Мистер Огден выдержал паузу, достал большой шелковый платок и вытер шею.
– Черт, – пробормотал он, – я из-за этого рехнусь.
– К чему вы клоните, мистер Огден? – спросил Аллейн.
– Черт! – снова выругался американец. – Послушайте. Мне говорили, у вас в стране ни за что не посадят на электрический стул, если только вы не по уши в дерьме.
– То есть? – Аллейн вопросительно поднял брови. – А, вот вы о чем. Да, пожалуй, вы правы. Мы очень осторожно относимся к вынесению смертных приговоров. Только здесь принято вешать, если вы не в курсе.
– Знаю, – кивнул мистер Огден, – но суть одна.
– Верно, – сказал Аллейн.
Было видно, что американцу приходилось прилагать огромные усилия, чтобы заставить себя перейти к сути дела. Наконец он тряхнул головой и мрачно уставился на инспектора.
– Послушайте, шеф, – начал он снова. – Кажется, вы решили, что у кого была эта дурацкая книжонка, тот и совершил убийство.
– Вы про книгу по химии?
– Угу.
– Да, все указывает на это.
– Черта лысого указывает! – взорвался мистер Огден. – Будь я проклят! Ни черта это не указывает, ясно? И знаете почему?
– Мне кажется, я догадываюсь, – улыбнулся Аллейн.
– Ах, вы догадываетесь! Будь я…
– Потому что эта книга принадлежит вам.
– В яблочко, шеф.
Глава 17
Мистер Огден теряет доверие
– В яблочко, – повторил бизнесмен и рухнул на стул.
– Веселее, мистер Огден, – подбодрил его Аллейн.
Американец вытер платком лоб и бросил на инспектора хитрый взгляд, словно нашкодивший мальчишка.
– Наверное, зря я так разволновался из-за этой книги, – заметил он. – Вот вы меня и раскололи.
– Не только из-за вашего волнения, – возразил Аллейн. – Вчера вечером вы сказали, что интересуетесь аффинажем золота. Письмо, которое мы нашли у вас в кармане, почти целиком посвящено новой технологии очистки. Это предполагает некоторое познание в химии. Книга издана в Америке. Вывод напрашивается сам собой.
– Пожалуй, – хмыкнул мистер Огден. – Ну ладно. Послушайте. Я купил эту книжонку давно, еще до войны, когда только начал раскидывать мозгами и соображать, что к чему. В то время я служил младшим клерком в офисе золотодобывающей компании. Младший клерк – просто мальчик на побегушках, чтобы все было понятно… И вот однажды в какой-то грошовой лавочке я приметил эту книжку – стоила она пять центов – и решил заняться самообразованием. С тех пор я так с ней и таскаюсь. С книжкой то есть. Когда сюда приехал, книга была в моих вещичках. Я ее почитывал иногда на досуге: это, знаете ли, полезно, а порой и забавно, особенно если взять всякие старые рецепты. Короче, когда я обосновался в Лондоне, то поставил ее на полку вместе с Ван Дайном, «Нэшнл джиогрэфик» и «Сэтердей ивнинг пост». И с тех пор ни разу ее не открывал. И вообразите, шеф: я только вчера вечером заметил, что она пропала.
– Вчера вечером? В которому часу?
– Когда вернулся домой. По дороге я раздумывал о Каре и о том, что она умерла почти мгновенно, а из известных мне ядов самый быстродействующий – синильная кислота. Говоря по-научному, цианистоводородная. Вот я и решил освежить свою память и заглянуть в эту старую книжку по химии. Но ничего не вышло. Она исчезла. Скажите, что вы об этом думаете?
– А что вы об этом думаете? – спросил Аллейн.
– Послушайте, – произнес мистер Огден уже в двадцатый раз за этот день. – Я скажу вам вот что. Это было четыре недели назад. Четыре, если считать от сегодняшнего вечера. Я устроил у себя большую вечеринку. Была вся гвардия Священного пламени. Был Гарнетт. Был Равиньи. Была Кара Куэйн. Короче, вся банда, даже мисс Уэйд, которая вечно что-нибудь забудет или перепутает; но на этот раз и она была на месте и трещала без умолку. У Равиньи страсть к литературе. Он обожает всякие редкости, первые издания и тому подобное. Я заметил, что он разглядывает мои полки, и подсунул ему «Занимательную химию». Не бог весть что, но почему бы не взглянуть? Правда, Равиньи она обрадовала не больше, чем какое-нибудь барахло на дешевой распродаже. Он полистал ее из вежливости и отдал обратно. Но благодаря этому я запомнил, что книга еще была на месте. И до вчерашнего дня больше я о ней не вспоминал.
– Вы думаете, в тот вечер кто-то забрал ее с собой?
– Откуда мне знать? Говорю вам, с тех пор я ее в глаза не видел.
– Может быть, вспомните еще какие-нибудь детали? Например, когда вы в следующий раз глядели на книжные полки?
– Вряд ли. Хотя постойте. Минуточку…
Мистер Огден припечатал свою ладонь ко лбу, словно боясь, что оттуда может улететь какая-то важная мысль.
– На следующий день, а может, чуть позже, ко мне явился Клод и забрал книги Гарнетта. Меня в это время дома не было.
– Книги Гарнетта? Какие книги?
Мистер Огден потупил взгляд.
– Ах ты, господи, – вздохнул он. – Ну так, почитать что-нибудь перед сном. Гарнетт одолжил. Сказал, что это классика. Ничего себе классика! Остренькие штучки, если не сказать больше.
– Это те книги, что стояли за другими, в обложках из оберточной бумаги?
– Ну да.
– И Клод Уитли их забрал?
– Именно так. Он сказал служанке, что его прислал Гарнетт. Мол, он хочет вернуть книги, потому что они редкие. Редкие, как же!.. Это был последний раз, когда я про книги вспомнил. Наверное, Гарнетт объяснил Клоду, где их искать.
– И «Занимательная химия» в то время еще стояла на полке?
– Если бы я мог вспомнить! – в отчаянии вскричал американец. – Постойте. Дайте подумать. На следующий день я узнал от Клода, что тот заходил за книгами, и сказал ему, что они были в оберточной бумаге, а он ответил, что так он их и узнал.
– Но у вас «Занимательная химия» не была завернута в оберточную бумагу?
– Нет. Мне не имело смысла ее прятать. Это респектабельная литература.
Аллейн рассмеялся.
– Значит, в тот день вы не заметили, что она исчезла?
– Нет.
– Может быть, заметили потом?
– Господи, нет! – воскликнул мистер Огден.
Какое-то время он молчал, уставившись перед собой в пространство, потом снова медленно заговорил:
– То есть я не заметил ее пропажи. Но с другой стороны… я не помню, чтобы я ее видел. Понимаете? Книга-то яркая, красного цвета. Так вот, я не помню, чтобы видел красную книгу. Наверное, это звучит нелепо.
– Напротив, очень интересно, – возразил Аллейн.
– Да? Главное, чтобы вас не заинтересовал сам Сэм Дж. Огден. Равиньи может вспомнить, что я показывал книгу ему. Или кто-то еще. Поэтому, – добавил мистер Огден с наивной улыбкой, – я решил рассказать все сам.