Дорога за горизонт - читать онлайн книгу. Автор: Борис Батыршин cтр.№ 97

* * *

– Петр Полуэктович, а стоит ли так насиловать машины? Неровён час, подшипники разобьём, заклиним вал. Вон, у левого винта лопасть погнута, на больших оборотах вибрация ощущается весьма солидно. Может пострелять вдогонку, хоть картечами, пока дистанция позволяет? Глядишь, и паруса порвём, а там уж…

И лейтенант, в подтверждение своих слов положил руку на поручень. Иван, стоя за тумбой терминала локатора, машинально повторил этот жест – да, корпус канлодки пронизывала дрожь.

– Думаете, я сам не понимаю, Богдан Владимирович? – пожал плечами Остолецкий. – А что делать? Таким ходом яхта к темноте оторвётся, и мы не сможем навести на неё клипер. Ничего, если приключитсяполомка – доползём как-нибудь до Мадейры под парусами, а там починимся. Понимаю, не хочется – ну так думаете, мне великая охота калечить новенький корабль? А что делать, батенька? Ещё час такого хода, и мы этих злодеев потеряем. А стрелять – нет, нельзя; на такой дистанции положим картечь по корпусу, поубиваем кого не надо. Нет уж, воздержимся пока от радикальных мер. Негоже нам первыми кровь проливать, пусть уж лучше мех постарается, авось, машина и сдюжит.

Иван, стоявший за тумбой «Фуруны» чуть не выругался. Ну что там плетут эти «господа офицеры»!? Опять три кита русского бытия – «авось, небось и накоси выкуси?» Не по чину гардемарину встревать в беседу старших по чину, да ещё и на мостике – но что делать, если эти самые «старшие» ни хрена не понимают в деле, которое, им поручено? И вот-вот всё испортят? Привыкли, понимаешь, мыслить в пределах видимого горизонта, нет, чтобы зайти в радиорубку да расспросить понимающего человека… И ведь объяснял, язык, можно сказать, стёр – и что?! Яхта у них оторвётся… марсофлоты [98] хреновы…

– Гхм… – откашлялся Ваня. – Позвольте заметить, яхту мы не потеряем, даже если отстанем на десяток миль!

Остолецкий обернулся к дерзкому юнцу.

– Имеете что-то сообщить, гардемарин? – командир пронизывал юношу взглядом. – А что, в Корпусе вам не объяснили, как следует обращаться к старшим по чину в служебной обстановке? Напомните-ка, кто будет принимать у вас испытания по результатам практического плавания?

Иван поперхнулся и пожалел, что не может просочиться сквозь палубный настил. Нрав у командира «Корейца» был крутой: даже сейчас, в разга погони, он ни на секунду не забывал о строгих порядках корабельной службы.

– Виноват, господин капитан первого ранга! Разрешите обратиться, господин капитан первого ранга!

– То-то… – смягчился Остолецкий. – Говорите, Иван Олегович, что там у вас?

– Да вот, господин капитан первого ранга, – зачастил Иван. – Даже если яхта нас далеко обгонит – локатор возьмёт её и за горизонтом. Он же высоко, на марсе… да что там, яхту – на экране сейчас и «Разбойник» и «Комюс» ясно видны! При такой погоде в открытом море «Фуруна»… то есть, простите, локатор бьёт миль на тридцать минимально! Пусть катятся, мы на них клипер наведём, даже если в ляжем дрейф! И незачем машины гробить!

Остолецкий озадаченно переглянулся с вахтенным начальником. Офицеры подошли к Ивану, вгляделись в светящийся экран. Наглый гардемарин прав: отметки всех трёх судов – и «Разбойника», и беглой «Леопольдины» и «Комюса» – исправно светились, причём черточка, отмечающая местоположение бельгийской яхты, помещалась чуть ли не в центре экрана.

– Что ж, юноша, похоже, так оно и есть. – покачал головой Остолецкий. – Поверим вашей технике. Благодарю за службу! – и не слушая молодецкого Ваниного «Рад стараться, господин капитан первого ранга!», обратился к лейтенанту:

– Богдан Владимирович, скажите в машинное – пусть сбавят до одиннадцати. А если вибрация не упадёт – то и до девяти. И проследите, чтобы отбили на «Разбойник» – «снижаем ход, имеем повреждения». Пусть поторопятся. Сейчас только им под силу ущучить эту роскошную дамочку – и он кивнул в сторону маячащей у горизонта «Леопольдины». – Вы уж, Иван… – командир иронически взглянул на гардемарина. – …постарайтесь не подвести нас с вашей радио-премудростью…

Сзади застучали башмаки. Иван обернулся – по трапу поднимался отец. Берта осталась внизу, рядом с ней ненавязчиво ошивался Антип.

Остолецкий держался на мостике подчёркнуто-официально; вот и теперь лишь кивнул гостю на терминал локатора.

– Вот, прошу, Олег Иванович… такова обстановка на данный момент. Это – «Разбойник», это англичанин, до них сейчас…

Семёнов близоруко щурясь, склонился к терминалу. В отличие от сына, он не был силён в компьютерных технологиях, и с трудом разбирал в линиях и точках экране реальную обстановку.

– Позвольте, но ведь крейсер может помешать «Разбойнику» перехватить яхту! Достаточно взять немного левее… – палец Олега Ивановича скользил по стеклу. – И тоогда «Леопольдина сможет уйти!

– Для этого англичанам придётся стрелять. – ответил капитан. – Не думаю чтобы до этого дошло: вряд ли англичанин решится на «казус белли» [99] . Хотя, кто знает, какой у него приказ – может и решиться… В-общем, вы правы, достаточно яхте подойти к крейсеру и поднять британский флаг – все, для нас они недосягаемы. Тогда стрелять придётся уже нам – а при всём уважении к целям вашей экспедиции, капитан Овчинников вряд ли на это пойдёт.

И, немного помедлив, капитан канонерки добавил – уже неофициально:

– Положа руку на сердце, Олег Иванович – неужели эта статуя так важна? Я понимаю, древность – но открывать же ради неё стрельбу?

– Боюсь, Пётр Порфирьевич, вы не вполне ясно оцнениваете ситуацию. Поверьте, я бы первый оставил королеве Виктории статую, если бы речь шла всего лишь об археологической находке. Но тут, к сожалению, дело совсем в ином. Как бы вам это объяснить… да вот, к примеру, это устройство. – и он положил руку на терминал. – Экран, на котором мы видим картинку – лишь средство отображения информации. Сигнал в него поступает оттуда – и он показал пальцем на мачту, где крутилась антенна.

– Прежде чем превратиться в изображение, сигнал с антенны обрабатывается, «обсчитывается», так сказать в особом учтройстве, называемом «процессор». Его не видно, он скрыт в этой тумбе – но, не будь этого устройства – вы бы увидели бестолковое мельтешение точек и линий – и никакой полезной информации. Так вот, у меня есть основания полагать, что статуя – это своего рода процессор, в котором происходит обработка информации, закодированной в металлических листах. Во время наших экспериментов я обратил внимание, что внутри хрустальной фигуры возникал своего рода узор – светящаяся, постоянно меняющая форму световая паутина. Сперва я решил, что это отражение и преломление лучей в прозрачном материале; но присмотревшись, уловил, что трансформация отблесков подчиняется некоей закономерности. В общем, я уверен, что статуя – это устройство для обработки информации, превращающая содержимое тентуры в объемное изображение, и позволяющее к тому же, им управлять. Без неё все наши находки – всего лишь забавные диковины.