Кавалер умученных Жизелей - читать онлайн книгу. Автор: Павел Козлов cтр.№ 132

– Потьма, – дополнила Варвара, – местечко, где есть женская тюрьма.

– Глеб жил вблизи Новослободской, – продолжал Брусницкий, – Кадушка – очень близко, на Фадеева. Вот и зашли.

* * *

Когда встречались у Варвары, Антон рассказывал о новых интересах, что посещает выставки, общается с артистами. Кадушка и не думала скрывать, что для неё это – окно в желанный, недоступный мир: увидеть, может – познакомиться с особыми людьми, кто предстает с экрана, выступает в театре. Она измучила Антона просьбами, и он привел к ней Глеба.

Тем летом Глеб развелся, вел рассеянную, холостую жизнь, не прочь был выпить. Антон и предложил: «Зайдем к одной знакомой».

Дом на Фадеева был сталинский, солидный. Наталья сразу провела на кухню, накрыла стол. Единственное, что просила – тише говорить: недомогает тетя, потому не приглашает в комнаты. Глеб только и подумал: «Добрая, открытая толстушка». Нашлась прекрасная закуска к принесенной водке – помимо свежих помидоров-огурцов хозяйка угощала их домашним салом своего приготовленья. Расслабились, поговорили. Ну, вроде бы, и всё. Пересеклись, а не свели знакомство.

Но через день у своего подъезда Лактионов чуть не наткнулся на Кадушку, хоть не узнал, пока девица не сказала:

– Добрый день.

Тогда он сразу распознал её по габаритам. Лишь что-то ляпнул на ходу – он торопился.

Определил всё следующий вечер, когда он шел домой с веселою компанией: знакомые артисты, все отснялись в эпизоде, решили выпить и Антон их пригласил.

Наталью он узнал и улыбнулся, а она вся расплылась.

– Знакомая? – внезапно оживились сослуживцы. И стали приглашать наперебой, – идемте с нами.

Вот так Кадушка в первый раз вошла в его квартиру.

* * *

На дне рождения Марины выпал перерыв. Ещё сидели за столом, но лишь переговаривались, отдыхали. Брусницкий загасил окурок, неожиданно спросил:

– Хотите, я прочту стихотворенье? Недавно написал.

Когда улегся гул согласий – начал:

Ты шагаешь как-то неуверенно,

Сквозь платформу, слякоть и весну.

Ты на рельсы хочешь, ты – Каренина,

И сама не знаешь, почему?

В душной электричке ты – невольница,

У проклятых полок – половчан.

Ты боишься, что к тебе наклонится

Пьяный новоявленный Колчак.

Дачники набились, как молекулы,

Говорят про водку и кефир.

Девочку с продрогшими коленками

В грудь толкает этот страшный мир.

Поезд рвет к Москве на жуткой скорости,

Наступает, как финал – вокзал.

Я, из-за своей привычной робости,

Девочке ни слова не сказал.

– Ты это про Кадушку? – он был довольно простодушен, последний муж Субботиной.

– Конечно же, – включился Николай, – как это образно – Кадушкины продрогшие коленки.

– Да вы о чем? – остановила Лиза, – по мне – вполне хорошие стихи.

И, кстати, вспомнила: «За что же Богаченкова сидела?»

– Подпольные аборты подвели, – сказал Антон, и был уверен, что всем ясно. Но, кто услышал, посмотрели с удивленьем.

– Она же повитуха, и на этом деньги делала. Одна девица чуть не померла, мамаша позвонила в «Скорую», всё и открылось. Три года провела на нарах.

– Непросто вывести следы татуировок, что у неё на пальцах. Можно представить, что скрывается внутри, – так Лизин муж поставил точку.

Все стали выходить из-за стола – развеяться и просто подышать. Сад был большой, на весь участок. От боковой калитки шла тропинка и быстро выводила в лес из высоченных елей и берез, в вечерней тьме смотревшийся чащобой. Но это был родной, изученный оазис, и все отправились гулять, стряхнуть пустую шелуху ненужных слов. Только Субботина не отошла от темы, досказывала мужу Кадушкину историю.

– Я – не Брусницкий, – начала Варвара. На что Андрей сказал:

– Какое счастье.

– Он рассказал бы тома три хождения по мукам, а я – историю болезни и диагноз.

* * *

Зашла тогда Кадушка к Глебу с полупьяными артистами, да и осталась. Артисты выпили и разошлись, Глеб завалился спать, девица тоже прикорнула.

Наутро она стала убираться. Глеб удивился, что Наташка здесь, но что ж мешать благому делу? Сходила на дежурство, а вечером звонила в дверь, почти рыдала – тетя умерла. Другие родственники – сволочи, плохие люди. Ей негде жить.

Все чистила и мыла, прибиралась, пробралась в постель. Глеб с первых дней терзался, но не решился указать на дверь – она же так старалась для него.

Про улицу Фадеева открылось все случайно – Брусницкий встретил общую знакомую. «Тетка» из сталинской квартиры была прикованной к кровати инвалидкой, Наталью наняли сиделкой, она из кухни сделала подобие притона – кто только там не появлялся. Чтобы больная не тревожила, Кадушка делала укол – несложно уколоть снотворное, когда так много назначений. Однажды тетушка заснула навсегда. Кадушку выгнали, но без состава преступленья.

Она хотела, чтобы Глеб на ней женился – престижно, и прописка, и квартира. Поила его водкой, всячески старалась ублажать.

Но как-то он не смог попасть домой – дверь изнутри была закрыта на засов, не отвечали, как ни барабанил. Пошел на улицу, пролез через балкон соседей – Наталья была дома и спала.

– Я так устала, ничего не слышала.

Пока Глеб лез через балкон, соседка снизу видела, как из его квартиры выскочил какой-то тип – как, видимо, бывало на Фадеева. Глеб тут же всё узнал.

Решился выгнать, но Кадушка пробиралась, приносила выпить.

Потом он стал недомогать – она подмешивала в выпивку снотворные и антидепрессанты.

«Кого же она так напоминает?» – старался вспомнить Глеб.

Все стало ясно, когда к ней приехал брат. Как выяснилось, Игорь был в тюрьме. Ему вручили предписанье, где он должен жить, в Москву заехал повидаться.

И Глеб увидел иллюстрацию к учебникам Ломброзо. На кухне пили и ругались матом прирожденные преступники с антропологией на месте головы. Неандертальцы, без намека эволюции.

Пришлось пойти на преступление – бежать из собственного дома. Он вытащил у Богаченковой ключи, довез сестру с братишкой до ВДНХ, и потерялся. Неделю прятался у друга.

Они весь вечер просидели у подъезда. Потом отправились куда-то – слишком много глаз, чтобы ломать чужую дверь.

А Лактионов заезжал через неделю, посмотрел. Примерно месяц где-то жил, и возвратился лишь тогда, когда Кадушка поселилась в другом месте – проверенный источник знал наверняка.

* * *

– К чему о них все разговоры? – поморщился Андрей.