Если б мы не любили так нежно - читать онлайн книгу. Автор: Овидий Горчаков cтр.№ 67

Пили за здоровье его Царского величества с полным титлом, пили за счастливое его государствование. Русские пили столь безмерно, что наконец валились под стол. Англияне осторожничали, но тоже еле держались на ногах.

Переждав зиму, Чанселор отплыл весной обратным путем в Англию. Его сообщения о Московии наделали много шуму при дворе. Общество «Мистерия» получило право исключительного торга с русскими по Белому морю и присоединилось к Купеческому обществу для открытия неведомых стран.

Зимой 1554 года карелы стали вестниками полярной трагедии: нашли-де они на Мурманском море два корабля, донесли они в Москву. Стоят они на якорях в становищах. Люди на них мертвы, а товаров на кораблях много. Так погиб Биллоуби с экипажами двух кораблей «Мистерии».

В 1555 году Царь Иоанн Грозный пожаловал льготную грамоту двадцати трем аглицким купцам Русской компании «на повальный торг всякими товарами по всей России».

В 1555 году Чанселор совершил еще одно путешествие в Московию, но, возвращаясь в Англию, потерпел кораблекрушение и утонул в одном из заливов Шкотии.

Великий Северный путь из Англи в Россы был открыт. Распахнулась форточка в Европу. В 1557 году в Московию приплыл с четырьмя судами Антони Дженкинсон. На этот раз в теремном дворце за одним столом с Царем Иваном сидел сын побежденного им в 1556 [73] году казанского хана. Гостей уже было не менее шестисот. Вслед за еще более длинною молитвой Царь потчевал гостей рассольными петухами с инбирем, журавлями, ухой разных сортов в сопровождении рябчиков и тетерок. Пили княжий и боярский меды, мальвазию и прочие заморские вина. Потом приплыли на громадных подносах исполинские стерляди, караси с бараниной, горы икры всех видов. В соседнем зале пировали две тысячи татар, присягнувших биться за белого Царя. Царь преподнес заморским гостям богатые дары.

В 1557 году русский посол в Лондоне получил от короля грамоту о привилегиях русским купцам. Как и аглицкие, они освобождались от уплаты сборов и пошлин. Царь пошел еще дальше, в том же году даровав Русской компании еще одну грамоту, запрещавшую всем прочим иноземцам и даже англиянам, не принадлежавшим к Русской компании, приезжать к устьям Двины, в Мезень и Колу.

Англияне построили собственные торговые дома в Архангельске (в год смерти Ивана Грозного), в Холмогорах, Вологде, в Москве на Варварке и во многих других русских городах, а также по всем путям на Шемаху, Бухару, Самарканд и Китай.

Царь Иоанн Грозный стремился заключить с королевой Елизаветой не только брачный союз, но и наступательный и оборонительный союз. Когда королева Англии ответила оскорбительным отказом, Царь дважды прерывал доброжелательные торговые отношения, но все же продержались они до смерти Грозного Царя.

Англияне привозили сукна, шерстяные ткани, шелк, галантерею, сахар, бумагу, медь, свинец и другие металлы. Русские поставляли им мягкую рухлядь, лен, пеньку, говяжье сало, кожу и юфть, ворвань, смолу и деготь. В 1560 году аглицкие купцы открыли для себя короткий путь из Варяжского моря по реке Нарве в Ливонии в Ревель и Ригу, прежде державшийся их конкурентами, датчанами и немцами из Любека, в строжайшем секрете. Новый рейс был осуществлен в 1561 году.

Вскоре царские чашники углядели, что, когда Царь на отпуске угощал медом аглицких гостей, те клали за пазуху золотые кубки. Их примеру следовали даже послы. «Для таких бессовестных послов деланы нарочно в аглицской земле сосуды медные, посеребренные и позолоченные». Не отсюда ли пошли разговоры о русском коварстве!

С 1566 года англияне покрывали путь из Лондона в залив Святого Николая в Студеном море протяженностью в семьсот пятьдесят лье с попутными ветрами за месяц, В 1568 году посол королевы Аглицкой Елизаветы прибыл в Москву тем же путем, полюбовавшись по дороге в полярных водах случкой огромного стада китов. В 1571 году капитану Антони Дженкинсону не повезло: сначала он застрял в Холмогорах близ Архангельска из-за чумы, затем под Переславлем был принят Царем, разгневанным неудачей своей войны против шведов и сожжением Москвы крымскими татарами, причем вместе с тысячами москвичей погибли и англияне, жившие в столице.

На сей раз Царь Иван Грозный показался англиянам безумным старцем, вампиром, пьяным от крови. «Мужем крови» назвал его князь Андрей Михайлович Курбский, бежавший в Литву. Слухи о страшных казнях, о разгуле царской опричнины давно дошли до Лондона. С годами Иван становился все лютее и подозрительней. Презрев благие библейские заповеди, он ни на волос не менял своих кровавых правил и обычаев, но, делаясь все более суеверным, тратил огромные деньги на церковь, на пуды свечей, на постоянные молебны, чтобы успокоить свою преступную совесть, заглушить муки раскания. Истово считывая земные поклоны, он в кровь разбивал лоб, ходил с синяками и язвами.

В 1574 году Царь заставил англиян платить пошлины на ввозимые товары, правда, эти пошлины были вдвое ниже обычных и иноземные гости по-прежнему наживались, покупая, скажем, русское дерево за 25 копеек, а продавая его у себя за 5 рублей.

При Иоанне Грозном в Холмогоры приходило ежегодно по девяти аглицких кораблей.

Вслед за аглицкими купцами в Москву к Ивану Грозному прибыл из Англии чернокнижник и звездочет по имени Бомелия, по совместительству лекарь и математик, а по призванию — шпион, оплачиваемый министром королевы Елизаветы лордом Берли. Царь использовал сего многоталантливого иноземца главным образом для приготовления ядов, с помощью коих он убрал немало врагов. Нарушая Божии заповеди против ведунов и гадателей, крепко уверовал Иван в предсказания матушки Шиптон, ставшей известной еще в XVI веке. Подобно этой вещунье, Бомелия, вооруженный ее книгой, доказывал Ивану совершенно неопровержимо, что конец света настанет в 1881 году по европейскому счислению.

Можно представить себе волнение Лермонта, когда в шкотской лавке Макгума на Варварке он обнаружил затрепанную книгу XVI века со следующим завлекательным фронтисписом:

Эту книгу отцовской библиотеки в Абердине он читал вместе с Шарон!..

Лермонта затрясло от непередаваемого трепета, ведомого лишь самым истым библиофилам, подлинным книголюбам. Ведь можно было вполне предположить, что этот волюм держал в своих руках колдун и астролог Бомелия, стоя перед Иваном Грозным, и сам Царь листал эти желтые страницы, разглядывая «Колесо судьбы, таблицы мистических чисел». Бомелия предсказывал судьбу, а его собственная судьба сокрылась во мгле. Не отравил ли Иван астролога его собственным ядом? Ведь Государи нередко предавали смерти своих астрологов.

Кроме матушки Шиптон, Бомелия был, конечно, вооружен еще «Пророчествами господина Нострадамуса», славного французского астролога, чья звезда лишь начинала тогда всходить. Прочитав эти «пророчества», Лермонт убедился в никчемности оккультных наук и людском легковерии. Нет, не мог, не хотел он верить в абракадабру господина Нострадамуса, матушки Шиптон и прочих шарлатанов от черной и белой магии.