Блю из Уайт-сити - читать онлайн книгу. Автор: Тим Лотт cтр.№ 3

Я пошел по очевидному пути — спросил, собирается ли она жить здесь с кем-то (нет, она совсем недавно рассталась с приятелем), собирается ли она в таком случае жить одна (да — но в ее ответе я не расслышал ни лукавства, ни кокетства). Она сказала, что ее зовут Вронки. Я решил было, что ослышался, но она пояснила: Вронки — это уменьшительное от Вероника. Полностью: Вероника Тери.

— Мы состоим в отдаленном родстве с семейством Бирбом-Тери, если это вам что-то говорит, — промурлыкала она себе под нос.

Последнюю часть фразы Вронки произнесла с придыханием, нарочитым придыханием, давая понять, что это такая шутка, но все равно было заметно, что втайне она гордится родством. И хотя я абсолютно не представлял, кто такие эти Бер-Бомтури, ее слова произвели на меня впечатление.

Она прошлась по квартире, похмыкивая и бормоча что-то себе под нос, осматривая ее не слишком придирчиво, и это заложило основу взаимопонимания.

Я сказал ей то, что она знала и сама: ей эта квартира не подходит, за те же деньги можно купить и лучше, а эта — такая дрянь, что на нее смотреть противно, да и хозяин — старый подлец. Таково начало психологической обработки. Клиента нужно расположить к себе, он должен проникнуться к тебе доверием. Если клиент — женщина, ее неплохо бы уложить в постель, но только непременно после того, как сделка совершена. Я привык доводить любое дело до конца.

Она явно была мне благодарна, но и, понятным образом, удивлена — с какой это, собственно, стати я запросто выдал ей все минусы квартиры. Она повела бровью, шмыгнула мясистым носиком и поинтересовалась причинами моей откровенности. Я ответил, что она слишком хороша для такого жилища и что она мне, вообще, нравится. Неторопливо — так, чтобы она успела отметить мою финансовую обеспеченность, — взглянув на свой «Роллекс», я сказал, что мне пора уезжать, и предложил ее подвезти.

Она предложение приняла, так что у меня появилась возможность продемонстрировать ей свой «бимер», а это тоже немаловажно. Я был в ударе, и по пути мне удалось пару раз рассмешить ее байками про Грязного Боба, владельца дома, от покупки квартиры в котором я так вовремя ее предостерег; я рассказал, как он периодически наведывается в свои владения и портит что-нибудь в электричестве или водопроводе, чтобы потом слупить с арендаторов деньги за ремонт. Но я, разумеется, умолчал о том, что Грязный Боб — наш лучший клиент, и если бы начальство услышало от меня хоть одно неуважительное слово в его адрес, не миновать мне строгого нагоняя.

На Кенсингтон-хай-стрит, прежде чем выйти из машины, она чуток помешкала, словно чего-то от меня ожидая, но начинать такие игры было еще рановато. Я пообещал позвонить, как только подвернется какой-нибудь приемлемый вариант. Продавая квартиру, продавая самого себя, никогда не следует торопить события. Главное не показать покупателю, насколько ты в нем заинтересован. Покупатели, конечно же, все понимают, но продавцу без этого правила никак нельзя.

Вторым номером шла квартира позади «Олимпии» [5] — чуть лучше первой, но все равно ужасная, за что я принес свои извинения, объяснив, что, мол, выполняю волю начальства. Снова и речи не заходило о покупке — эта квартира была лишь очередными подмостками, на которых я разыгрывал свою пьесу. Агентство «Фарли, Рэтчетт и Гуинн» работает под лозунгом: «Дерьмо — вперед!»

