Расстрел "Белого дома". Черный Октябрь 1993 года - читать онлайн книгу. Автор: Александр Островский cтр.№ 171

Однако внутреннее радио было не везде. Поэтому некоторые обитатели «Белого дома» проснулись только тогда, когда услышали шум подходящей бронетехники или же выстрелы.

«Где-то что-то мощно загудело или загрохотало. – вспоминает Н. Кочубей, – Но не на нашей территории. Вроде, далеко. Гул стремительно нарастал. Многие внезапно очнулись ото сна. Женщина с заспанным лицом тревожно спросила: «Что это?». Отозвался мужской голос: «Похоже, танки». На нас пошли с танками? Какой абсурд! И вдруг на фоне гула – короткая автоматная очередь. Потом – ещё» [2695] .

По свидетельству Э. А. Коренева, первые выстрелы прозвучали в 6.35 на перекрестке Рочдельской улицы и улицы Николаева, где находилась одна из баррикад [2696] . Эти выстрелы, по всей видимости, слышал А. Л. Климовских, который рано утром вышел из Спортзала и направился к Глубокому мостику [2697] . Затем наступила пауза. И только потом перед «Белым домом» появились БТРы [2698] .

Первые БТР с «афганцами», пишет М. М. Мусин, подошли к зданию парламента в 6.43 и «прямо с брони стали безжалостно расстреливать парламент и его безоружных защитников» [2699] .

Следовательно, Кремль начал штурм «Белого дома» не только до истечения срока ультиматума, но и до якобы сделанного им в 7.00 через «средства массовой информации» последнего предупреждения.

И после этого они еще могут говорить о гуманности!

«Умывшись, – пишет А. Залесский, – возвращаюсь по коридору в своей кабинет. По пути останавливаюсь у окна лестничной клетки и вижу, как из-за поворота, со стороны набережной, выскакивают бронемашины. На броне гвардейские значки: красная звезда и красное знамя на белом фоне. Наша красная, советская армия идет против нас. Та армия, к которой мы с детства привыкли из книжек и кино как к нашей защитнице. Потом нам рассказали, что только боевая техника была армейской. В машинах сидели и стреляли в нас другие, нанятые за деньги люди. Но когда впервые увидел эту технику, мне и в голову не приходило, кто ею управлял. Даже шевельнулась нелепая надежда: а вдруг это нам на подмогу» [2700] .

«В ту ночь, – вспоминает Евгений Осипов, – с несколькими товарищами мы спали в раздевалке 8-го подъезда. Примерно в 6.30 утра я и Дмитрий Иванович Фадеев, который спал рядом со мной, поднялись и вышли на улицу» [2701] .

8-й подъезд находился на углу Рочдельской улицы и Глубокого переулка.

«На площади горели костры, возле них сидели люди. – вспоминает Е. Осипов далее, – Были и из нашего отряда. Женщины в палатке готовили завтрак. Мы выпили по стакану кофе. И тут, было уже примерно, 6.50, со стороны набережной (по Глубокому переулку – А.О.) к нашей баррикаде выскочили три бэтээра, наверху сидели люди в штатском – в черных кожаных пиджаках, светлых брюках с автоматами» [2702] .

В отличие от А. В. Коржакова ГУВД Москвы вынуждено было признать, что утром 4 октября вокруг «Белого дома» находились сторонники парламента, но, демонстрируя свою гуманность, утверждало: «Когда к зданию начала подходить военная техника, первые залпы были сделаны в воздух, после чего людиушли» [2703] .

Какое благородство!

Но послушаем тех, кто находился в это время как возле Дома Советов, так и в его стенах.

Продвигаясь по Глубокому переулку, вспоминает Е. Осипов, БТРы произвели несколько выстрелов в сторону «Белого дома». «Потом стрельба прекратилась. Наши люди, сидевшие у костров, поднялись, замахали руками и закричали: «Эй, вы кто? Свои или чужие?». Тут сначала наступила тишина, потом пулемет опустился и дал очередь. Она прошла параллельно площади, потом [раздались] очереди с противоположной стороны, которая ближе к мэрии. Я понял, что стреляли в спину защитникам баррикад. Люди попадали, схватили бутылки с бензином. Оружия… у нас не было… И мы, и депутаты считали, что в мирных, невоенных людей, просто стоящих на баррикадах, стрелять не посмеют. Они посмели!» [2704] .

Когда бэтээры открыли огонь, командир 10-й роты В. А. Ермаков дал команду уходить. Е. Осипов метнулся налево за гранитный парапет. «Успел вовремя. – вспоминает он, – Справа со стороны мэрии раздался грохот, выскочили легкие танки, так мне показалось, потом разгадал, что это «боевые машины пехоты» – «бээмпэшки». Стреляя на полном ходу они проскочили вперед, вслед полетели бутылки с бензином» [2705] .

Свидетелем этой картины стала Е. Н. Рождественская. Она видела, как со стороны мэрии на Рочдельскую улицу вышли четыре БТРа, как наперерез им кинулись несколько мужчин и стали бросать в них бутылки с бензином. Первая машина загорелась, следующая объехала ее и стала поливать площадь из пулемета, а затем БТРы двинулись дальше и разрушили баррикаду [2706] .

Находившийся в это время на одной из барррикад в районе Горбатого мостика П. Бобряшов вспоминает, что сначала он услышал автоматные очереди «со стороны Баррикадной», после чего количество людей на баррикаде стало быстро сокращаться. Но, пишет П. Бобряшов, «признаков паники на площади не было». «Большая часть людей» в этот момент в возможность штурма еще не верила. «Тем не менее, всех женщин, находившихся на баррикадах…, быстро увели в здание Верховного Совета» [2707] .