Журнал 64 - читать онлайн книгу. Автор: Юсси Адлер-Ольсен cтр.№ 57

Зато прекрасно знала, что, если не примет лекарство против мигрени, все пойдет прахом. Возможно, ей хватило бы и двух таблеток, но она приняла три, а затем в течение часа или двух сидела, уставившись на часы, пока мозговые капилляры не пришли в норму и глаза не перестали болезненно реагировать на свет.

Затем женщина поставила чайные чашки на буфет красного дерева, стоящий в гостиной, аккуратно разложила серебряные ложечки и разместила бутыль с экстрактом белены таким образом, чтобы было удобно брать ее и наливать содержимое в чашки гостям, как только настанет нужный момент.

В десятый раз она повторила бой часов и в ожидании устроилась на кресле с тикающими за спиной напольными курантами. Завтра во второй половине дня самолет унесет ее на Майорку, и отблески поросшей медянкой Вальдемосы замелькают у нее в глазах, прогоняя прошлое вместе со всеми демонами.

Но прежде нужно было наполнить погребальную камеру.

Приемная семья, которую отец подыскал для Нэте после самопроизвольного аборта в речке, приняла ее как изгоя; такое отношение к ней сохранилось и впоследствии.

Ее каморка располагалась отдельно, каждодневные работы отнимали много сил, а единственным моментом, когда она пересекалась с семьей, был прием пищи, протекавший в тягостном молчании. В тех редких случаях, когда Нэте все же открывала рот, на нее шикали, несмотря на то, что девушка изо всех сил старалась говорить прилично. Даже дочь и сын хозяев, ее ровесники, плохо относились к ней. Она являлась чужачкой, и они обращались с Нэте так, словно имели над ней неограниченную власть. Минимум действий и полное отсутствие добрых слов. Требовательности, угрюмости и понуканий хватало в избытке.

Всего двадцать километров отделяло жилье приемной семьи от ее родного дома – час езды на велосипеде. Однако у Нэте не было велосипеда, а потому всякий день она тешила себя надеждой на то, что когда-нибудь к ней заглянет отец. Но он так и не приехал.

Однажды, когда она прожила в приемной семье почти полтора года, ее позвали в гостиную, где с ее приемным отцом разговаривал сельский полицейский. Он улыбался, однако, как только заметил Нэте, выражение его лица переменилось.

– Нэте Германсен, я с сожалением вынужден сообщить вам, что в прошлое воскресенье ваш родной отец повесился в собственном доме. В связи с этим администрация приняла решение о том, что эта достойная семья станет вашим постоянным опекуном. Значит, теперь они имеют над вами полную власть вплоть до достижения вами двадцати одного года. Думаю, вам стоит радоваться этому. Тем более что отец оставил после себя исключительно одни долги.

Вот как кратко он все рассказал. Никаких соболезнований или информации о похоронах.

Они только кивнули ей. Жизнь Нэте рухнула. Аудиенция была окончена.

Она рыдала в поле, а девушки и парни перешептывались между собою – так происходит всегда, когда кто-то не принадлежит их кругу. А временами Нэте чувствовала себя настолько одинокой, что это даже причиняло физическую боль. Иногда настолько сильную, что у нее пылала вся кожа.

Ах, если бы хоть кто-нибудь дал ей немного ласки, просто погладил бы по щеке! Но Нэте научилась обходиться без внешнего участия.

В те выходные, когда в городе устраивали парк аттракционов, другие девушки уехали на автобусе, даже не предупредив ее. Вот почему она оказалась на обочине сельской дороги с двумя кронами в кармане, задрав вверх большой палец.

Остановившаяся машина выделялась не только своим исцарапанным кузовом и продавленными сиденьями. Водитель улыбался.

Значит, он, видимо, не в курсе, кто она такая.

Мужчина представился Вигго Могенсеном и сказал, что приехал из самого Лундеборга. Сзади в кузове лежала копченая рыба для лавочника, торгующего с лотка на рынке. Два переполненных ящика, источающие аромат моря и дыма. Чувство неведомого приключения.

Когда другие девушки увидели ее среди каруселей и тиров с мороженым в руке в обществе приятного молодого человека, их глаза приобрели такое выражение, какого она никогда не замечала у них раньше. Позже Нэте поняла, что они ей завидовали, но в тот момент она оказалась заворожена происходящим, поэтому не обратила на них внимания.

День выдался теплым и напоминал летние деньки, проведенные вместе с Таге, а Вигго так живо рассказывал о море и свободной жизни, что Нэте практически ощущала себя там. И растущее ощущение счастья согревало ее, и развязывало руки Вигго в большей степени, нежели любые иные обстоятельства.

Поэтому она позволила ему положить руку ей на плечо, когда он повез ее домой. Поэтому смотрела на него с надеждой и пылающими щеками, когда он остановил машину в роще и привлек ее к себе. И поэтому она совершенно не чувствовала опасности, когда он натянул презерватив со словами, что так все будет просто прекрасно и абсолютно безопасно.

Однако от его уверенности не осталось и следа, когда он обнаружил, что презерватив порвался. Нэте спросила, могла ли она забеременеть, видимо, надеясь на отрицательный ответ и уж по крайней мере на то, что он заберет ее к себе домой.

Однако он ничего не сказал, а она все-таки забеременела, о чем вскоре прознали девушки.

«Если тебя выворачивает в зерно, значит, в твоем пузе застрял нежеланный колосок», – крикнула ей одна из них. И они рассмеялись так, что платки полетели на землю.

Спустя полчаса Нэте стояла перед приемной матерью, которая дрожащим голосом угрожала ей сожжением на костре и полицией, если она не избавится от плода.

В тот же день на хутор вызвали такси, и сын хозяйки куда-то умчал. Они не хотели, чтобы их сына обвиняли в том безобразии, какое Нэте притащила в дом. А она принялась утверждать, что это был порядочный молодой человек из Лундеборга, они познакомились на рынке. Однако оправдания не помогли, ибо девушки, видевшие ее с ним, утверждали, что, напротив, он является известным пройдохой и пихает свое мужское достоинство девушкам под юбку исключительно ради собственного удовольствия, и ничего более.

В результате разговора был выдвинут ультиматум: либо она отправляется к сельскому доктору и избавляется от грязи, либо семья обращается в попечительскую службу, чтобы довести дело до полиции и других представителей власти.

– Ты ведь уже избавлялась от плода, – заявила приемная мать без малейшего сострадания, а затем приемный отец посадил ее в машину и привез к дому врача.

По окончании процедуры Нэте должна была вернуться домой на автобусе, ибо этот человек не мог позволить себе ожидать в течение целого дня. Он не пожелал ей ни удачи, ни благополучного исхода – правда, несколько примирительно улыбнулся. Возможно, от радости.

Нэте никогда не понимала, о чем он думает.

Она долго просидела в зеленой комнате ожидания, то раскачиваясь из стороны в сторону, то стуча коленками друг об друга. Запах камфорных капель и медикаментов вызывал дурноту и страх. Страх перед медицинскими инструментами и каталкой охватил ее, и медленно потащились долгие минуты, наполненные лечением кашля и больных конечностей у пациентов за закрытыми дверями. Она слышала голос врача, и он был мрачным и тихим, но отнюдь не успокаивающим.