Он оказался рядом с Уэйдом, который сидел, свесив ноги, на верхней платформе. Повернувшись назад, Аллейн посмотрел на балку с закрепленным на ней блоком.
– Вот это да! – воскликнул он. – Они повесили его на место.
Повисла длинная пауза. Аллейн неожиданно засмеялся.
– Здорово меня провели, – заметил он. – Чертовски ловко. По-моему, даже слишком. Вот в чем дело, инспектор. Когда я забрался сюда двадцать минут назад, на том конце не было противовеса, а вон та балка была смещена вправо с помощью веревочной петли.
– Неужели? – мрачно пробормотал Уэйд. Потом с извиняющимся видом взглянул на Аллейна. – Я хочу сказать: здесь ведь было темно, верно? Никакого света. И вполне возможно, что…
– Я видел их так же хорошо, как собственные пальцы, – перебил Аллейн. – И у меня был фонарь. Нет, кто-то явно исправил механизм. Наверное, это произошло в то время, когда я был в гримерной. Господи, может, тот парень сидел здесь, пока я карабкался по лестнице? Когда я спустился вниз, вы как раз вошли в театр.
– Вы хотите сказать, – с сомнением протянул Уэйд, – что, когда мы сюда пришли, механизм был испорчен, а потом кто-то восстановил его в прежнем виде? Мы бы наверняка это заметили, мистер Аллейн.
– Да каким же образом, мой дорогой друг? Простите, не обращайте на меня внимания. Я не собираюсь путаться у вас под ногами, инспектор. Избави боже. Просто запишите мои показания, и покончим с этим. Снова горбатиться на этих галерах – слуга покорный.
Уэйд, в поведении которого до сих пор странным образом смешивались почтительность, неловкость и натянутое дружелюбие, полностью оттаял.
– Ну что вы, сэр, – просиял он, – вам не за что извиняться. Сразу видно, что вы джентльмен. Мы читали о вашей работе в Англии. Если вам интересно, как это делается у нас, – будем рады. Честное слово. Очень рады.
– Весьма любезно с вашей стороны, – кивнул Аллейн. – Спасибо за доверие и прочее. Ладно, теперь о деле. Когда вы вошли в театр, то провели какое-то время у служебного входа, верно?
– Верно. Там нас встретил мистер Гаскойн и тут же начал рассказывать какую-то длинную историю. Мы вообще не знали, что стряслось. Просто приехали по вызову. Понадобилось несколько минут, чтобы разобраться, что к чему, и еще столько же, чтобы найти место, где лежало тело. Вы же знаете этих актеров.
– Разумеется. Выходит, пока вы стояли у сцены, наш парень был наверху и работал вовсю. Очевидно, вскоре после убийства он под шумок проник наверх, пока на сцене творилась вся эта катавасия. Когда он налаживал механизм, на лестнице послышалась моя «поступь командора». Думаю, я заставил его здорово понервничать. Он спрятался где-то в темноте, а когда я спустился, закончил свою работу. Потом, пока вы стояли на сцене, он под прикрытием декораций потихоньку спустился вниз по задней лестнице и смешался с толпой. Разумеется, пока это только догадка…
– Я читал вашу главу о догадках, – вставил Уэйд.
– Господи, Уэйд, не бейте меня моим собственным оружием, иначе я провалюсь сквозь эту сцену! Короче, догадка это или нет, но если мы как следует поищем, то наверняка найдем следы его манипуляций.
– Отлично, сэр. Давайте так и сделаем.
– Ладно. Идем вперед, только осторожней. Вот черт, здесь дыры.
Галерея представляла собой узкую платформу в виде редкой металлической решетки, которая тянулась вдоль стены по трем сторонам зала, включая и ту, что находилась за сценой. Ее ограждали железные перила, а к ним крепились канаты, поднимавшие театральный задник и другие декорации. Оба детектива стали обходить платформу по периметру, крепко держась за стену и осторожно переступая с планки на планку.
– В таких местах всегда полно пыли, – заметил Аллейн. – У меня было одно дело, где преступление произошло в такой же обстановке. Жертву столкнули с колосниковой решетки.
– Вы говорите о деле Гарднера, сэр? Я читал о нем.
– Будь я проклят, инспектор, вы знаете мои дела лучше, чем я сам. Минутку.
Они вышли из освещенной зоны и включили фонарики. Аллейн махнул в сторону перил:
– Вот видите, мы стоим напротив блока. В прошлый раз вокруг балки, на которой закреплен блок, была обмотана веревка. Да, вокруг этой. Веревочная петля удерживала ее от раскачивания и была крепко привязана к перилам. Смысл был в том, чтобы отклонить балку примерно на восемнадцать дюймов вправо.
– Но зачем? – спросил Уэйд.
– Чтобы жеробоам упала не в корзину с цветами, а прямо на шею бедному Альфреду Мейеру.
– Господи Иисусе.
– А вот, кстати, и тот самый кусок веревки. Аккуратно обмотан вокруг планки на перилах. Парень не дурак. Работал хладнокровно. Ну что? Идем дальше?
– Я заберу ее на обратном пути, – пробормотал Уэйд. – Идите, сэр. Я за вами.
– Смотрите, на пыльной платформе полно следов. А уж отпечатков пальцев здесь пруд пруди – постарались рабочие сцены.
– Да, ловить тут вроде нечего, – согласился Уэйд, – но мы все-таки попробуем. Если вы не ошиблись, сэр, отпечатки преступника – самые свежие.
– Разумеется. Так, вот и задняя стена. И еще одна лестница. Вниз даже смотреть боюсь – у меня страх высоты. Идем дальше. А здесь он прятался, пока я карабкался наверх, – только глаза горели в темноте. Драматично, правда? Господи, а грязища! Прощай, моя накрахмаленная рубашка. Ого! Еще одна лестница, прямо в глубину сцены. Вот ее-то он и использовал, я полагаю. Осторожней, угол. Ну, вот и финишная прямая.
Они перешли в боковую галерею и снова оказались напротив блока, только с противоположной стороны. Здесь до него было легко дотянуться через перила.
– Ну да, – подтвердил Аллейн, – груз теперь висит на месте. Если не ошибаюсь, такой же противовес должны были использовать во втором акте, чтобы спустить на сцену корабельную мачту. У них таких несколько штук. Взгляните. Мачта тоже подвешена на грузе, прямо у нас над головой. И рядом еще несколько запасных противовесов разных калибров. Обратите внимание, что кольцо в верхней части крюка уперлось в блок и не позволило веревке соскользнуть вниз, когда с нее сняли противовес. А поскольку до этого груз висел ровно посредине, веревка со стороны стола нисколько не провисла.
– И вы говорите, что в прошлый раз груза на веревке не было?
– Не было. Ее конец просто болтался на блоке вместе с куском красного шнура.
Он посветил фонариком на балку.
– Как видите, вся эта конструкция находится на расстоянии вытянутой руки. Поэтому и стол был размещен не точно посредине, а ближе к нашей галерее.
– Ладно, я проверю отпечатки пальцев на балке, – пробормотал Уэйд, – но, по-моему, это безнадежно. К тому же он наверняка работал в перчатках. Вы не находите, сэр, что вся эта шумиха вокруг дактилоскопии играет против нас? Теперь каждый болван знает, что перед тем, как идти на дело, надо прихватить перчатки.