Мистер Селфридж - читать онлайн книгу. Автор: Линди Вудхед cтр.№ 19

Когда были улажены все формальности и Гарри Селфридж получил от «Маршалл Филд» все причитающиеся выплаты, у него на руках оказалось более миллиона долларов и два внушительных здания. Его планы стали достоянием общественности, но ни он, ни Филд не слишком распространялись о произошедшем. Журналистам в интервью Селфридж просто говорил об «огромном желании стать главой собственного дела», уверяя, что он «ничуть не сомневается в успехе» и что «настало время предпринять этот шаг, ведь ему как раз исполнилось сорок» – незаметно скашивая себе восемь лет. Когда Маршалла Филда спрашивали о потере выдающегося сотрудника, он отмалчивался. Даже с коллегами он нечасто говорил на эту тему и только сказал Джону Шедду: «Нам нужен новый мальчишка в офис». Селфридж реагировал более благородно. Филд был огромной частью его жизни, воплощая в себе, пусть и отстраненный, отцовский образ, которому Гарри стремился угодить. Он никогда не забывал Филда. Когда в Лондоне открылся универмаг «Селфриджес», портрет Маршалла Филда занял почетное место в кабинете Гарри.

С развевающимися знаменами, под гром фанфар и звуки духового оркестра магазин Гарри Гордона Селфриджа и партнеров открыл свои двери в Чикаго 13 июня 1904 года. Эпоха благоволила открытию нового дела. Обеспеченные клиенты на новых автомобилях разъезжали по новым загородным клубам, где их ждала новая модная игра – гольф. Оба эти хобби требовали обширного и, разумеется, дорогостоящего гардероба. Автомобили ворвались в город, словно торнадо. В 1900 году было выдано всего сто водительских удостоверений, но к тому времени, когда Гарри Селфридж открыл свой магазин, в Чикаго было зарегистрировано почти полторы тысячи водителей. Городской совет, обеспокоенный тенденцией водителей «палить», то есть гонять, установил ограничение скорости в десять миль в час и потребовал, чтобы водители обладали «полным контролем над всеми конечностями и не имели пристрастия к наркотикам». В городе, где и богачи, и бедняки активно предавались возлияниям, об алкоголе упомянуто не было.

Селфридж давно понял, что витрины должны рассказывать историю на определенную тему. Теперь в его великолепно оформленных витринах красовались последние новинки из области дамской и мужской одежды для вождения. Женские манекены были одеты в стиле натурщицы с восхитительной картины сэра Уильяма Николсона «La Belle Chauffeuse» [9] – в куртки-ветровки, огромные перчатки с крагами и большие шляпы с шифоновыми лентами, завязанными под подбородком, а на манекенах-мужчинах были очки «для лихачей» и подпоясанные ремнем твидовые жакеты. Образ довершали корзины для пикников и перетянутые ремнями чемоданы.

Время, предшествующее открытию, вероятно, было для Селфриджа мучительным. Можно предположить, что ему было нелегко каждое утро ехать на работу, заходить в собственное элегантное здание, но мечтать о том, чтобы ему принадлежал не этот магазин, а тот, что побольше и стоит дальше по улице. Непросто было забыть двадцать пять лет у Филда. За это время установились связи, которые нельзя так просто разорвать. Позже он рассказывал журналисту из «Сэтердэй ивнинг пост», как чувствовал себя в то нелегкое время: «Мне было очень горько, что я должен стать конкурентом своим людям – тем, с которыми я провел много счастливых и восхитительно увлекательных лет. Я пытался побороть это чувство, но ощущал себя все более несчастным».

Селфридж делал все возможное, чтобы вдохнуть силы в своих новых сотрудников, но они никак не соответствовали его невозможно высоким стандартам. «Нет никого, кто просто знал бы свое дело», – сетовал он жене, вероятно, только теперь осознавая, профессионалы какого уровня работали в офисах «Маршалл Филд».

После того как его вынудили уйти так быстро – без объявления, без подарков, без вечеринки, без какого-либо признания всех его заслуг за более чем двадцать пять лет, – Селфридж словно потерялся. Вечный оптимист вдруг захандрил. Неожиданно жизнь в Харроуз-Холл, его загородном доме на Женевском озере, где он мог ухаживать за полной редких орхидей оранжереей, предстала для него в новом свете. Всего через три месяца после открытия нового бизнеса он принял неожиданное решение продать его и отойти от дел. Он позвонил своему бывшему коллеге Джону Шедду, попросив у него помощи и совета. Шедд порекомендовал ему пользовавшихся хорошей репутацией ретейлеров «Карсон, Пайри и Скотт», которые как раз искали новое здание, и организовал встречу Сэма Пайри и Гарри Селфриджа. Хитрый мистер Пайри предложил весьма невыгодные условия: вместо запрошенных двухсот пятидесяти тысяч долларов сверх первоначальной цены – сто пятьдесят тысяч плюс оплата долгов перед поставщиками. Отчаянно рвущийся на волю Гарри согласился.

Как и следовало ожидать, на пенсии Гарри заскучал. Он бесцельно бродил по окрестностям Харроуз-Холла, ухаживал за розами и орхидеями, проводил время с семьей. Но этого было недостаточно. Он купил яхту на паровой тяге, которая, судя по всему, редко покидала причал, и попытался заняться гольфом, в котором оказался чудовищно плох. Друзья пытались убедить его выдвинуться на какую-нибудь общественную должность, что в Чикаго стало бы интересным вызовом самому себе. Идея его не прельстила. «Никакой политики, – заявил он. – Не хочу добровольно привязывать себя к позорному столбу». Он, вероятно, согласился бы с репортером из лондонского «Дейли мейл», который, побывав в Чикаго, написал: «Чикаго открывает больше прекрасных и отвратительных черт, чем любой другой известный мне город. Другие места хоронят темные стороны от посторонних взглядов – Чикаго же заботливо размещает их в центре делового квартала и наводит блеск». Гарри и сам не сказал бы точнее. Магнаты в Чикаго были безжалостны. Гарри Селфридж никогда по-настоящему не был частью их мира.

Несмотря на то что Селфридж был управляющим от Бога, для большинства он остался «мальчишкой Филда».

Селфридж беспечно относился к деньгам. Он жил на широкую ногу, без оглядки тратил огромные суммы на близких и верил, что все образуется – независимо от того, кому и сколько он должен. Годы спустя, когда его личный перерасход в банках достиг чудовищных сумм, один из лондонских банкиров заметил: «Мистеру Селфриджу, похоже, приятно ощущать себя должником». В Чикаго, помня о семье и, вероятно, о своем возрасте, он застраховал свою жизнь на огромную сумму. Попробовал он себя и в инвестициях. Когда ему предложили вложиться в компанию «Уайт-рок сода» – газированные напитки были тогда на пике популярности, – он отказал, поскольку проект слишком тесно соприкасался с разбавлением виски. Однако он решился инвестировать в золотой прииск. Зимой 1904 года он стал президентом компании «Добыча и разработка Салливан-Крик», предоставив финансирование для разработки прииска Калико в округе Туалэми, штат Калифорния.

Поначалу все шло неплохо. В чикагской компании «Аллис-Чалмерс» – в то время крупнейший производитель горно-шахтного оборудования – Селфриджу с готовностью порекомендовали высококлассное оборудование, а эксперт по горнодобывающему делу Уильям Чалмерс был впечатлен результатами геологических исследований в этом богатом на золото регионе. Разведочное бурение и исследования продолжались всю весну 1905 года – полностью за счет Селфриджа.