Штрафники Василия Сталина - читать онлайн книгу. Автор: Антон Кротков cтр.№ 74

МиГ поравнялся с группой офицеров во главе с командиром здешнего полка. Майор Чеботаренко вскинул руку к козырьку своей фуражки. Его примеру последовали и остальные. Даже командир полка Плотников отдал ему честь. Борис из кабины козырнул им в ответ и поправил кислородную маску, которую надел, готовясь к тому, что пока подоспеет подкрепление, его какое-то время будут гонять от пятнадцати тысяч до пяти метров.

Нефёдов знал, что если ему удастся удачно возглавить атаку, следом за ним взлетят не только лётчики его группы, но ещё десять самых опытных пилотов местного авиаполка. Их задача – прикрывать нефёдовцев, пока «штрафники» будут выполнять свою задачу.

На флагштоке перед выездом на главную взлётную полосу по приказу майора Чеботаренко поднят флаг ВВС. Это являлось грубым нарушением инструкции о соблюдении секретности, но сейчас важнее любых инструкций было поднять дух пилотов, воюющих за тысячи вёрст от родины – в чужой форме и под чужими опознавательными знаками. Настал момент напомнить себе и врагу, что русский авиатор никогда не уклоняется от схватки. При взгляде на полощущееся на ветру полотнище со знакомой с юности символикой, Нефёдов ощутил, как его переполняет гордость…

Подруливая к старту, Борис поглядывал на разворачивающуюся над морем четвёрку «джетов».

– Батя, они заходят на тебя!!! – раздался в наушниках тревожный голос Рублёва. – Сейчас я подтянусь к тебе.

– Отставить! – рявкнул Борис. – Они мои!

На самом деле здесь – посреди огромного безлюдного аэродромного поля Нефёдову вдруг стало не по себе. По всему зелёному ристалищу чернели чёрные воронки и были разбросаны обломки погибших здесь МиГов. Сейчас он отпустит тормоза и обратного пути не будет – либо прорваться в небо, либо через какие-нибудь три-четыре минуты всё закончиться навсегда. «А что если не успею?» – мелькнула мысль, от которой холодок пробежал по спине. Крылатые киллеры уже заскользили с восьмикилометровой высоты, а он отчего-то всё медлил, тело сковала свинцовая тяжесть. Бывалый фронтовик хорошо знал это состояние солдата ожидающего приказ на прыжок из окопа. Похоже, отложив операцию на сутки, он подвергнул свою нервную систему слишком высокой перегрузке ожиданием и «перегорел». Необходимо немедленно выдернуть себя из сонливого оцепенения, иначе его убьют прямо на старте!

«Дай машине полную свободу, и она не подведёт!» – вдруг вспомнил свою старую присказку Борис и рванулся в разбег. Самолёт с рёвом помчался по взлётной полосе. Сразу пришло ощущение азарта, силы, за его спиной стремительно набирал обороты мощный двигатель, Нефёдов физически ощущал стремительные крылья и стволы-жала скорострельных пушек, как часть своего тела. Это его должны бояться!

В это время пара «Сейбров» уже достигла границы аэродрома. На их полированных бортах сверкали солнечные блики. По траве за низко летящими стальными гончими мчались их похожие на легавых псов поджарые тени. Разве под силу кому-то уйти от таких хищников!

Передняя машина немного легла на левое крыло, нацеливаясь на бегущий по земле МиГ, второй «Сейбр» чётко повторил манёвр ведущего. Борис вдруг разглядел за остеклением кабин розовые пятна человеческих лиц. На таких бешеных скоростях сближения поймать взглядом того, кто пришёл тебя прикончить – редкая возможность. И чем старше Нефёдов становился, тем реже ему этого хотелось. Рефлексы и зрения были уже не те, что в молодости. И всё же он бы предпочёл расстреливать железо, чем конкретного человека. Впрочем, это только работа, ничего личного… Хорошо ещё что лётный устав не требует стрелять по неприятелю лишь после того, как стали различимы зрачки его глаз. Хотя в былые исторические эпохи ощущение воинского ремесла было совсем иным. Убивая в бою человека, ты чувствовал его слабеющее дыхание, принимал на себя его тёплую кровь. А это далеко не то же самое, что нажать кнопку оружейной гашетки… И всё-таки любое убийство выжигает человеческую душу, особенно, когда тебе не очень понятно во имя чего ты забираешь чью-то жизнь…