Дело было в четверг через пять дней после нашей первой встречи, с которой прошло достаточно много времени, чтобы клиентка осознала всю сложность поиска квартиры, но при этом и не так много, чтобы она заподозрила меня в бездеятельности. Я видел, что она доверяет мне, что я даже нравлюсь ей. И кроме того, я вроде бы знал о ней уже довольно много — она, скорее всего, редактор на телевидении, возможно, ассистент продюсера, а хочет быть режиссером, однако никогда им не станет. Зарплата — тысяч 25–30, плюс какие-то деньги в доверительном фонде. Одна бабушка умерла, вторая пока держится. Достижения полной финансовой независимости, то есть кончины вышеназванной бабушки, ждать еще лет пять или десять. В общем и целом, неплохой кандидат для интрижки продолжительностью от одной ночи до нескольких — скажем, пяти. (Если ночей больше пяти, партнерша превращается в «твою девушку». Я стараюсь, по возможности, ограничиваться четырьмя.)

Как бы там ни было, на покупку квартиры она настроилась решительно. Вот мы и оказались в очередном жилище рядом с «Олимпией». Пахло здесь отвратительно, стены покрашены ужасающе, но зато по сравнению с первым вариантом имелась и пара несомненных плюсов. Прежде всего, квартира располагалась не на первом этаже, и если не обращать внимания на дурацкие люстры в стиле семидесятых и на ковры цвета зеленоватых соплей, внутри она была вполне ничего — высокие потолки, большие окна. Цена, однако же, снова не лезла ни в какие ворота. Я знал, что Веронике эта квартира не подойдет — а подойдет другая, которую я уже приметил рядом с Буш-Грин [6] . Она принадлежала все тому же Грязному Бобу, владевшему ею через подставную компанию, но я предпочел об этом не упоминать.

Квартира возле Буш-Грин была вполне продаваемой. Разумеется, не «удачное приобретение» — таких вообще не бывает, разве что вы профессионал вроде меня или скупаете жилье оптом для перепродажи. Не дворец, но явно конкурентоспособная, еще бы немножко, и ее можно было бы назвать пристойной. Конечно, и у этой квартиры недостатков хватило бы на целый список, длинный, как агрегат Тони, но я полагал, что Вероника хочет переехать побыстрее, что она доверяет мне и примет на веру все, что бы я ей ни сказал. И еще, к своему удивлению, за разговором с ней я обнаружил, что она мне по-настоящему нравится — не только внешне, но и манерой держаться. Она — как бы это лучше сказать? — сначала думала и только потом, выдержав паузу и все взвесив, говорила. Это свидетельство владения собой почему-то необыкновенно привлекает меня в людях. Может, потому, что мне самому этого качества всегда не хватало. Ход событий увлекает меня, несет вперед, сбивает мне дыхание…

В общем, я твердо решил не позволить ей купить ту, вторую квартиру. Мы немножко поболтали о том и о сем, теперь уже слегка кокетничая друг с другом, посмеялись. Работать с покупательницами мне нравится куда больше, чем с покупателями, — женщины относятся к покупке жилья романтичнее, поэтому с ними проще, и они никогда не совершают бессмысленных телодвижений — не пытаются простучать стены или приподнять ковер, чтобы проверить состояние половых досок.

Я постарался внушить ей, что действовать надо безотлагательно, объяснив, сколь ограничено предложение квартир, и что все хорошие живо скупают те, кто платит наличными и всю сумму сразу. Я соглашался со всем, что она говорила, — с покупателем всегда нужно соглашаться, как бы туп он ни был, Вронки же, как я успел заметить, была отнюдь не глупа. А потом я разыграл заготовленный спектакль.

— Вронки, эта квартира тебе определенно не подходит. Если честно, ты можешь рассчитывать на кое-что получше. Но ситуация на рынке жилья сейчас тяжелая, и надо уметь подождать. Правда, у нас тут по случайности… — На секунду я прервался и выдержал паузу, словно мне неожиданно пришла в голову замечательная мысль. — Погоди-ка… Только что сообразил… Дай-ка я попробую провернуть одну штуку. Хуже точно не будет. Только позвоню в офис.