которой крутилась метель, и стоя на пороге, Пол обернулся и бросил:

– Потому что я уже попробовал вкус смерти – на Древе Жизни.

Дверь с резким звуком захлопнулась за ним, как бы отрезав от посетителей таверны эту ночь и метель. Они стояли посреди светлого теплого зала, полного привычных звуков и добрых друзей. И сколько еще дорогих сердцу вещей было и в этом, и в любом другом из миров, сотканных Великим Ткачом?

И как раз, когда Пол выходил из таверны, Лорен Серебряный Плащ и Мэтт Сорен направлялись домой, в городские апартаменты магов Бреннина. Ни тот, ни другой не были защищены от холода магией, и, хотя снегопад прекратился, ветер дул по-прежнему сильный, а местами намело такие сугробы, что гному было по грудь. Над головой ярко светили летние звезды, глядя на этот совершенно зимний мир, но ни Лорен, ни Мэтт вверх, на звезды, не смотрели и друг с другом не разговаривали.

Они только что услышали одну и ту же историю и испытывали примерно одинаковые чувства: гнев, безудержный гнев из-за того, что было сделано с женщиной, которая только что поведала им о том, что выпало на ее долю, и безумную жалость к той, кого они не в силах были исцелить; и еще любовь, любовь и восхищение испытывали они, ибо были потрясены ее душевной красотой и стойкостью, которые не сумел разрушить даже этот самый темный из богов в самом темном из темных мест. А душа Мэтта Сорена ныла еще и из-за того, что Могрим, когда наконец насытился, передал ее гному по имени Блёд, который мучил ее и издевался над нею.

Оба они ничего не знали о Дариене.

Они уже подходили к дому. Тайрнон и Барак еще не вернулись, да и Брока явно не было – наверняка проводит время с Диармайдом, – так что в огромном доме сейчас царила тишина, и он был полностью в их распоряжении. Они уже давно приняли решение каждую ночь ночевать в городе, чтобы поддержать уверенность в душах жителей Парас Дервала в том, что далеко не все великие люди королевства предпочитают прятаться за дворцовыми стенами. Зерван заботливо разжег в каминах огонь, прежде чем улечься спать, так что в комнатах царило благословенное тепло. Маг устроился у большого камина в гостиной, и гном, наполнив два бокала каким-то напитком янтарного цвета, присоединился к нему.

– Ушин – согревает душу, – усмехнулся Лорен и, сделав большой глоток, поморщился. – Какое горькое тепло!

– Ничего, это тебе сейчас только на пользу. – Гном рухнул в глубокое низкое кресло и принялся стаскивать сапоги.

– Не стоит ли нам связаться с Тайрноном?

– И что мы ему скажем? – удивленно посмотрел на него Мэтт.

– То, что узнали.

Они молча уставились друг на друга.

Черная Авайя передала Метрану, что священный Котел принадлежит теперь ему и с ним он должен направиться к начальной точке спирали – так рассказывала им Дженнифер, бледная и помертвевшая, но вполне владевшая собой, когда ей пришлось вспомнить о той поляне с хижиной дровосека, куда за ней прилетела Авайя.

– Интересно, он будет там воскрешать мертвых? – спросил Мэтт Сорен. В его голосе отчетливо слышалась безудержная ненависть.

Лицо мага осталось бесстрастным.

– Не знаю, – сказал он. – Похоже, я сейчас вообще ничего не знаю. Только то, что мы за ним отправиться не сможем до тех пор, пока не переломим эту зиму. А как нам ее переломить?

– Ничего, переломим! – заверил его гном. – Мы ее непременно переломим – потому что должны, обязаны это сделать. И тебе это удастся, я в этом ни капли не сомневаюсь.

И тут маг невольно улыбнулся. Жесткие черты его лица сразу смягчились.