Однажды в Париже - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Плещеева, Дмитрий Федотов cтр.№ 15

— Это большая глупость с его стороны, — заметил кардинал, самолично разливая вино по бокалам. Он жестом предложил выпить внимательно наблюдавшему за гостьей капуцину, но тот отрицательно качнул головой. — Когда мужчина женат на такой красавице, как вы, миледи, — любезно улыбаясь, продолжил Ришелье, — он не должен надолго оставлять ее, ибо тут же сбегутся многочисленные поклонники.

— Это мало беспокоит графа. И никогда не беспокоило, ваше преосвященство… — Люси бросила на кардинала жаркий томный взгляд. — Мой супруг предоставил мне полную свободу, абсолютную свободу!

Ришелье усмехнулся, оценив намек. Эта красивая, порочная и очень умная женщина пять лет назад, во время их первого знакомства под стенами Ла-Рошели, уже сумела вскружить ему голову. Арман Жан дю Плесси пил источаемую красавицей страсть и никак не мог насытиться. Тогда их любовный марафон был прерван лишь объявлением о штурме крепости. Но и позже безумные ночи повторялись не раз и не два. А итогом их союза стала гибель заклятого врага Ришелье, герцога Бэкингема…

Будущей осенью кардиналу должно было исполниться сорок семь лет — немало по строгим меркам семнадцатого века, но он все еще считался среди придворных дам завидным кавалером. Во всяком случае — щедрым. Весь столичный свет помнил, как он полгода назад предлагал юной красавице Нинон де Ланкло пятьдесят тысяч ливров за несколько ночей любви. Ответ Нинон привел в восторг весь Париж: «Я отдаюсь, но не продаюсь!»

А леди Карлайл на вид было около тридцати лет — при свечах; значит, при дневном свете — не менее тридцати пяти. Самый подходящий возраст для разумных решений, если признаться самой себе, что зеркало говорит правду, что пухленькая шейка вот-вот преподнесет массивный двойной подбородок, что как ни подкрашивай задорные коротенькие каштановые кудряшки, обрамляющие лоб и виски, а у корней седина все равно заметна.

Отец Жозеф знал, что леди Карлайл, месяц назад прибывшая в Париж, всегда испытывает нужду в деньгах, потому и посоветовал Ришелье обратиться к ней со столь щекотливой просьбой.

— Она выполняла и более сложные ваши поручения, это же — совсем пустяковое, — сказал капуцин. — В сущности, вы заплатите ей лишь за молчание.

— В наше время это редкий товар, — заметил кардинал.

Он бы снова не имел ничего против скоротечной, страстной и приятной близости с англичанкой — воспоминания пятилетней давности по-прежнему оставались яркими и волнующими. Но Пале-Кардиналь был из тех дворцов, где стены имеют очень большие уши. Мадам де Комбале строго следила, не приближается ли к дядюшке-кардиналу опасная совратительница — вроде знаменитой парижской куртизанки Марион Делорм. Живя во дворце и командуя слугами, она прикормила многих лакеев и пажей. Кардинал знал это, но принимал как должное: дама должна заботиться о своих интересах.

— Вы, как всегда, очаровательны, миледи, — сказал он. — Поручение, которое я хочу вам дать, будет доказательством моего преклонения перед вашей красотой, вашим остроумием и вашим обаянием. Вы ведь уже восстановили свои парижские знакомства?

— О, еще далеко не все, ваше преосвященство! Я плохо перенесла дорогу, потом у меня разыгралась мигрень, и я никуда не выезжала. Лишь изредка принимала у себя нескольких старых подруг, обеспокоенных моим состоянием, — ответила гостья, скромно опустив глаза.

Отец Жозеф умел отличать правду от лжи. Прежде чем пригласить леди Карлайл к кардиналу, он собрал о ней необходимые сведения. Мигрень у этой дамы не мешала ей наносить визиты, в том числе бывать в домах, где можно встретить придворных. Сегодняшняя ложь, скорее всего, объяснялась тем, что блудливая графиня уже завела в Париже нового любовника или, по крайней мере, наметила подходящего кандидата.

Капуцин и кардинал обменялись понимающими взглядами: «врет, но это — мелочи…»

— Если позволите, я пришлю вам своих лучших лекарей, — любезно предложил Ришелье. — А сейчас поговорим о деле. Как я понимаю, вы намерены хорошо провести время в Париже — наносить визиты, блистать в салонах, принимать у себя. Я хочу помочь вам в этом…

— Ваша щедрость безгранична, монсеньор! — Бархатные щечки Карлайл запунцовели, и она склонилась в изысканном реверансе.

— Я собираюсь оплатить ваш гардероб, подарить украшения, портшез, нанять для вас двух крепких носильщиков, — деловито продолжил кардинал. — Если вы предпочтете карету, будет и карета. Но, сами знаете, для Парижа это не лучшее средство передвижения. А взамен я попрошу от вас об одной мелочи, совершенно незначительной…

— Все что угодно, ваше преосвященство!..

— Выезжать в свет вы будете в обществе молодого человека. Завтра он явится засвидетельствовать вам свое почтение. Вы будете везде брать его с собой. И в отель Рамбуйе, и в салон мадемуазель де Ланкло — всюду, где бывают наши знатные дамы и господа.

— Ваша просьба для меня закон, монсеньор, — снова склонила голову англичанка. — Но все же смею спросить: хорош ли ваш избранник собой?

— Хм! Какая вам… — нахмурился было Ришелье, но тут же вновь просветлел лицом. — Насколько может быть хорош молодой дворянин, чьи предки жили в Бретани еще во времена Юлия Цезаря? Если бы я задумал галерею, где были бы представлены все народы, он стоял бы там в качестве образцового бретонца! Ваш спутник, миледи, — лейтенант моей личной конной гвардии Анри де Голль, ветеран осады Ла-Рошели и военной экспедиции в Мантую!

— Он лишь наполовину бретонец, — счел нужным вмешаться в разговор отец Жозеф. — Его отец — валлонский барон Жискар де Голль, а вот мать — действительно из древнего бретонского рода Роанов. Потому в образцы парень не слишком годится. Бретонцы невысокие и коренастые, а этот ростом в отца.

— Умоляю, ваше преосвященство, скажите же, какого он роста? — всерьез забеспокоилась Люси.

Кардинал прекрасно знал, что для дамы это очень важный вопрос. В постель можно пустить и верзилу, и коротышку, но кавалер, который сопровождает на светских приемах, должен быть выше своей дамы — это закон. Разве что кавалером выступит принц крови? Тогда ему охотно простят и малый рост, и горб, и хромоту.

Впрочем, был один низкорослый господин, внимание которого английские придворные дамы сочли бы за огромную честь, хотя многим из них он был по плечо. Господина звали его величество Карл Стюарт. И он тоже придерживался мнения, что кавалер должен быть выше дамы. Его супруга, дочь короля Франции Генриха и сестра короля Франции Людовика, была ниже его ростом, и семейную жизнь этой четы все в Лондоне считали безупречной.

— Отец Жозеф, прошу вас, встаньте на минуту, — произнес Ришелье и, когда капуцин поднялся, пояснил: — Примерно такого же, миледи. Подойдет?

— Прекрасный выбор, монсеньор! Надеюсь, господин де Голль умеет себя вести в обществе, одевается по моде, красиво причесывается?..

— Я видел его только в кожаном колете, — признался кардинал. — Но этот вопрос мы решим… с вашей помощью, миледи. Вы сами объясните молодому человеку, как ему следует выглядеть, чтобы не опозорить вас.