Солдаты холодной войны - читать онлайн книгу. Автор: Филип Таубман cтр.№ 70

Джимми Картер и его оборонная команда, включая Перри, изначально позитивно отзывались об этом оружии и включили финансирование его производства в первый бюджетный план. Но противодействие нейтронной бомбе вспыхнуло после раскрытия в «Вашингтон пост» секретного пункта бюджета 1977 года. Сенатор Марк Хэтфилд, демократ из штата Орегон, назвал бомбу «бессовестной», потому что она могла быть направлена против гражданского населения. В связи с тем, что администрация Картера дрогнула, Сэм Нанн выступил в защиту этой бомбы во время сенатских дебатов по этому оружию на чрезвычайном закрытом заседании 1 июля 1977 года. Публике и прессе не разрешили присутствовать в зале заседаний Сената. Вначале во время дебатов сенатор Хьюберт Хамфри, бывший вице-президент, которого Ричард Никсон победил в 1968 году на президентских выборах, выступил против бомбы, но к концу дня он сказал, что изменил свое мнение после сообщения Нанна во время обсуждения этого вопроса.

Нанн вспоминал, что он поддержал нейтронную бомбу потому, что она была оружием, предназначенным для применения на поле боя, которое Соединенные Штаты, скорее всего, использовали бы против войск Варшавского договора вместо обычных ядерных вооружений. «Я пришел к выводу о том, что наше ядерное оружие неприменимо, а поэтому не могло служить в качестве сдерживающей силы, оно не содержало психологического фактора, помогающего предотвратить войну. …Я считал, что требуется более надежное средство, с меньшим количеством тактических вооружений». [355] Администрация Картера в конечном счете выступила против этого оружия и пошла на отмену производства соответствующих боеголовок в 1978 году. Генри Киссинджер, как и Нанн, не согласился с таким решением и подверг жесткой критике администрацию за «непоследовательные заявления и непредсказуемые реакции, которые сбили с толку и, по всей вероятности, воодушевили советских руководителей». [356]

Для Перри дебаты по нейтронной бомбе всего лишь предшествовали расследованиям в масштабе страны по поводу вероятности обретения Советским Союзом ядерного превосходства и ответной реакции Вашингтона. Перри тратил бесконечные часы на изучение возросшей советской угрозы и занимался проблемами в разбирательствах до мельчайших деталей в разных комитетах Конгресса. Один многодневный марафон сенатских слушаний весной 1978 года затрагивал следующие вопросы: «Управление стратегическими силами», «Живучесть МБР», «Театр ядерных сил», «Средства сдерживания морского базирования» и «Стратегические программы». [357] Некоторые из самых заумных дискуссий касались таких тем, как прочность стартовой шахты – способность подземной ракетной шахты выдержать ядерный удар – и «физика фратрицида». Фратрицид, если говорить физическими терминами, имеет дело с вероятностью поражения головной части МБР, части ракеты, несущей боеголовки, от взрыва расположенной рядом головной части своей же баллистической ракеты.

Ключевыми словами для обозначения ощущаемой Америкой новой слабости стали слова «окно уязвимости». Они отразили растущий страх по поводу того, что неожиданный советский ядерный удар мог бы стереть с лица земли бо́льшую часть базирующихся на суше межконтинентальных баллистических ракет еще до того, как они могли бы взлететь с земли. Эта мысль охватила Вашингтон в середине 1970-х годов и была вызвана прогрессом советской технологии производства ракет и боеголовок.

Со времени, когда «ракетный разрыв» был устранен, с начала 1960-х годов до середины 1970-х годов, существовал примерный паритет между американскими и советскими ядерными силами, если даже не было американского преимущества. Советской мощи в межконтинентальных ракетах наземного базирования противостояли американские ракеты, запускаемые с бомбардировщиков и подводных лодок. Но поскольку русские создали много мощных и точных ракет и оснастили их кассетными боеголовками, часть которых была исключительной разрушительной силы даже применительно к характеристикам ядерных бомб, американские стратеги в области обороны стали беспокоиться по поводу того, что Москва могла посчитать, что может первой нанести обезоруживающий удар по наземным ракетам Америки, хранящимся в шахтах в Миссури, Монтане, Вайоминге и Северной Дакоте. Для противодействия этому Соединенные Штаты сами нуждались в новом поколении МБР наземного базирования и в плане их защиты от советского удара. Планирование и того, и другого началось при администрациях Никсона и Форда.

Перри, будучи основным закупщиком оружия Пентагоном, быстро оказался в центре дебатов. Сегодня доводы того времени кажутся сюрреалистическими, мир представлен в окончательном виде как в искривленном зеркале ядерного Армагеддона. В Вашингтоне существовало общее понимание того, что Соединенные Штаты нуждаются в новой межконтинентальной экспериментальной ракете МХ на замену стареющему арсеналу ракет «Минитмен». Жаркий спор вызывали вопросы, где и как базировать ракеты МХ, в особенности как лучше всего защитить ракеты от удара. Огромная мощь и точность советских ракет в теоретическом плане означала, что они могли бы уничтожить или вывести из строя даже сильно укрепленные подземные стартовые площадки. Ответ, или так казалось, заключался в том, чтобы спрятать ракеты или перевозить их постоянно, что затруднит их поиски советскими спутниками-шпионами и определение их как целей разработчиками военных планов в Москве.

Это дало толчок разработке многочисленных, тщательно продуманных, дорогостоящих и необычных схем базирования, воспринимаемых в то время со всей серьезностью. По одной предлагалось строительство гигантской овальной кольцевой железной дороги на федеральных землях штатов Юта и Невада. [358] 200 ракет МХ перевозились бы туда и обратно по 23 укрепленным укрытиям, время от времени меняя место расположения. В соответствии с этим вариантом «игры в угадайку» с базированием МБР в духе Стрейнджлава, известной как «базирование с использованием нескольких стартовых площадок», должны были быть построены тысячи дополнительных ракетных шахт, чтобы заставить Москву гадать, на каких стартовых площадках на самом деле базируются ракеты. Еще одна безрассудная идея, известная как «мобильная автострада», называлась так за то, что ракеты устанавливались на мощных грузовиках, которые ездили по сети федеральных скоростных автомагистралей, чтобы ввести в заблуждение противника относительно их места нахождения. Сторонников не смущал тот факт, что каждое транспортное средство с ракетами на борту весило бы достаточно, чтобы разрушить в крошку покрытие большей части автострад. Среди других было также предложение базировать ракеты на борту небольших подводных лодок, действующих в прибрежных водах, что было гораздо разумнее, или их загрузка на борт гигантских самолетов, что было совсем неразумно. [359] Дебаты давали повод для бесчисленных политических карикатур. Одно хитроумное предложение состояло в том, чтобы поместить ракеты на поезда Национальной компании железнодорожных пассажирских сообщений, в результате чего никто и знать не будет, где они находятся.