Солдаты холодной войны - читать онлайн книгу. Автор: Филип Таубман cтр.№ 78

Если новое сотрудничество между Рейганом и Шульцем по ядерному оружию должно было стать чем-то большим, чем просто выдача желаемого за действительное, эта пара нуждалась в партнере в Кремле. И неожиданно они приобрели такого партнера 11 марта 1985 года, когда новым советским руководителем был назначен Михаил Горбачев.

К тому времени, когда Горбачев пришел к власти, Рейган имел дела с тремя немощными кремлевскими руководителями – Леонидом Брежневым, Юрием Андроповым и Константином Черненко. Андропов, бывший глава КГБ, мог бы стать неординарным советским партнером для Рейгана, однако его срок пребывания у власти был коротким из-за проблем, вызванных болезнью почек. Черненко, аппаратчик коммунистической партии, оставался у власти всего год и два месяца, а потом скончался. Спорадические американо-советские отношения во времена пребывания у власти в Кремле старцев-склеротиков не становились лучше еще и из-за внутренних междоусобиц в Вашингтоне, когда Шульц сражался с Уайнбергером, Кейси и другими сторонниками жесткого курса за контроль над американской внешней политикой.

Приход Горбачева помог выйти из тупика в Вашингтоне и открыл новые перспективы для американо-советских отношений. Горбачев, которому было 54 года, являлся совершенно иным типом кремлевского руководителя – моложе, динамичнее и более открытым для новых идей, чем его предшественники. Еще до прихода к власти он произвел впечатление на Маргарет Тэтчер, лишенного всяких сантиментов премьер-министра Великобритании. После встречи с ним в Лондоне в конце 1984 года Тэтчер сказала: «Мне понравился г-н Горбачев. С ним можно иметь дело». [408] Но на протяжении первых месяцев пребывания Горбачева в качестве советского руководителя сохранялся один вопрос: является ли он более привлекательным лицом старой известной идеологии или подлинным реформатором, готовым перестроить советскую систему и советскую внешнюю политику?

ЦРУ советовало Рейгану и Шульцу не впадать в эйфорию в связи с Горбачевым. Как отмечалось в серии аналитических отчетов управления, новый советский руководитель, возможно, привлекательнее своих предшественников, однако ничего фундаментального в Советском Союзе не произошло. С самого начала у Шульца был другой взгляд. После встречи с Горбачевым в первый раз, когда мировые лидеры собрались в Москве на похоронах Черненко, Шульц сказал вице-президенту Джорджу Г. У. Бушу, что «в Горбачеве мы видим совершенно иной тип руководителя Советского Союза, чем до этого». [409]

Шульц был прав. ЦРУ ошибалось. Шульц, более открытый и менее догматичный, чем его коллеги, правильно прочувствовал, что Москва, возможно, переживает кардинальные изменения. Позитивное восприятие Горбачева, вероятно, было самым главным достижением в его долгой карьере в правительстве. Вопреки позиции множества сомневающихся в Вашингтоне, не говоря уже о громких возражениях со стороны Генри Киссинджера, он увидел исторические возможности, связанные с руководством Горбачева, и подталкивал Рейгана к работе с советским руководителем. Результатом стал тектонический сдвиг в международных отношениях и поворотная точка в истории ХХ века.

С тех пор прошло четверть века, сейчас проще оценивать роль Шульца в преобразованиях, последовавших после прихода Горбачева к руководству в Советском Союзе. Рейган был главным героем, и именно Рейган добился таких немыслимых целей, как уничтожение ядерного оружия. Но без Шульца, вставшего на его сторону, Рейган не смог бы в полной мере воспользоваться теми возможностями, которые представило появление Горбачева. В Вашингтоне в то время было подавляющее единодушие в плане того, чтобы отстаивать сценарий холодной войны, рассматривать Советский Союз в качестве непримиримого врага, помешанного на мировом господстве. Практически все высшие советники Рейгана по национальной безопасности разделяли эту точку зрения, и изначальное направление оборонительной политики Рейгана отражало эти воззрения. Уайнбергер, Кейси и другие высокопоставленные представители администрации сомневались в оценке Шульцем Горбачева и постоянно пытались блокировать или саботировать его усилия по взаимодействию с Кремлем. [410]

Для Рейгана было бы естественным встать на сторону скептиков. Никто не был воинственней настроен по отношению к Москве, чем президент. Но в отличие от своих коллег в администрации Шульц понимал, что Горбачев предлагал Рейгану неожиданную возможность действовать по его усмотрению с целью уменьшения угрозы ядерной войны и даже уничтожения ядерного оружия. Шульц упрямо и умело вел свою линию. После встречи с Горбачевым Рейган согласился с мнением Шульца, и оба пошли в лобовое наступление в своих усилиях, направленных на работу с Кремлем, несмотря на спады в американо-советских отношениях и постоянные возражения со стороны многих помощников Рейгана. Когда скандал с «Иран-контрас» поглотил все внимание Рейгана во время его второго президентского срока, перспектива исторических соглашений с Советским Союзом стала самым лучшим моментом в укреплении Рейганом своего положения на посту президента и усиления его наследия. В конце концов Шульц больше, чем его оппоненты, оставался на своем посту, и его позиция преобладала во время самых значительных дебатов по вопросам национальной безопасности в период президентства Рейгана.

Шульц получил поддержку с неожиданной стороны, когда Рейган подружился с Сюзанной Мэсси, специалистом и автором книг по русской культуре, которая предложила президенту более мягкую точку зрения на Советский Союз, чем та, которую предлагало большинство его советников, и давала ему уроки по русской истории и культуре. Она встречалась с Рейганом более 20 раз после их первой встречи в 1984 году. [411]

Поклонники Рейгана любят говорить, что он содействовал завершению холодной войны и что его наращивание военной мощи привело к краху Советского Союза. Оба утверждения очень сильно преувеличивают его роль. Советский Союз рухнул. Американское давление, возможно, ускорило его гибель, но оно не было главным фактором.

К тому времени, когда Горбачев пришел к власти, Советский Союз уже загнивал изнутри. Экономика находилась в состоянии стагнации, будучи отягощенной десятилетиями жесточайшего центрального планирования. Сельскохозяйственное производство не развивалось из-за громоздкой структуры коллективных хозяйств, политическая жизнь страны была заморожена тоталитарным правлением. Советская армия проливала кровь в Афганистане. Национализм, долгое время подавлявшийся Москвой, стал постепенно поднимать голову в прибалтийских республиках Эстонии, Латвии и Литве, а также в других местах, которые Сталин насильно связал воедино для создания Советского Союза. Советская империя в Восточной Европе была неспокойна, в то время как «Солидарность», антисоветская профсоюзная федерация в Польше, набирала силу и поддержку, а инакомыслие нарастало в других странах.