Нить - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Хислоп cтр.№ 52

Прошло несколько дней, и Димитрий понял, что все время думает о Катерине и мечтает увидеть. Ее образ отпечатался в памяти, и молодой человек никак не мог прогнать его. Катерина на своем примере показала ему то, что он, пожалуй, уже и сам понимал: счастье не обязательно связано с богатством. То, что ему самому вечно было не по себе при мысли об ожидавшем его огромном состоянии, тоже это доказывало.

А вот голод и недовольство были определенно связаны. В Салониках многие жили у самой черты бедности, и уже назревали неизбежные волнения.

Василий каждый день приносил новости от отца. На улицах с приходом мая стало жарче, нежное тепло весны сменилось иссушающим летним зноем, и одновременно с этим люди потеряли терпение и стали выдвигать требования. Поговаривали о всеобщей забастовке.

– Салоники на грани революции, – докладывал Василий товарищам, горя возбуждением. – Рабочие на табачных фабриках готовят забастовку! Завтра! Мы должны их поддержать.

Выбора не было. Не могли же они не поддержать эксплуатируемых, обездоленных, тех, кому за неделю работы платят меньше, чем богачи тратят на один обед в дорогом ресторане. Василий не раз водил Димитрия в кварталы, где они жили, и теперь настало время хоть как-то проявить солидарность.

На следующий день молодые люди встретились в университете и направились к зданию муниципалитета. Через несколько минут их подхватила целая река людей. Чувствовалось приподнятое настроение: в этот солнечный день в стране рождалась демократия, открытый уличный протест. Это радовало.

– Вот так мы и дадим понять, что чувствуем! – восклицал Василий. – Правительство не может просто отмахнуться от нас, верно? – Ему приходилось кричать, чтобы перекрыть шум толпы.

Пролетел слух, что к ним присоединяются рабочие из трамвайного и железнодорожного депо и электрики. Жажда протеста распространялась, как эпидемия, и на улицах собралось больше двадцати тысяч человек.

Василий был вне себя от восторга.

– Может, и добьемся чего-то, смотри-ка, – сказал он. – Это и есть власть народа!

Наконец демонстранты разошлись.

Нечаянно столкнувшись в этот вечер с отцом, Димитрий услышал неприятную новость.

– Ну что ж, – сказал Константинос, отдавая шляпу Павлине, но глядя при этом прямо на сына, – ты будешь рад услышать, что Метаксас дал полиции полную свободу действий!

Димитрий старался не выдать себя. Ему не хотелось, чтобы отец узнал, что он тоже был сегодня на улице.

– Это как-то слишком, – отозвался он.

– Мне так не кажется, Димитрий, нет, не кажется. – (Молодой человек промолчал.) – И еще лучше: он вводит военное положение. С этим народом только так и нужно.

Уже от того, как отец произнес «с этим народом», Димитрию захотелось сплюнуть, но умение сдерживаться всегда было его сильной стороной. Каждый раз он оставлял за отцом последнее слово и почти забавлялся этим.

– Не суйся завтра на улицу, хорошо?

Выходит, Константинос знал, что Димитрий ходил сегодня на демонстрацию. Значит, кто-нибудь из зевак увидел его и доложил.

Следующий день начался так же, как предыдущий. Группа студентов, и Димитрий в их числе, собралась вместе и направилась к центру Салоников, чтобы присоединиться к народу.

Атмосфера была уже совсем другая. В центре протестующие кричали: «Да здравствует забастовка!» – а напротив стояли полицейские и военные. Какое-то время они просто смотрели друг на друга. Это было похоже на затишье перед бурей.

Василий, которому непременно хотелось быть в центре событий, пробился ближе. Димитрий пытался последовать его примеру, но его остановила внезапно уплотнившаяся толпа. Раздался многоголосый рев, и все разом, дружно двинулись вперед.

И тут, словно поняв, что теряют контроль над ситуацией, полицейские открыли огонь.

Димитрий стоял сзади и ничего не видел, только почувствовал обратное движение – народ попятился, кто-то повернул, пытаясь убежать. Начался хаос, паника, всеобщее смятение. Никто не верил в то, что происходит. Полиция открыла огонь по безоружным.

Люди бежали во все стороны, крича, пробивая себе дорогу кулаками, и среди них были студенты, друзья Димитрия. Но сейчас было не до того, чтобы высматривать в толпе друг друга.

Никто не понимал, что происходит, никто не знал, что будет дальше, всех подгонял животный инстинкт самосохранения, и кого-то уже сбили с ног в давке. Димитрий сам не заметил, как оказался в каком-то переулке. Все соседние магазины и кафе были закрыты, спрятаться негде. Он бежал вслепую, не останавливаясь. Сейчас демонстрантов схватят, а Димитрий знал, как жестоко в полиции обходятся с задержанными.

Когда ноги уже подкашивались от изнеможения и страха, он увидел, что добежал почти до самой улицы Ирини. Там он постучал в дверь кирии Морено.

У нее он и просидел несколько часов, чувствуя себя в безопасности, но тревожась за друзей, которые были с ним. Наконец юноша подумал, что полиция, наверное, уже прекратила разыскивать нарушителей порядка, и собрался уходить. Кинул взгляд вдоль улицы, туда и обратно, чтобы убедиться, что путь свободен, и еще, как он признался себе, чтобы посмотреть, нет ли где поблизости Катерины, а потом быстрым шагом направился к улице Ники.

Мать была вне себя от радости, увидев его.

– Димитрий! – воскликнула она, обнимая сына, и он почувствовал, как ее теплые слезы капают ему на рубашку. – Ты был там, правда?

– Прости, мама, мне очень жаль. Ты, должно быть, так волновалась.

– Я знаю только, что люди погибли, – сказала она. – Павлина только что пришла, принесла новости… Я подумала, вдруг и ты тоже среди них.

– О господи! – воскликнул Димитрий, отстраняясь. – Мы все были без оружия.

– А многих страшно покалечило, – прибавила мать. – Я так рада, что ты дома.

– Василий был впереди. Я должен узнать, где он.

Димитрий выскочил из дому и побежал по улицам к больнице. Повсюду валялись какие-то обломки, брошенные вещи – свидетельства паники, охватившей демонстрантов, когда полицейские повернули против них оружие.

Поиск по всем палатам ничего не дал – значит его друга не было среди раненых, и Димитрий с замиранием сердца отправился в стоявший рядом морг. Врач в больнице сказал, что убитых свозили туда.

Подходя к зданию, он увидел знакомое изможденное лицо. Это был отец Василия.

– Здесь его нет! – крикнул тот и обнял Димитрия со слезами облегчения. – Здесь его нет!

– И в больнице тоже нет! – сказал Димитрий.

– Нет? Я как раз туда собирался.

– Уже незачем. И домой он не приходил?

– Нет, – ответил отец Василия. – Остается только одно.

Они понимали, что молодой человек, скорее всего, арестован.

– Пойду в тюрьму, – сказал отец Василия. – А вы лучше не ходите. Лишний риск.