Картофель фри успел поджариться до ее появления, о каковом возвестили грохот распахнутой двери, струя свежего воздухе, шум и беспорядок. Марсия — высокая миловидная девушка в забрызганном грязью плаще — громогласно объявила с порога:
— Я вовсе не забыла про ужин, Дэйви, просто я опоздала, как всегда. Что приготовил? Ты ведь не сердишься?
Дэвид подошел принять ее плащ.
— Я оставил тебе записку, — сказал он.
— Не видела, — сказала Марсия. — Я не заходила домой, прямиком сюда. Как вкусно пахнет! Что это?
— Картофель фри. Все уже готово.
— Чудненько! — Марсия плюхнулась в кресло, вытянула ноги и свесила руки по бокам. — Я жутко устала. На улице такая холодрыга!
— Когда я шел домой, уже начинало холодать, — заметил Дэвид, который бесшумно курсировал между кухней и холлом, обходя ее вытянутые ноги, и поочередно приносил блюдо с мясом, салатницу и глубокую тарелку с жареным картофелем. — Кстати, ты ведь еще не видела мое столовое серебро.
Марсия потянулась из кресла к столу и ухватила серебряную ложку.
— Прелесть, — сказала она, проводя пальцами по узору, — такими приятно есть.
— Прошу к столу, — сказал Дэвид, выдвинул стул и подождал, пока она усядется.
Марсия всегда была голодна; вот и сейчас она мигом наполнила свою тарелку мясом, картошкой и салатом, пользуясь первыми попавшимися под руку столовыми приборами, и начала уплетать за обе щеки.
— Вкуснятина, — пробубнила она с набитым ртом. — Просто великолепно!
— Рад, что тебе понравилось, — сказал Дэвид, который наслаждался не столько едой, сколько ощущением рельефной поверхности вилки в своей руке, а также видом другой вилки, мелькающей над тарелкой Марсии.
— Я имею в виду вообще весь твой дом, — сказала Марсия, обводя пространство рукой. — И мебель, и посуда, и ужин — все чудесно.
— Я люблю хозяйничать, — сказал Дэвид.
— Знаю, — сказала Марсия с сокрушенным видом. — Вот бы кто и меня этому научил.
— Просто возьми и наведи порядок. Для начала хотя бы повесь шторы и не забывай закрывать окна.
— Я всегда забываю, — сказала она. — Дэйви, ты изумительно готовишь.
Она отодвинула пустую тарелку и довольно вздохнула. Дэвид зарделся от удовольствия.
— Рад, что тебе нравится, — повторил он. — А знаешь, я вчера вечером испек пирог.
— Пирог… — Марсия с минуту смотрела на него, прежде чем уточнить. — Яблочный?
Дэвид отрицательно покачал головой.
— Ананасный?
Он покачал опять, но не смог дальше играть в угадайку и сознался:
— Вишневый.
— Подумать только! — Марсия пошла за ним на кухню и выглядывала из-за его плеча, пока он доставал пирог из хлебницы. — Это твой первый пирог?
— Вообще-то третий, — сказал Дэвид, — но самый удачный из трех.
Она весело наблюдала за тем, как он отрезает большие куски и выкладывает их на чистые оранжевые тарелки, а потом взяла свою порцию, вернулась к столу, попробовала и жестами изобразила восторг.
Дэвид тоже попробовал и самокритично заметил:
— Малость кислит. У меня не хватило сахара.
— В самый раз, — сказала Марсия. — Я всегда любила вишневые пироги с кислинкой. На мой вкус, можно было бы даже кислее.
Убрав со стола лишнюю посуду, Дэвид налил кофе, а когда он понес кофейник обратно к плите, Марсия встрепенулась:
— Кажется, мне звонят.
Она открыла дверь на лестничную клетку, и оба услышали звонок за соседней дверью. Марсия нажала кнопку в квартире Дэвида, отпирающую замок подъезда, и вскоре снизу донесся звук тяжелых шагов. Марсия оставила дверь открытой и вернулась к своему кофе.
— Должно быть, хозяин, — сказала она. — Я опять забыла о квартплате.
Когда шаги достигли их лестничной площадки, Марсия, не вставая со стула, крикнула: «Кто там?» и откинулась назад, чтобы видеть дверной проем.
— Да это мистер Харрис! — сказала она секунду спустя, встала, подошла к двери и протянула руку через порог. — Входите.
— Вот решил заглянуть в гости, — произнес мистер Харрис, оказавшийся мужчиной богатырского сложения. Войдя в холл, он с любопытством взглянул на кофейные чашки и тарелки с крошками от пирога. — Извините, что помешал вашему ужину.
— С этим никаких проблем, — сказала Марсия. Здесь только Дэйви. Познакомься, Дэйви, это мистер Харрис, мы вместе работаем в конторе. А это мистер Тернер.
— Добрый вечер, — вежливо сказал Дэвид.
— Добрый вечер, — ответил мужчина, оглядывая его с головы до ног.
— Садитесь, — радушно пригласила Марсия, выдвигая из-за стола третий стул. — Дэйви, как насчет чашечки кофе для мистера Харриса?
— Пожалуйста, не беспокойтесь, — быстро сказал мистер Харрис. — Я только на минуту.
Дэвид отправился на кухню за чашкой, блюдцем и еще одной ложечкой из заветного футляра, а Марсия меж тем спросила:
— Вы любите домашние пироги?
— Кто ж их не любит! — с энтузиазмом откликнулся мистер Харрис. — Правда, я успел забыть, как они выглядят, не говоря уже про вкус.
— Дэйви, — громко позвала Марсия, — будь добр, отрежь кусок пирога для мистера Харриса.
Дэвид молча достал из футляра еще одну серебряную вилку и положил на оранжевую тарелку кусок пирога. Все его планы на этот вечер, похоже, рушились; а планировал он совместный поход в кино, если на улице будет не слишком холодно, или, по крайней мере, обстоятельный разговор за чашечкой кофе о том, как привести в порядок жилище Марсии. Тем временем мистер Харрис основательно расположился за столом и, когда Дэвид — все так же молча — поставил перед ним тарелку, какое-то время с восхищением разглядывал пирог и только затем снял пробу.
— Вот это я понимаю! — сказал он чуть погодя. — Вот это пирог так пирог! — Он взглянул на Марсию. — Просто объедение!
— Вам понравилось? — скромно поинтересовалась Марсия и улыбнулась Дэвиду через голову мистера Харриса. — У меня опыт совсем небольшой, пока что я испекла только два или три пирога.
Дэвид поднял руку и открыл рот, чтобы выразить протест, но тут мистер Харрис обернулся к нему и строго спросил:
— Вам случалось когда-нибудь пробовать пирог лучше этого?
— Боюсь, Дэвид от моего пирога не в восторге, — коварно продолжала Марсия. — Он считает его кисловатым.
— Что до меня, то я обожаю кисловатые пироги, — сказал мистер Харрис, неодобрительно поглядев на Дэвида. — Настоящий вишневый пирог просто обязан быть кисловатым.
— Хорошо хоть вам понравилось, — сказала Марсия.
Мистер Харрис отправил в рот остатки своей порции, допил кофе и откинулся на спинку стула.