Но сейчас Нефёдов абсолютно точно знал, за что он обнажает меч – за свою семью, за товарищей по эскадрилье, за тех мальчиков-лейтенантов, которых обязательно собьют, если сегодня Нефёдов со своими «штрафниками» не покажет обнаглевшим стервятникам, что появляться в этом районе отныне смертельно опасно…

Как только колёса МиГа оторвались от бетонки и пришло ощущение полёта, застрочили пулемёты обоих «Сейбров». Нефёдов ждал этого момента и успел уйти в резкий правый вираж с одновременным крутым набором высоты. При этом Борис закатил такую перегрузку, что на его самолёте во многих местах полопалась обшивка и деформировались плоскости, а у самого лётчика из носа и ушей пошла кровь. Но главное, что приём сработал: продолжая стрелять, ближайший «Сейбр» проскочил всего в пяти метрах от него!. Однако торжествовать было рано. Его уже атаковала вторая пара F-86…

Борис сумел увернуться от атаки и второй пары «Сейбров», после чего стал неудержим. Его уверенность даже на расстоянии передалась идущим следом лётчикам. При взлёте никто не был сбит. Он обрёл свой кураж, а в таком состоянии для Нефёдова не существовало ничего невозможного.

Лишившись преимущества. американцы бросились в сторону залива. Там их ждали спасательные суда, а главное они были уверены – за береговую черту МиГи не посмеют сунуться. Но Борис на пару с Кузаковым без колебаний нарушили запрет, проскочив запретную черту. С земли тут же потоком пошли требования немедленно возвращаться. Но лётчики МиГов сделали вид, что из-за радиопомех не могут разобрать слов руководителя полётов. Пускай на земле придётся отвечать за свои действия, но пока они ещё в небе и могут разгуляться.

Американцы улепётывали над самыми волнами, поднимая своим реактивными струями водяные буруны. Ещё немного и они улизнут. Преследуя вражеские машины, приходилось следить за чайками, которые имеют дурную привычку при полёте так низко на полной скорости биться о радиаторы самолётов или размазываться о ветровое стекло и забрызгивать его кровью и перьями.

Нефёдов издали открыл огонь по уходящим «Сейбрам». Попасть он особо не надеялся, ведь до неприятельских самолётов более тысячи метров. Выпущенные снаряды действительно ушли в пустоту. Зато сработала хитрость знаменитого аса Первой мировой войны Освальда Бельке, который первым сформулировал одно из канонических правил воздушного боя: «Если противник слишком далеко, и вы не можете до него дотянуться, начинайте стрелять с любой дистанции, даже не рассчитывая на попадание. Если у вашего визави не слишком крепкие нервы он обязательно начнёт „дёргаться“, совершать манёвры уклонения с неизбежной потерей скорости, и вы сможете выйти на позицию результативной атаки». Так всё и вышло.

Заметив летящие в них снаряды, пилоты «Сейбров» крутанули вправо. МиГи их подрезали. Американцам пришлось разворачиваться влево. Кузаков сумел вписать в свой прицел вражеского ведущего и открыл огонь. Борис увидел, как снаряды напарника взрываются на фюзеляже и хвостовом оперении командирского «Сейбра». Один из снарядов снёс ему треть левого крыла, превратив совершенную машину в беспомощно кувыркающийся «обрубок». При падении в море сбитый самолёт поднял высокий столб пены. Его пилот не катапультироваться. Скорее всего, он был убит ещё в воздухе.