Окраина - читать онлайн книгу. Автор: Бентли Литтл cтр.№ 42

Грегори взял «Тайм» и возобновил чтение.

Джесси Толфизер [50] бросил пустую банку «Маунтин Дью» [51] на землю и носком ботинка отбросил ее к куче таких же, которая высилась возле печи для обжига. Затем медленно двинулся по скульптурной мастерской.

Бизнес был полный отстой.

Если он не изменится к лучшему и желательно побыстрее, Джесси придется объявить себя банкротом. Он очень хотел выбраться, но, оценив ситуацию со всех сторон, так и не увидел достойного выхода. Продать этот бизнес невозможно, тут и к гадалке не ходи. Ни у кого в резервации нет наличных денег. Черт, денег нет вообще ни у кого из жителей Макгуэйна. Большинство остальных владельцев магазинов или других бизнесов едва держались на плаву. Так что, если ему не удастся уговорить этого молоканина, который выиграл в лотерею, или купить мастерскую, или стать его партнером – а шансы на это были очень слабыми, – он пойдет ко дну.

Вся ирония заключалась в том, что Джесси никогда не нужна была эта мастерская. Дело это начал его отец, и унаследовать ему должен был его старший, Билл. Но этот сукин сын сбежал из города с несовершеннолетней дочкой Хэнка Уилсона, и Джесси по определению стал владельцем скульптурной мастерской.

Во времена его отца дела шли совсем неплохо. Семья жила достойной и комфортабельной жизнью. Но времена изменились, и теперь статуи были никому не нужны. Нынче никто не ставил памятников на могилах, и даже фигуры для украшения подъездных аллей и лужаек не пользовались спросом. Иногда удавалось продать какую-нибудь мелочь: фонтанчик, или бассейн для птичек, или небольших бетонных уток или перепелок, которых старушки любили ставить в саду, но в последние годы Джесси едва сводил концы с концами, и, если только не произойдет чуда, все шло к тому, что ему скоро придется закрыть лавочку.

Джесси вздохнул. Если б в Макгуэйне было казино, у него не было бы никаких проблем. Он уже много лет хотел, чтобы их племя занялось игорным бизнесом. На севере навахо [52] проигнорировали эту идею, а множество других племен на Юго-Западе богатеют на доходах от казино. А в их округе Рио-Верде казино так и не появились. Это была девственная территория, а так как их резервация была единственной в этой части штата, то у них была бы виртуальная монополия.

Идея была прекрасная, но, к сожалению, ею так никто и не заинтересовался.

Хотя казино на территории резерваций были практически везде очень успешными, Джесси удивляла та ненависть, которую они вызывали у политиков и средств массовой информации. Даже так называемые активисты, которые вечно собирали деньги на врачей и социальных работников для работы в резервациях, не принимали идею казино.

Джесси знал: все ждут от индейцев, что те будут вести себя достойно и благородно, потому что теперь они считались «коренным населением Америки», как называли их белые. Это значило, что теперь их основной задачей было жить в вигвамах и глинобитных хижинах и живописно выглядеть перед туристами, приезжающими полюбоваться на них на собственных «БМВ». И они не имели права мечтать или думать о чем-то более современном. Они не должны управлять казино, а должны сидеть в грязи в национальных одеждах и камнем лущить кукурузные початки. Они должны соответствовать образу, созданному средствами массовой информации, и сливаться с природой или что-то в этом роде. А уж если они хотят заняться коммерцией, то в этом случае должны раскладывать свои безделушки для продажи на одеялах вдоль дороги.

Эта сторона культурной жизни современной Америки вызывала у Джесси рвоту. Все ради внешнего впечатления. Можно было спокойно строить дороги на священных землях, но упаси тебя бог бросить обертку от гамбургера на тротуар. Черт… По нему, так уж лучше гора мусора в пустыне, чем новый жилой район там же! Неужели люди искренне верят, что пустая бутылка из-под пива, оставленная на земле туристом, нанесет природе больший урон, чем все эти новые разделы земель?

Больше всего его беспокоит эта зацикленность на аккуратности, чистоте и фальшивой антисептичности. Природа по определению не может быть чистой. Она не может быть аккуратной. Дикая природа – это не пригородная лужайка, которая аккуратно убрана и на которой все стоит в соответствии с заранее определенным порядком. Если бы все эти добрые люди действительно волновались за природу, то они давно бросили бы свои тщетные попытки причесать ее и занялись бы по-настоящему важными делами.

Самого его природа мало интересовала. А вот казино – совсем другое дело…

Джесси представил себе, как он, одетый в костюм с галстуком, идет по прохладному лобби и здоровается на ходу с крупными игроками. Вокруг стоят игральные автоматы, пол от стены до стены затянут ковром, и звучит негромкая музыка. Это новый мир, отличный от нынешнего; мир, в котором он с удовольствием бы оказался…

А на сегодня его мир здесь.

Джесси осмотрел двор, останавливая взгляд на отдельных скульптурах. Крылатая Победа Ника, зажатая между двумя бюстами неизвестных римлян, смотрела на него с небольшого пригорка слева от печи для обжига. Троица микеланджеловских Давидов игриво посматривала на двух Венер Милосских… Индеец медленно пошел по двору. Вытянув руки, он проводил пальцами по полированной поверхности скульптур, мимо которых проходил. Мастерская напоминала ему помойку. Такие же узкие проходы между кучами мусора, только предметы, стоявшие вдоль грунтовых проходов, были из нового бетона и гипса, а не из покореженного металла.

Джесси нравилось ощущение прохлады, исходившее от скульптур, так же как нравилось тепло солнечных лучей на лице. Он так много раз проходил здесь, что мог сделать это с закрытыми глазами. И точно помнил, где что стоит. В прошлом году, когда ему удалось продать одну большую скульптуру туристу, приехавшему на Дни Меди, это слегка выбило его из колеи. Двор стал другим, и он понял, что ему жаль проданной вещи.

Жаль?

Да, жаль, и Джесси впервые понял, что, несмотря на то что в самом начале он был против мастерской, теперь, если ему придется ее продать, ему будет ее жаль. Он будет искренне о ней сожалеть, и ему будет грустно прощаться со всем этим. Эта мастерская проросла в нем и стала частью его жизни, и, хотя это ему совсем не нравилось, это был его дом.

Он дошел до загородки из рабицы и развернулся.

С дальнего конца прохода на него таращилась Крылатая Победа.

Джесси нахмурился. Это невозможно. Большая скульптура всегда смотрела прямо на офис продаж. Черт, он же только что проходил мимо, и она смотрела в противоположном направлении…

А теперь она смотрит прямо на него.

Он осмотрел стоящие поблизости фигуры. А разве эта не смотрела в противоположном направлении? А эта рука разве не была в другом положении? По телу у него побежали мурашки. Джесси повернулся направо, и ему показалось, что несколько скульптур сделали то же самое. День стоял жаркий, но его пробрал озноб. Здесь явно происходило что-то не то.