Хозяйка магической лавки. Книга 1. Приворотное зелье - читать онлайн книгу. Автор: Елена Малиновская cтр.№ 61

— Но Фиона не похожа на человека, подсевшего на дурман-траву, — резонно возразил Лоренс. — Я слишком часто видел этих бедолаг, поэтому знаю, о чем говорю. Они отличаются заторможенностью движений, медленной речью…

— Наркотик — лишь одна из составляющих снадобья, — перебила его я. — Добавь в него возбуждающих трав, например женьшеня, эхиноцеи. Капельку коры кофейного дерева. И любая заторможенность уйдет. А если поиграть с магическими составляющими, то сумеешь полностью нивелировать наркотическую компоненту и скрыть ее воздействие на организм подопытного.

Глаза Лоренса как-то очень нехорошо заблестели от моей последней фразы, и я торопливо добавила, сообразив, насколько это подозрительно прозвучало.

— Ну, это в теории, — смущенно проговорила я. — Все надо подбирать экспериментальным путем. Я просто говорю, как поступила бы, если бы передо мной стояла такая задача.

— Дурман-трава, говоришь, — задумчиво повторил он и вытащил руки из-под подола моего платья. Сложил их на груди, продолжая сидеть у моих ног.

— Нет, понятное дело, я ничего не утверждаю, — затараторила я, испугавшись, что он решит, будто мои слова каким-либо образом бросают тень на его мать. — Возможно, я ошибаюсь, и Фиона, выражаясь твоим языком, просто озабоченная дура. И все-таки прежде я никогда не встречала особы, которая была бы настолько… зацикленной, что ли… на одном человеке.

— Не на одном, — исправил меня Лоренс, хмурясь все сильнее и сильнее. — О Фионе давно ходит нехорошая слава в том круге, где я вращаюсь. Скорее даже не о самой Фионе, а о ее матери. Поговаривают, что месси Улеана Угьер пользуется красотой и глупостью дочери и самым наглым образом подкладывает ее в постели богатых мужчин. Сама-то Улеана уже давно не популярна среди мужского пола из-за преклонного возраста.

— Фионе на вид лет двадцать, может быть, на пару лет больше, — удивленно сказала я. — Сколько же ее матери?

— Порядка семидесяти, — ответил Лоренс. Помолчал немного, видимо, произведя в уме несложные подсчеты, и удивленно присвистнул, с искренним недоумением выдохнув: — Ничего не понимаю! Это во сколько она родила дочь? Неужели в пятьдесят?

Я почесала нос. Что-то чем дальше, тем больше мне эта история не нравится. Пожилая месси, не гнушающаяся тем, что подкладывает свою дочь под нужных людей… Сама дочь, более напоминающая вялостью и покорностью марионетку… Сдается, что все это весьма неприятно попахивает.

— Матушка говорила мне, что ее подруга очень долго не могла забеременеть, — медленно проговорил Лоренс. — Поэтому рождение Фионы стало для нее чудом. Она около года провела в горном монастыре, беспрестанно молясь богине-матери. И в Бристар вернулась уже с новорожденным ребенком. Поэтому никто не видел ее беременной.

Я глубокомысленно хмыкнула. Мысли Лоренса, по всей видимости, потекли в том же направлении, что и у меня чуть ранее.

— Скажи, Беата, если Фиона действительно находится под воздействием дурман-травы, ты сможешь это определить? — внезапно спросил меня Лоренс и встал.

Теперь он смотрел на меня сверху вниз, и его взгляд ощутимо давил мне на голову. Должно быть, выводы, к которым пришел королевский дознаватель, ему очень и очень не понравились.

— Есть один способ, который позволит выяснить все наверняка, — неохотно ответила я. — Отвар синеголовника с дамианой, настоянный на слезах русалки, способен моментально отрезвить человека.

— Что-то мне не нравится твой тон, — прозорливо заметил Лоренс. — Что не так с этим способом?

— Если все так, как я думаю, и Фиона действительно много лет принимала наркотик, то резкий вывод ее из этого состояния будет весьма болезнен, — сказала я, тщательно подбирая слова.

— И что? — Лоренс с равнодушной жестокостью пожал плечами. — Потерпит. Чай, не маленькая.

