Мифы и правда о плане "Барбаросса" - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Веремеев cтр.№ 48

Напротив – к декабрю 1941 года Красная Армия, вопреки немецкому опыту не только не стала создавать танковых корпусов и армий, но, напротив, отказалась даже от танковых дивизий, и раздробила их на танковые бригады (т. е. еще больше распылив свои танки, как это ни покажется странным), впрочем резонно решив, что в оборонительных сражениях бригада не так громоздка, как дивизия, и более эффективна.

А вот полагая вести кампанию 1942 года широкими наступлениями, летом 1942 года Красная Армия начала массировать танковые силы, создавая танковые корпуса, которые состояли из бригад, минуя ступень дивизии, а затем стали сводить корпуса в танковые армии. Тем самым только к осени 1942 года взяли на вооружение немецкую идею массирования танков, хотя, казалось бы, это следовало начать делать еще осенью, или даже поздним летом 1941-го.

При этом Красная Армия сохранила за собой способность использовать танковые силы и раздробленно. Ведь корпуса состояли из отдельных бригад. Всегда можно вывести одну или несколько бригад из корпуса и направить их в разные места, где требуется нанести оборонительный танковый удар с ограниченными целями. А при подготовке крупного наступления вновь вернуть бригады в корпус.

Почему так произошло? Почему все стало зеркальным?

На мой взгляд, не совсем верным стоит полагать, имеющее самое широкое хождение в военно-историческом обороте мнение (причем, весьма убедительно рассмотренное и доказанное) о том, что со стороны высшего командования как Красной Армии, так и армий европейских стран в 30-е годы была допущена трагическая ошибка в определении роли и места танков в бою. Все страны полагали, что танки просто средство поддержки пехоты, и поэтому распределяли их равномерно по фронту, т. е. распыляли их. А немцы, якобы, одни сумели разглядеть единственно верное применение танков.

Думается, что тут все зависит от того, какую кампанию собирается вести страна в данный отрезок времени. Если она планирует вести решительные наступательные действия с глубокими прорывами, т. е. смысл создавать танковые армии, насыщая их и тяжелыми танками.

Если же ее участь стратегическая оборона, то, очевидно, целесообразнее иметь танковые части не крупнее бригады или максимум дивизии. Оборонительные возможности танковой армии явно уступают общевойсковой уже хотя бы потому, что у нее меньше пехоты.

Например, танковая рота не может столь же надежно закрыть полтора километра фронта, как пехотная уже хотя бы потому, что в ней почти нет стрелкового оружия и она не может посадить в траншею по одному солдату через каждые 5—10 метров, как это в состоянии сделать пехота. Малочисленные танковые экипажи не могут отрыть нужное количество траншей, установить проволочные заграждения, не могут выслать вперед секреты, не могут оборудовать ДЗОТы и иметь там пулеметные расчеты. Иначе же танки без экипажей оказываются небоеспособными.

Да и общая численность танковой армии заметно меньше, притом, что весомую часть в ней занимают подразделения ремонта, обеспечения и обслуживания. При этом обороняющейся общевойсковой армии или группе армий удобно иметь под рукой достаточно компактные танковые батальоны и бригады как резерв для локализации вражеских прорывов и нанесения коротких кинжальных контрударов. То есть своего рода пожарные команды.

В 1939–1941 годах Германия готовилась к наступательным кампаниям, тогда как ее противники стремились избежать войны, а отсюда намеревались только обороняться. К лету 1942 года обстановка сильно изменилась. Красная Армия была намерена вести стратегические наступления. Логично, что она стала создавать танковые кулаки. Германия же, полагавшаяся на свои уже проверенные предыдущими кампаниями танковые армии, переоценила их пробивные возможности (не учла усиление противотанковой обороны РККА) и запоздала с производством тяжелых танков. И когда «тигры», наконец, стали поступать на фронт, время больших наступлений вермахта безвозвратно ушло. Естественно, что в изменившейся обстановке танковые армии не слишком пригодные к обороне, стали неактуальны. Взводами и ротами «тигров» немцы стали затыкать многочисленные дыры в боевых порядках обороны. Смысла формировать из «тигров» полки и дивизии уже не было. Все равно их будут раздергивать в разные стороны, используя как своего рода мощные подвижные ДОТы, которые можно перебрасывать на угрожаемые участки. Если уж даже батальоны «тигров» почти никогда не удавалось использовать массированно, то что говорить о дивизиях «тигров».

Такие вот мысли приходят в голову, если задаться вопросом – почему из «тигров» не формировали бронетанковые кулаки.

Остается риторическим вопрос, а что могло произойти, если бы вермахт имел «тигры» в 1941-м? Не уверен, что ход сражений был бы еще трагичнее для Красной Армии. Танк «тигр» чрезмерно тяжел, и его проходимость куда хуже, чем более легких танков. Запас хода по топливу недопустимо мал. Если учитывать, что благодаря «тиграм» было бы возможно более успешно бороться с Т-34 и КВ, то «тигров» нужно было иметь немногим меньше, чем Т-34 и КВ (иначе «тигры» просто не поспевали бы перебрасываться с одного места в другое), а такого размаха производства танков немцы не смогли добиться даже в 1943—44 годах. Образно говоря, Крупп проиграл свой бой против Челябинска.

Есть еще одно соображение относительно того, почему «тигры» были использованы разрозненно и не смогли показать свою мощь в составе крупных соединений.

К осени 1942 года дела вермахта, как на Восточном фронте, так и в Африке шли все хуже. Возможно, Гитлер раньше других понял, что шансов на победу у Германии, если учитывать все реально действующие факторы, уже нет. Остается надежда только на чудо. Более конкретно – на чудо-оружие, т. е. оружие заведомо и многократно превосходящее по своим боевым качествам все, что может иметь противник.

Танк «Тигр» и стал в сознании Гитлера одним из видов чудо-оружия. Он полагал, что качеством можно возместить количество. Ну а подхалимистые генералы липовыми донесениями о своих грандиозных и небывалых успехах поддерживали в сознании Гитлера это мнение.

Так, в частности, родились мифы о том, что 1-я рота 502-го батальона в период с 12 января до 31 марта 1943 года подбила 160 советских танков, потеряв всего 6 «Тигров». Ну, или как зимой 1942/43 года в Тунисе 501-й батальон уничтожил 150 танков союзников, потеряв всего 11 своих машин. Это уже потом в своих мемуарах генералы начнут вешать на Гитлера всех собак, тщательно скрывая то, что именно они сами подталкивали его к ошибочным решениям.

Интересный парадокс – когда Сталин стал прислушиваться к предложениям своих генералов, дела у Красной Армии пошли на лад. А вот когда Гитлер перестал игнорировать мнения своих стратегов, Германия покатилась в пропасть.

В действительности, тяжелые батальоны несли большие потери и очень быстро таяли. Если учесть, что в одном батальоне по штату было 45 машин, а в роте было 14, то для полного укомплектования всех батальонов требуется 630 машин. Выпущено было 1843 танка обеих модификаций. Выходит, что с 1943 по 1945 год каждый батальон сменил полностью свою матчасть минимум 3 раза! Иначе говоря, каждый батальон был разбит не меньше 3 раз. Это даже чисто арифметически, а с учетом того, что они формировались и вступали в бои неодновременно и далеко не в полном составе, то можно смело сказать, что каждый из них был уничтожен раза по 4, как не больше.