Страх. Книга 1. И небеса пронзит комета - читать онлайн книгу. Автор: Олег Рой cтр.№ 11

Воспоминания текут в глубине, совсем не мешая заниматься делами, как не может помешать фоновая музыка. Так и воспоминания не отвлекают, они давно уже – тот самый внутренний музыкальный фон, неотъемлемая часть моей души.

– Комета, – продолжаю я, – это такая рыхлая льдина, набитая камнями. Она летит в космической пустоте, несется с огромной скоростью сквозь огромные пространства. Помните, я рассказывала вам о космическом холоде?

Нестройный хор детских голосов звучит, в общем, утвердительно.

– Очень хорошо, – одобрительно и ободряюще киваю я. – Но надо понять, что эта ледяная пустота совсем не так пуста и холодна, как кажется. Не везде, во всяком случае. Чем ближе комета подлетает к нашей планете, тем сильнее Солнце нагревает ее поверхность. Представьте, как она летит. – Я двигаю кулак в сторону настенного светильника, показывая пальцем, куда попадают «солнечные» лучи. – С этой стороны лед тает, испаряется. А на обратную сторону свет и тепло не попадают, она так и остается холодной. С Земли комета похожа на хвостатую звезду. Хвост – это и есть то, что испарилось с нагретой части. Пока комета летит далеко от Солнца – или еще от какой-нибудь звезды, – хвоста у нее почти нет, но чем ближе она подлетает к нам, тем сильнее Солнце ее греет, тем длиннее делается ее хвост.

– Она совсем растает?

– Нет. Потому что комета – это не просто ледяной или даже скорее снежный комок. Пока она летит, в нее со всех сторон попадают метеориты. Помните, что такое метеориты?

Быстрее всех отвечает Сюзанна с первой парты:

– Это такие камушки, которые летают в космосе.

– Верно, Сюзи. Они разные. Большие и маленькие, некоторые – как песчинки, другие – как этот стол или даже как грузовик. – Я рассеянно смотрю в окно: на пришкольную площадку как раз въезжает фура, разрисованная логотипами вездесущей кока-колы. – Получается что-то вроде булочки с изюмом. А если метеорит крупный, то с целым яблоком. – Они смеются, представив комету в виде булочки с торчащим сбоку яблоком. – Но в той комете, что летит к нам, камешки мелкие. Если скатать снежок из снега, перемешанного с песком, получится похоже. Только комета куда больше снежка. И летит быстро-быстро, быстрее любого самолета.

– Как ракета? – спрашивает щупленький светловолосый Стефанек, аж подпрыгивая от любопытства. С задних парт слышны смешки. Я тоже улыбаюсь:

– Даже быстрее. И вот она приближается к Земле. Помните, я рассказывала, почему небо голубое?

Опять разнобой «да», «угу» и «помним». А серьезный толстячок Филипп торопливо объясняет:

– Земля, как толстым одеялом, окутана воздухом. Мы им дышим. А еще он защищает нас, чтобы солнечные и космические лучи нас не сожгли… – Он выпаливает это единым духом, успевая произнести ровно столько, на сколько хватило этого самого воздуха.

– И от мелких метеоритов тоже защищает, – добавляю я. – Они просто сгорают в атмосфере. До поверхности Земли долетают только крупные, но это бывает редко.

– Комета тоже на нас упадет? – жадно интересуется шустрый черноглазый Микки, действительно похожий на мультипликационного мышонка.

– Нет, Микки. Эта комета заденет Землю вскользь, как будто чиркнет по атмосфере, вот так. – Я провожу пальцем по поверхности воды в стоящем на столе стакане. Мелкая рябь – и все, вода уже успокоилась. Детей это тоже должно успокоить. А то в последнее время как-то модно стало бояться этой кометы. Взрослые-то ладно, но детей зачем пугать?

– И улетит? – Микки разочарованно морщится.

– Нет. – Я качаю головой. – Для нашей кометы соприкосновение с Землей – смертный приговор.

– Как? Почему? – Сюзанна косится на стакан, на мой еще влажный палец, и глаза ее расширяются от волнения и страха.

– Потому что в нашей комете крупных камней нет, только мелочь, остальное – лед. Точнее, спрессованный снег. Видели, как снежок попадает в стену? А у нашей кометы еще и скорость огромная. В атмосфере она очень быстро нагреется, практически взорвется.

По классу проносится глубокий печальный вздох. Детям жалко комету. Да, они умеют сострадать даже далекой бездушной глыбе льда, и это их основное отличие от нас, взрослых.

– Но она не умрет, – говорю я, и детские глаза вспыхивают новым интересом. – Она рассыплется на миллионы ледяных кристалликов, которые растают, испарятся. Их влага станет влагой нашей атмосферы. Льдинки станут капельками, капельки превратятся в пар, вольются в тучи, а потом выпадут дождем на поля и сады, чтобы напоить растения, или снегом, чтобы укрыть их зимой.

Класс завороженно молчит. У страшной истории оказался такой чудесный финал. Все хорошо. И не в какой-нибудь сказке – а в жизни. Дети смотрят на меня с таким восторгом, такой благодарностью и любовью, как ни один мужчина не смотрит даже на самую любимую женщину. Для детей простенькая история кометы – волшебство. Пока еще волшебство. Пока.

Мне странно думать, что те два юнца с автоматами, которые изрешетили автомобиль моего отца, были когда-то такими же детьми, так же верили в чудеса, с тем же восторгом слушали своих учителей, глядя на них такими же распахнутыми глазами…

А потом начали отнимать жизнь.

А эти малыши, которые так завороженно глядят на меня, так надеются на счастливый финал, потому что им жалко мертвую ледяную комету? Вырастет ли кто-то из них таким же бездушным, как те двое? Считающим чужую жизнь разменным пустяком… Мне иногда кажется, что, если так случится и я об этом узнаю, я попросту не смогу жить дальше!.. Или… смогу?

– Но еще чудеснее то, что перед тем, как подарить нам свою влагу, комета подарит нам праздник! Миллионы льдинок, перед тем как испариться, отразят лучи заходящего солнца, и над нашим городом загорится северное сияние! Вот такое, только настоящее. – Я включаю проектор, и у меня над головой разворачивается многоцветная голограмма.

По классу проносится дружное «ах».

– А камушки, которые у нее внутри? Они на нас упадут? – Сюзанна, кажется, еще немного боится кометы.

– Они слишком маленькие, Сюзи, они не долетят, – улыбаюсь я. – Ты же знаешь про маленькие метеориты. Когда они попадают в атмосферу, они сгорают, и мы называем это падающими звездами. Когда комета коснется нашей атмосферы, из нее получится не только северное сияние, но и тысячи падающих звезд. Поэтому все будет еще красивее, чем здесь, – показываю я на переливающуюся над головой голограмму, – прекраснее любого фейерверка.

Я радуюсь, глядя, как дети расходятся с урока – веселые, воодушевленные, они с горящими глазами обсуждают комету и ее превращения. И тут же замечаю в этой симфонии всеобщего счастья диссонанс. Бурливый детский ручеек шумно выплескивается за двери класса. Но девочка с третьей парты так и сидит на своем месте. Маленькая, чуть ли не самая неприметная в классе.

– Белочка, что-то случилось? Почему ты не уходишь? – Заглянув в опущенное лицо, я вижу в блеклых серо-голубых глазах… слезы. – Почему ты плачешь? Тебя кто-то обидел?