— Ты не понимаешь. — Я покачала головой. — Ты знаешь, что человек, не получивший очередную дозу дурман-травы, впадает в состояние безумия. Он готов убивать, грабить, делать что угодно, лишь бы прекратить ломку. А в данном случае Фионе придется в стократ хуже. — Сделала паузу и добавила совсем тихо: — Эта боль сведет ее с ума.

— Досадно, — пробормотал Лоренс и вновь потер подбородок. Отошел к окну, за которым уже отгорели последние лучи солнца, и быстро темнеющие небеса переливались всеми оттенками красного — от самого светлого, на горизонте, до темно-багрового, цвета свернувшейся крови.

Я прекрасно понимала его чувства. Злость на Фиону уже прошла, осталось огромное желание ей помочь. Я была почти уверена, что эта несчастная девушка — не дочь месси Улеаны. Скорее всего, она выкупила ее у какой-нибудь нищей крестьянки с целым выводком детей. Настоящую мать Фионы это предложение наверняка привело в восторг. Ребенком больше или меньше — не все ли равно? В таких семьях много рожают и много хоронят. Как говорится, богиня-мать дала, бог-демон забрал. Зато за полученные деньги несчастная смогла досыта накормить остальных своих детей и не боялась голодной смерти в неурожайный год. Полагаю, крестьянка догадывалась, зачем богатая одинокая дама решила купить у нее хорошенькую новорожденную девочку. Но решила, что даже такая участь все равно лучше, нежели то, что могла предложить дочери она.

Однако это не уменьшало отвратительности поступка месси Улеаны. Неужели она в самом деле так поступила с Фионой? С девушкой, которую воспитывала с самых ранних лет как родную дочь? И неужели никак нельзя помочь самой Фионе, и она так и будет играть роль покорной игрушки в жадных похотливых руках сластолюбивых мужчин из высшего общества?

— Если бы ты смог добыть жабий камень, — проговорила я, ни к кому, в сущности, не обращаясь.

Лоренс не обернулся ко мне, но я чувствовала, как сильно он напрягся. Жабий камень тоже относился к числу наркотиков, но классом был много выше дурман-травы. Так сказать, последняя предназначалась для тех, у кого не особенно густо с деньгами, а вот камень могли позволить себе лишь истинные богачи. Он, конечно, тоже вызывал зависимость, но далеко не сразу и в гораздо более легкой форме. Подумаешь, поболит голова пару дней или на еду начнешь набрасываться, как будто год голодал. Многие даже известные мне личности считали, что это незначительная цена за то, что давал им жабий камень. Обычно его использовали в курительницах, где он медленно тлел, насыщая воздух едва заметным ароматом чего-то пряно-волнующего. Если ты работал в этом помещении, то тебе становился не нужен отдых. Ты мог не выходить из-за стола сутками, усваивая информацию просто-таки ужасающими темпами. Кстати, поэтому многие студенты перед сессией вскладчину покупали камень и занимались в одной комнате. Другие предпочитали использовать его для иных целей. Курительница, установленная в спальне, к примеру, многократно повышала удовольствие при постельных утехах. Уж промолчу про то, что сам процесс занимал не несколько минут, а несколько часов, а порой растягивался на сутки и более.

Я была в курсе, что даже Рочер и Дейк порой баловались им, но не одобряла этого. Да, официально жабий камень не был запрещен, но достать его можно было лишь на так называемом черном рынке, где торговали всякого сомнительного рода амулетами с непроверенными магическими свойствами, а самое главное, веществами, при добыче которых требовались определенные ритуалы и зачастую — с человеческими жертвоприношениями богу-демону. Я искренне считала и продолжаю считать, что если ты покупаешь хоть что-нибудь у подобных дельцов, то тем самым поддерживаешь деньгами их занятие, а это ужасно и неправильно! И потом, частенько жабий камень продавали плохо очищенный, и при первом использовании он выделял ядовитый дым. Конечно, это не убивало, но погружало в долгий наркотический транс, наполненный самыми страшными кошмарами. Приятного мало — несколько дней проваляться пластом, сражаясь в своем воображении с полчищами чудовищ и испытывая ужасную боль. Вряд ли тебе станет легче от осознания, что на самом деле всего этого нет.