Полуночная девушка - читать онлайн книгу. Автор: Мелисса Грей cтр.№ 53

Эхо придвинулась еще ближе к Гаю. Он напрягся, но не отпрянул. С каждым вдохом и выдохом она касалась его грудью.

– Останови меня, – попросила Эхо. – Ну же!

Гай открыл было рот, но не издал ни звука: у него перехватило дыхание, он не мог ее остановить. Эхо даже хотела, чтобы он ей помешал, но ей так было нужно чувствовать чье-то тепло. А слова лишь все усложняли.

Едва ли она сможет выдержать то, что ответит ей Гай. Любые оправдания сейчас лишь оросят крошечные семена измены, что незаметно для Эхо взошли в ее душе, и избавиться от них станет уже невозможно. Эхо потянулась к Гаю, как цветок к солнцу.

– Эхо, я…

Она встала на цыпочки, прижалась губами к его губам и почувствовала, как что-то внутри нее встает на место. Чтобы не упасть, Эхо схватилась за воротник Гая. Он скользнул руками по ее рукам и стиснул ее запястья, чтобы удержать. Его губы, теплые, в мелких трещинках, раскрылись навстречу ей. Поцелуй получился нежным, глубоким и робким. Кровь оглушительно стучала у Эхо в висках. Она всем телом прижалась к Гаю, впитывая его тепло. Когда он коснулся языком ее нижней губы, Эхо показалось, что она потеряет сознание.

Гай отстранился первым. Провел губами по щекам Эхо, по ее переносице, лбу. Пальцы его едва касались ее запястий, словно он боялся причинить ей боль. Эхо растворилась в его ласках, рассыпалась в горстку пепла у его ног. В удачный день она бы, пожалуй, смутилась, но сегодня день выдался неудачным. Она чувствовала, как превращается в кого-то другого, кого-то, кого не узнавала. Война делает из нас чудовищ, сказал Гай. «Интересно, – подумала Эхо, – если я сейчас взгляну на себя в зеркало, кого я там увижу?»

Пальцы Эхо скользнули под свитер Гая, чтобы согреться на его коже. Гай обвил руками талию Эхо и издал странный звук, словно утопающий, который хватает ртом воздух. Тяжело дыша и дрожа всем телом, он зажмурился и прижался лбом к ее лбу. Наверное, к нему давно так никто не прикасался. Много-много лет. Эхо положила ладонь ему на поясницу повыше джинсов. Кожа ее горела.

– Эхо, – выдохнул Гай.

Эхо потянулась к нему губами и поцеловала его. Гай снова издал странный придушенный стон. Он убрал руки с ее талии, взял Эхо за запястья, оторвал ее от себя и покачал головой. Их лица были так близко, что волосы Гая скользнули по щеке Эхо.

– Не так, – прошептал он, – не так.

Гай чувствовал во рту привкус мятного бальзама для губ, которым пользовалась Эхо. Девушка прижалась к нему, спрятала лицо у него на груди и проговорила глухо, уткнувшись в шерстяной свитер Гая:

– Я сделала это ради тебя.

Гай провел пальцами по нежной коже ее запястий.

– Я знаю.

Эхо потерлась лицом о грудь Гая. Он чувствовал, что ее лицо мокрое от слез.

– Почему я так поступила? – спросила она.

– Не знаю.

– А ты бы мог убить ради меня? – Эхо устремила на Гая испытующий взгляд. Карие глаза ее покраснели от слез, но все равно сияли. Она чуть наклонила голову, коснулась щекой его кожи, и он почувствовал ее тепло. Сердце его сдавила боль. Да, он мог бы убить ради Эхо. Не раздумывая ни секунды.

– Эхо…

Она расплакалась. Гай и рад был бы поплакать вместе с ней, но слезы его иссякли давным-давно. Он ничем не мог ей помочь, а потому просто обнял Эхо и пригладил растрепавшиеся волосы. Она всхлипывала у него на груди, а он шептал ей на ухо нежные глупости на дракхарском. Пусть Эхо не понимает его слов, но голос его все равно успокаивает. Спустя некоторое время рыдания сменились икотой, а потом и вовсе стихли.

Не выпуская Эхо из рук, Гай опустился на колени. Прислонившись спиной к стволу дуба, он вытянул ноги перед собой. Эхо подтянула колени к груди и устроилась в объятиях Гая, прижимаясь к нему бедром. Ей было настолько уютно, что казалось, так она сидела всегда.

В молчании прошло довольно много времени. Солнце опустилось за горизонт, и в бархатных темно-синих сумерках зажглись звезды. Не было слышно ни звука, кроме печальной песни дроздов, провожавших солнце. Закрыв глаза, Гай слушал, как дышит Эхо.

Он мурлыкал ей в волосы веселую мелодию, ту самую, которую вот уже много лет слышал во сне. Эхо пошевелилась, коснувшись волосами его шеи.

– Откуда ты знаешь эту песню? – спросила она. – Это же колыбельная сороки. Я думала, ее сочинили птератусы.

– Да, – проговорил Гай, и его подбородок коснулся лба Эхо, но та, похоже, не возражала. – Мне ее пели давным-давно. Та девушка, о которой я тебе рассказывал.

– Роза… так значит, она была птерянкой? – Эхо снова пошевелилась. Ее волосы щекотали щеку Гая. – А что с ней стало?

Гай замялся. Не так-то просто бередить старые раны. Призрачные клубы теплого дыхания Эхо касались его воротника.

– Случился пожар. – Гай убрал непослушную прядь волос со лба Эхо. – Она погибла.

Всего лишь два предложения, но в них уместилась вся их история. Убийственная краткость. Эхо крепче обхватила Гая за пояс. Самая страшная его тайна, о которой знали лишь он сам да его сестра, раскрылась в сумерках Шварцвальда.

– А этот пожар, – спросила Эхо, поглаживая живот Гая. Должно быть, когда он садился, у него задралась рубашка. Так приятно Гаю не было уже много лет, – он начался случайно?

Гай покачал головой и потерся щекой о волосы Эхо.

– Нет. Его устроила Танит. Сказала, что Роза шпионка.

– Разве она была шпионкой?

Гай пожал плечами и ответил настолько честно, насколько мог:

– Не знаю. Мне хочется в это верить. Если бы она была шпионкой, мне было бы легче смириться с ее смертью.

Гай не видел, как нахмурилась Эхо, но почувствовал, как она напряглась.

– Правда?

Гай вздохнул, обдав макушку Эхо теплым дыханием, и она чуть поежилась, как от щекотки.

– Нет, – признался он. – Наверное, нет. Неправда.

– Мне очень жаль, – прошептала Эхо, касаясь губами шеи Гая, так что он скорее почувствовал, чем услышал ее слова. Гай вздрогнул и крепче обнял Эхо. Ночь опускалась на лес, окрашивая его в фиолетовый цвет.

– Давно это было. – Быть может, от постоянного повторения эта фраза станет правдой, подумал Гай.

– Тебе, наверное, очень больно. – Эхо снова пошевелилась и вытянула ноги. Погладила ключ, который висел у нее на шее. Она надела его утром вместе с медальоном, перед тем как они ушли от Джаспера. – Вспоминать об этом.

Да, воспоминания действительно причиняли ему боль. Но забыть о том, как он обнимал Розу, какими мягкими были ее черно-белые перья, как она тихонько напевала себе под нос, было бы куда больнее.

– Да, – признался Гай. – Но без воспоминаний мы не были бы теми, кто мы есть. Без них мы ничто.