Военная контрразведка от "Смерша" до контртеррористических операций - читать онлайн книгу. Автор: Александр Бондаренко, Николай Ефимов cтр.№ 54

Утром, как только наладилась погода, под воду ушли водолазы — специалисты минно-взрывного дела. Они тщательно обследовали каждый сантиметр «Камбалы». На этот раз обошлось без опасных сюрпризов. Видимо, американцы были абсолютно уверены в том, что суперсовременная «радиоэлектронная рыба» окажется не по зубам советской контрразведке.

«Улов» превзошел все ожидания: мало того что спецслужбы США утратили возможность безнаказанного получения секретной информации, но ими был еще и понесен материальный ущерб в несколько сот миллионов долларов — такова была стоимость «начинки» «Камбалы». К тому же уникальное оборудование, в дальнейшем переданное в руки советских специалистов, существенно помогло им в ускорении работ по созданию аналогичных систем.

По воспоминаниям Юрия Алексеевича, для того времени «Камбала» была последним словом техники: «Устройство оказалось аппаратурой совершенно нового типа и включало в себя ядерную энергетическую установку со сроком службы до двадцати пяти лет, дополнительные аккумуляторы, электронную программированную систему обработки перехватываемых сообщений, сто двадцать магнитофонов по шестьдесят четыре записывающие дорожки, рассчитанные на сто двадцать пять суток непрерывной работы, гидроакустический маяк, предназначенный для наведения водолазов на себя с расстояния до пяти километров. На блоках имелась надпись: «Собственность правительства США», были пробиты серийные номера изделий, в частности цифра 9».

Эту потерю в американских спецслужбах долгое время связывали с переходом на сторону советской разведки дежурного офицера по связи в штабе командующего подводным флотом США Джона Уокера. Американским же разведчикам пришлось довольствоваться «хвостом лосося и бутылкой русской водки»: на дно Охотского моря вместо «Камбалы» опустилась наша «закладка» именно такого содержания — чтобы как-то подсластить им «горькую пилюлю».

Николай АБИН

На счету этого человека за два года службы в Афганистане — более трех десятков разоблаченных агентов как местных бандформирований, так и завербованных спецслужбами США, Великобритании, Пакистана и Ирана. Более трех десятков напряженнейших интеллектуальных противостояний с высокопрофессиональным противником, из которых он выходил победителем. Это — Валентин Романович Симирский, в далеком 1983 году начальник особого отдела 5-й мотострелковой дивизии.

Служебная карьера майора Валентина Симирского складывалась успешно: он — начальник одного из лучших отделов военной контрразведки Белорусского военного округа, находился в резерве на выдвижение. Умен, профессионален, наделен прекрасными организаторскими способностями и завидным оперативным предвидением. Да и удача его любила, а это в работе контрразведчика — деталь немаловажная. Однажды, во время очередных сборов, кадровик вдруг пригласил Валентина Романовича зайти к начальнику особого отдела КГБ по БВО генерал-майору Владимиру Иванову.

— Как у тебя со здоровьем? — спросил Владимир Андреянович.

— Нормально, — ответил Симирский, понимая, что главный вопрос впереди.

— А как отношение к сухому и жаркому климату? — поинтересовался генерал.

Теперь все стало ясно. Оставалось уточнить детали.

— Куда и когда?

— В Афганистан. И немедленно…

.. Уже через две недели, в мае 1983 года, майор Симирский принимал дела и должность у начальника особого отдела 5-й мотострелковой дивизии, которая дислоцировалась в Шинданде.

— В зону ответственности нашей дивизии входили Турагунди, Шинданд, Герат, Кандагар. К моему приезду задачи, стоявшие перед особым отделом, были уже конкретно определены, — вспоминал Валентин Романович. — Одним из наиболее важных направлений стало контрразведывательное обеспечение боевых операций. Не секрет, что каждый выход на боевые позиции разрабатывался самым тщательным образом. Для оперработников на этом этапе главным было совместно с командованием не допустить утечки информации о районах проведения боевых действий и сделать все возможное, чтобы предотвратить нападения на наши войска во время выдвижения к месту проведения боевых операций.

Не менее актуальной задачей стала борьба с диверсионной и террористической деятельностью, столь почитаемой душманскими предводителями. Помимо этого, нам предписывалось оказывать помощь командованию в повышении боеготовности войск и не допускать дезертирства и предательства наших военнослужащих. Но в первую очередь мы сосредотачивали наше внимание на пресечении попыток проникновения агентов бандформирований и иностранных спецслужб в войска и непосредственное окружение военных объектов, обеспечении сохранности военных секретов оружия и боеприпасов. Как следствие, нам надлежало контролировать ситуацию и при малейших поползновениях вскрывать и предотвращать факты вербовочных подходов к солдатам и офицерам.

Внимательно осмотревшись в отделе, изучив накопленный здесь за два с половиной года работы опыт, Симирский принял решение усилить оперативную работу с той категорией военнослужащих, на которую делал свою основную ставку противник: с солдатами среднеазиатских национальностей — узбеками, таджиками, туркменами, а также с азербайджанцами.

Душманские агенты в первую очередь пытались наладить контакт именно с ними, полагая, что единоверцев склонить к сотрудничеству значительно легче. В немалой степени этому способствовали общность языка, культуры и религии. Да и среди членов местных бандформирований встречалось немало этнических туркмен и таджиков, которые то и дело пытались наставить на путь истинный своих единокровных братьев.

Усилив здесь свои негласные позиции, контрразведчики справедливо полагали, что шансы получить своевременную информацию о фактах вербовочных подходов и повышенного интереса к секретным военным сведениям со стороны местного населения у них значительно возрастут.

Поначалу, конечно, было нелегко, но когда контакт был установлен — результат не обманул ожиданий.

— На той войне грань между душманами и мирным населением была весьма призрачна, — вспоминал Валентин Романович. — Очень часто улыбчивый и безобидный днем гражданин с наступлением темноты брался за оружие и становился непримиримым «борцом за веру». Потому в ходе проведения боевых операций в населенных пунктах мы совместно с органами госбезопасности Афганистана нередко проводили так называемые фильтрации. Всех подозрительных мужчин «призывного возраста» задерживали до выяснения их причастности к моджахедам. Делалось это старым бесхитростным способом: раздевали и смотрели, имеются ли на плече своеобразные следы от автомата. С обладателями подобных меток сотрудники ХАД (Служба государственной информации — название органов государственной безопасности в Демократической Республике Афганистан. — Авт.) разбирались уже более детально.

Пока шло разбирательство, афганцев держали в определенном месте. Для охраны привлекали солдат из числа своих помощников, владеющих фарси (фарси — один из наиболее распространенных в Афганистане языков. — Авт.). Как правило, кто-нибудь из задержанных начинал их обрабатывать. Иногда это делалось исподволь — осторожно, полунамеками, иногда предлагали переходить на сторону единоверцев открыто, без обиняков, обещая за это все земные блага.