Без лица - читать онлайн книгу. Автор: Хари Кунзру cтр.№ 32

— Женщина, — сообщает майор какому-то парню в серебристом пиджаке, — может поймать кабана на площади, но чтобы убить его в джхау [96] — на это нужен мужчина.

— Невероятно! — мурлычет Жан-Лу.

В доме Де Соуза и девушки пытаются приободрить принца Фироза. Фироз убежден, что все пропало. «Не унывай, старина! Возьми немного веселящего порошка!»

Принц делает пару яростных понюшек, и это придает ему еще большую решимость, чем когда-либо. Да, решимость! Даже если его проклятый братец сотворил немыслимое и сумел посеять жизнеспособное зерно, этот ребенок никогда — видит Бог, он говорит серьезно! — никогда не сядет на трон Фатехпура.

— Может быть, тебе лучше немного успокоиться? — предлагает встревоженный Де Соуза.

Мимо проносится диван. Он ищет наваба, который как сквозь землю провалился. Минуя группу заговорщиков, краем одежды он выметает пузырек из руки Де Соузы.

— Эй! Ты рассыпал весь кокс!

Имельда (ведь это Имельда, не так ли?) не в том настроении, чтобы терпеть подобные подлые выходки. Она снимает туфлю и прицеливается (плохо) в удаляющуюся голову дивана. Кремовая туфля на шпильке проплывает мимо тюрбана, закладывает элегантную петлю над верандой, в сад и сильно ударяет Жана-Лу по затылку. В нем моментально включаются рефлексы уличных драк (или ты быстрый, или ты мертвый, э?), и он разворачивается на каблуках в поисках обидчика.

Диван вынужден спросить у Чарли Прайвит-Клэмп:

— Видели вы его высочество?

— Нет, я, черт возьми, никого не видела! — с этими словами она снимается с места, с очень сердитым выражением на лице. Потому что, хотя у высокого положения есть определенные привилегии, и без иерархий не было бы прогресса, и вы можете сказать, что в некоторых обстоятельствах умение закрыть кое на что глаза — признак добродетели… Все-таки есть определенные границы, и есть вещи, которые не следует терпеть, кто бы их ни совершал.

Видя, как к нему спешит миссис Прайвит-Клэмп, сэр Уиндэм заметно бледнеет. Он угадывает подобные ситуации за пятьдесят шагов. Минти опять взялась за старое. Он скручивает последнюю телеграмму в маленький шарик — телеграмму, в которой сообщается, что число жертв в Амритсаре возросло до восьми сотен, а местная пресса еще вдвое увеличивает эти цифры, — и пытается перейти в нападение.

— Могу ли я вам чем-то помочь? — спрашивает он, и голос его отягощен дипломатичностью, тактом, мастерством.

Чарли не находится с ответом. Именно этого сэр Уиндэм и добивался.

— Нет, — говорит она в конце концов, пытаясь придать голосу твердость. — Вы не видели Гаса?

— Я думаю, он разговаривает вон с тем американцем. С кинематографистом.

Чарли рассеянно кивает и отходит.

— Гас? Гас!

— Чарли?

— Ради всего святого, что ты тут делаешь?

— Они повсюду, Чарли. Абсолютно везде.

Чарли не обращает внимания. Он нередко несет чушь в этом роде.

— Гас, — шипит она, — заткнись и слушай. Эта… эта Брэддок! Я застала ее в спальне, она нагло прибирала к рукам одну из моих любимых кашмирских шкатулочек. Ну знаешь, эти, из папье-маше, которые мы купили в тот раз в Гулмарге. Какое нахальство! Когда я вошла, она даже не обеспокоилась ничуть. Ни капельки. Она просто сказала: «Как мило!» — и кинула шкатулку в сумочку. Я не знала, что сказать. Так вот, Гас. Что ты собираешься предпринять по этому поводу? Гас!

