Метро 2033. К далекому синему морю - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Манасыпов cтр.№ 18

Высокая береза, выжившая и не сломавшаяся за двадцать лет. Крохотная будка подстанции. Невысокие домики за заборами из сетки-рабицы. Хотя от заборов как раз осталось очень мало. И улица, раскисшая, бурая, ведущая к нужному дому высокому, кирпичному. Вернее, к его гаражу.

Морхольд рванул из последних сил, волоча трубу по грязи. Амброзия позади ходила ходуном от кого-то, решительно и неутомимо идущего за Морхольдом. На бег перейти оказалось как-то нетрудно.

Восемь дворов. Всего восемь дворов. Всего в длину – сто, край сто пятьдесят метров. Поди пробеги, когда падаешь через каждые три. Но он бежал. После пятого дома, розово-облупившегося, Морхольд оглянулся. И порадовался.

В этом раунде победил лев. Хотя и явно с трудом. Темное в сумерках пятно двигалось за человеком не так быстро, как тот ждал. Морхольд харкнул густым комком и в который раз пообещал бросить курить. Снова сам себе не поверил.

И постарался поднажать.

До гаража Морхольд добрался, опережая левушку от силы метров на двадцать. Перелетел через остатки штакетника, сломав несколько штук, и упал, зная, что успевает. Труба пришлась как нельзя кстати. Крышка люка, замаскированного возле гаража, подделась легко. Морхольд полетел вниз, приземлившись на удивительно сухой пол, захлопнул стальную пластину, вставил трубу в ручку. И тут же, заревев и скребанув по металлу, на люк свалился лев.

– Болт те в рыло, драный удод, – оскалился Морхольд, – а не вкусная человечинка.

Он прислонился спиной к стенке хода. Выдохнул и прикрыл глаза. Тварь наверху ничего не сделает и внутрь не попадет. Первую часть своего пути Морхольд одолел. Пусть и с трудом, но справился.

– Хорош рассиживаться, – Морхольд отлепился от кирпича, – надо зашхериться лучше.

Как так вышло, что новые хозяева его дома, того, что был в детстве, оказались помешаны на выживании? Кто знает… но Морхольд в свое время страшно порадовался обнаруженному несколько лет назад. Сам дом, бесконечно изменившийся, ничего не таил. В отличие от гаража. Вот тут хозяин разошелся не на шутку.

Полтора этажа вниз. Бункер, прям как он есть. Толстенные стены, стальные перекрытия, запасы, погреб-ледник, несколько спальных мест, помывочная. Морхольд чуть не прослезился от счастья, обнаружив всю эту красоту.

Помог случай. Вернее, безветренная погода. И трупный запах, идущий откуда-то из-под земли. Крышку люка, хитро прикрытую дерном, он искал минут пять, несмотря на крохотность участка. Вскрыл сразу, благо изнутри она, считай, и не закрывалась. Хозяин умер не так давно, и, если бы не потепление, вряд ли Морхольд смог бы вообще что-то найти.

Тогда пришлось упаковаться в химзу, опасаясь какой-либо заразы. Но успокоился он быстро. Причиной смерти хозяина оказался банальный перитонит. Кожа на боку взбухла черно-зеленым желваком, кое-где лопнувшим и выпустившим гнусную мерзость пополам с кровью. Глядя на заострившиеся черты лица, Морхольд невесело поцокал. Умирать в двадцать первом веке из-за не удаленного вовремя аппендикса… грустно.

Он похоронил дядьку в дальнем углу, зарыв поглубже. И сказал спасибо. На клочке бумаги, зажатом в пальцах, красовались три цифры кода. Чертов альтруист и гуманист, подаривший Морхольду такое счастье. Почему? Кто знает. После Беды даже самые жадные порой удивляли человечностью поступков.

Код подошел к гаражному замку, причем дверь была заперта еще на несколько внутренних и наружных замков. Тогда, дождавшись, пока тамбур хотя бы чуть проветрится, он зашел внутрь.

