Братья по крови - читать онлайн книгу. Автор: Саймон Скэрроу cтр.№ 106

За все время пребывания в чертоге до Катона только сейчас дошло, какая здесь стоит духота.

– Безусловно, – он почтительно кивнул. – Хозяйка здесь вы. Мятежники разоружены. А их оружие могут взять верные вам люди.

Картимандуя поглядела на него с подозрением.

– А ваши люди это допустят?

– Конечно, Ваше Величество. Ведь вы снова владычица бригантов. На то время, что вы будете восстанавливать порядок и решать участь мятежников, я оставлю вам в крепости подразделение моих легионеров. Отправить их в лагерь вы сможете тогда, когда почувствуете, что больше не испытываете в них надобности.

– Я перед вами в долгу, префект Катон, – проницательно посмотрела на него Картимандуя. – Или, во всяком случае, перед вашим трибуном Отоном… Кстати, где он?

Макрон сдержал улыбку, а Катон, почесав подбородок, ответил:

– Трибун счел благоразумным доверить взятие крепости профессиональным военным. А теперь, когда мы выполнили свою задачу, он снова возобновит командование колонной.

– Понимаю. Благодарю вас, префект. И вас, центурион.

Катон учтиво склонил голову, а за ним и Макрон. Картимандуя ответила им тем же и уже собиралась направиться к своим придворным, когда Катон обратился к ней снова:

– У нас тут еще один вопрос, госпожа королева. Соблаговолите?

– Разумеется.

– Мы бы просили вас проявить к бунтовщикам ваше королевское снисхождение. Теперь, когда Каратак у нас в руках, больше нет той символической фигуры, которая могла бы возглавить войну против Рима. Кроме, понятно, Венуция.

Лицо королевы помрачнело:

– За свою измену и коварство он поплатится. Есть такие способы предать человека смерти, что он всякую секунду своего умерщвления будет испытывать невыразимые муки.

– Уверен, что это так. Но теперь его пыл, как бы это сказать, поистрачен. Мятеж подавлен в самом своем истоке. Если же вы казните Венуция, то, боюсь, это лишь разожжет негодование тех, кто за ним шел.

Картимандуя оглядела Катона с проницательностью истинной владычицы.

– Как вы сами изволили заметить, королева здесь я. И мне решать, какой участи удостоить Венуция и остальных глупцов, которым хватило ума к нему прислушаться.

– Безусловно, госпожа королева. Я лишь осмелился дать совет. Ничего более.

– И за это я вам благодарна.

С надменно поднятой головой королева повернулась и тронулась к своим подданным, сохранившим ей верность.

Идя к выходу из чертога, Макрон покачал головой:

– М-да. Могла быть и повежливее, учитывая то, сколько крови мы пролили ради спасения ее шкуры.

– Это так. Но мы здесь для того, чтобы служить Риму, а в его лучших интересах усадить ее сейчас обратно на трон. Так что будь доволен.

– А что мне еще остается? Особенно с учетом, что разжиться мы здесь один хрен ничем не разжились…

При упоминании этой деликатной темы Катон оглядел зал и увидел, что легионеры расхаживают по нему с явным любопытством, как будто что-то вынюхивая.

– А ну-ка, давай этих вояк отсюда. Пока они что-нибудь себе не присмотрели.

– Господа! – окликнули их со спины. Макрон и Катон обернулись: голос подавал один из легионеров, что сейчас стоял на входе в помещение с другого конца зала. – Вам не мешало бы на это взглянуть.

Солдат был явно взволнован и юркнул обратно, не дожидаясь, когда офицеры приблизятся. Префект с центурионом поспешили туда. Комната освещалась единственно дырой над небольшим очагом, в которую бил косой столп света. Что до легионера, то он зачарованно стоял возле открытого сундука сбоку, в глубине комнаты. Столп света частично задевал и сундук, крышка которого была открыта, а внутри что-то сказочно, переливчато блестело. Катон с Макроном подошли и остановились рядом с солдатом. Сундук был полон серебряных монет. Какое-то время все трое стояли, не в силах оторвать глаз.

– Вот это да-а… – выдохнул Макрон. – Это многое объясняет. Теперь мы знаем, как и чем Венуций подбил столь многих встать на его сторону.

– Это точно, – кивнул Катон.

Макрон осторожно кашлянул.

– Так что же нам с ним делать, с этим самым… нашим добром? Трофеем посчитать, что ли?

Легионер поднял на центуриона умоляющие, полные неземной надежды глаза.

Катон покачал головой.

– Нет. Оставим здесь. Королеве это понадобится, чтобы унять оставшихся мятежников.

Макрон был в ужасе.

– Но господин префект…

– Серебро останется здесь, Макрон. И мы к нему не притронемся. Можешь считать это приказом. – Он обернулся к легионеру: – Ты остаешься здесь и охраняешь сундук до дальнейших распоряжений. И даже думать не смей разжиться хотя бы одной монеткой. Понял меня?

– Понял, господин префект.

Макрон все еще вожделенно поглядывал на серебро. Нагнулся, протянул руку, со звонким шелестом зачерпнул пригоршню:

– Эх-х! Сотенки-другой никто бы и не хватился…

– Макрон!

Друг шумно, с чувством вздохнул.

– Пригоршня новеньких, свежеотлитых динариев, а? Вот это б действительно была память о нашем визите в Изуриум.

– Свежеотлитых, говоришь? – с хмурой усмешкой спросил Катон.

Протянув руку, он взял одну монету. Да, подмечено верно. На монете ни царапинки, а отливка знакомая – прошлого года, когда они с Макроном были еще в Риме, а эти монеты только поступили в обращение: на них император посещает войска.

Охваченный внезапной мыслью, Катон поднес монету к носу и понюхал.

– Что? – Макрон весело хмыкнул, явно полагая, что начальник все же проникся соблазном. – Небось, так и съел бы?

– Съел? – со странной задумчивостью, как будто что-то просчитывая, ответил префект. – Зачем же есть… – Он стиснул монету в ладони и закрыл на сундуке крышку. – Остается один, последний вопрос, решить который нам нужно до возвращения в Вирокониум…

– Превосходные результаты, префект, – маслился улыбкой трибун Отон из-за стола своей штабной палатки, куда к нему явился Катон.

Снаружи свет дня постепенно остужали сумерки – оно и приятно, теплый уют вечера после нескончаемого знойного дня. Стаями зудели комары и мошкара, упиваясь кровью людей, что растелешились после дня, проведенного в тяжелых доспехах. Вслед за поражением мятежников и освобождением Картимандуи Катон приказал оставить в распоряжении королевы ауксилариев. Крепость, бастион и склоны холма легионеры очистили от убитых и раненых. Первых доставили обратно в лагерь и длинными рядами уложили за главными воротами, пищей для завтрашних погребальных кострищ. Раненых свезли в телегах и повозках, под опеку приписанных к колонне хирургов. Катон, как только ему обработали и перевязали рану, перемолвился с Макроном и, услав его на задание, направился в штаб.