Гас взмахивает руками, будто отбивается от чего-то.

— Мазь, — слабо произносит он, — может быть, она с этим справится.

В доме только что случилось нечто удивительное. Редкая вещь. Одно из тех совпадений, о которых многие люди мечтают, но немногим доводится испытать это счастье на себе. Минти повстречала наваба. Официальные знакомства — это одно. Человек, представленный формально, часто воспринимается лишь как роль, которую он играет. Здесь же дела обстоят иначе. Она неспешно идет к саду с потяжелевшей сумочкой. Он широким шагом пересекает зал, направляясь к автомобилю. Минти Брэддок уже не молода, но у нее особая манера держаться. Наваб обращает внимание на длинные руки, высокий белый лоб, маленький и аккуратный изгиб ее губ. Минти обнаруживает, что слегка шокирована его пристальным взглядом. Этот яростный молодой правитель с крючковатым носом и темными глазами — и столько драгоценных камней! Особенно вот эта брошь. Абсолютно невозможно устоять. Когда он подходит к ней, берет ее руки в свои и произносит необычайный, бессловный гортанный звук, она понимает, что сделает все, о чем он попросит.

— ГРРОУУ! — говорит наваб в основание шеи Минти.

— О, ваше величество! — шепчет Минти, совершенно забыв протокол. — О!

— Минти?

Не может быть. Черт побери. Жалобный голос мужа. Старина муж стоит за плечом наваба, шевеля усами в смущении, делая вид, что кашляет в стиснутый кулак. Наваб резко оборачивается и, в порыве вдохновения, яростно трясет руку сэра Уиндэма:

— Отличная работа, сэр. Просто отличная работа.

Сэр Уиндэм, привычный к похвалам, основания для которых не вполне очевидны, рефлекторно говорит спасибо.

— Увидимся позднее, на охоте, — добавляет он, но обнаруживает, что разговаривает с удаляющейся спиной наваба.

Раздается рев автомобильного мотора, и правитель Фатехпура покидает вечеринку, разбрызгивая гравий по сторонам.

________________

Во второй половине дня послеобеденное похмелье по всему Фатехпуру не может помешать приготовлениям к охоте. Светового дня хватит еще на несколько часов, но у всех в голове только одна мысль — о ночи в лесу.

Впрочем, не у всех. Есть отклонения. Чарли обнаруживает, что Гас еще более беспомощен, чем обычно, и не в состоянии ничего для себя собрать. Сэр Уиндэм в гостевой спальне не может привести Минти в чувство, даже после того, как освободил ее сумочку от звенящих трофеев — коробочек, зажигалок, портсигаров и украшений из слоновой кости. Наваб пропадает в зенане, хотя крики, рычание и нервный женский смех дают хихикающим слугам некоторое представление о его местоположении. В своей гардеробной принц Фироз никак не может выбрать между английским пиджаком с поясом и немецкой охотничьей курткой, которую маркграф Штумпфбургский подарил ему в прошлом году. Нерешительность в выборе одежды для Фироза всегда признак стресса, и в конце концов он решает проблему, выбросив оба предмета из окна.

Некоторым охотникам несколько труднее собраться, чем другим. Хваджа-сара процеживает что-то зеленое и мутное через муслиновый мешочек. Пран вынужден ждать, сидя в своем алькове. Он одет в новехонький костюм белого охотника, его гольфы натянуты до колен, а слишком большая шляпа затеняет глаза настолько, что он вынужден вытягивать шею назад, чтобы видеть окружающий мир. Он пытался рассказать Фотографу кое о чем — например, о том, что юноша в серебристом костюме, похоже, пытается его убить и что другая сторона проявляет не меньшее рвение, чем партия наваба, чтобы сделать компрометирующие фотографии майора. Никто не удосуживается выслушать. Пран нервно болтает ногами, и каблуки стучат по каменному сиденью. Он нисколько не рад предстоящей охоте.