И сейчас, слушая беснующегося льва, Морхольд в который раз помянул добрым словом бывшего хозяина бывшего родного дома.

– Спасибо тебе, добрый человек, – он подошел к двери во весь рост: высота тамбура позволяла. – Здравствуй, милый дом.

Дверь мягко осела, открываясь. Солидол, найденный километрах в пяти отсюда, оказался хорошим. Ну, после снятых сверху пяти сантиметров твердой корки. И еще треть пришлось выкинуть из-за треснувшего пластика сбоку. Банка шлепнулась с полки, треснула, и Морхольд нашел ее только по запаху, из-за своей мерзости навсегда вбивающемуся в память. А был он здесь в последний раз месяцев пять назад, не меньше. И ничего, дверь даже не скрипнула. Равно как и замок.

Судя по звукам сверху – лев не сдавался. Бояться, что зверь привлечет чье-то внимание, не приходило в голову. За пару лет Морхольд убедился в полной неприступности своей находки. Вряд ли местные ублюдки отыщут работающий автоген или много хорошего и сохранившегося ВВ, вроде того же пластита. Так что реви, беснуйся, разрывай землю, хрен с тобой. Глядишь, Симба, доберешься до бетона и коготки поломаешь. Морхольд ничего не имел против такого варианта.

Он прикрыл дверь, на ощупь, ногой, подтянул табурет и плюхнулся на него. Прижался, не скидывая вещмешка, к холодной стене и выдохнул. Добрался…

По спине, откуда-то из самой середины, мерзко покалывая и тоненько звеня, разбегалась ледяная паутина боли. Морхольд хмыкнул, понимая, что всякого рода различные болевые ощущения воспринимаются уже нормально. А разнообразие даже дает возможность не скучать и наслаждаться каждым новым видом тихой непрекращающейся пытки. И да, радоваться. Потому что если болит – ты еще жив.

Жизнь прям налаживалась. Хотелось бы сказать – на глазах, но это явно не правда. Во-первых, один глаз до сих пор прикрыт повязкой. Которую, к слову, поменять бы. Да и на руке тоже. Во-вторых – ни зги не видно. Хотя, как раз это исправить легко.

Морхольд протянул руку, нашел нужное. Спички, затянутые в презерватив, и стеклянную банку с гречкой. В гречку, чтобы стояла ровно, он сам когда-то воткнул свечу. Зубами разорвал латекс, чиркнул спичкой по чиркашу и – вуаля, да будет свет.

А свечка оказалась погрызенной. Морхольд вздохнул. Мышей ему здесь только и не хватало. Фитилек затрещал, замерцал, но гаснуть не собирался. Осветил «прихожую», блеснул на глянцевой облупившейся краске табурета, на ребрах решетки у входа. Да, это правильно. Хотя смысла счистить грязь с подошв он не видел. Ботинки умерли.

Одежду он сложил аккуратно. Нечего свинничать. И носки бросать куда попало не собирался. Дом – он и есть дом, неча в нем гадить. Стаскивать промокшую, жирную от впитавшейся бурой гадости «белку» вышло совсем плохо. Морхольд еле-еле разогнулся. Больше всего он опасался за свитер. Получится ли отстирать или нет, черт его знает. А вот высушить правильно…

Где-то здесь, внизу, должны стоять его «чуни». Точно, вот они. Пару коротких, по щиколотку, калош Морхольд нашел в одном из домиков поблизости. Таких же, как были у прадеда с прабабушкой. Даже советских, блестящих и с красной тканью внутри. Наскоро вытер относительно чистым низом «белки» ноги и пошлепал внутрь. Вернее, потащился.

Одно из главных сокровищ его личного бункера находилось в третьем кубрике. Аккуратно сделанная печка, подогревающая не только само помещение по старой, как грех, системе стальных труб. Но и емкость с водой. А емкость эту он сам наполнял в последнее свое посещение полностью. И даже налил холодной в огромные четыре канистры, стоявшие по стенке помывочно-отопительной комнаты.