Коллекционер - читать онлайн книгу. Автор: Нора Робертс cтр.№ 71

– Это яйцо было заказано Александром Третьим для его жены Марии Федоровны. В то время оно стоило две тысячи триста рублей. Огромная сумма в те дни и непростительное расточительство, могут сказать некоторые, учитывая состояние страны, народа. И все же это ничто в сравнении с его нынешней ценой.

Вошла Лайла. В руках у нее был поднос с кувшином и высокими стаканами, в которых поблескивал лед. Едва она налила Киринову лимонаду, он поднял стакан и стал жадно пить.

– В горле пересохло. Все это так волнующе и так ужасно!

– Все равно что бежать из своей страны после балета?

– Да.

Он глубоко вздохнул.

– Да. Николай, унаследовавший трон после отца, послал миллионы крестьян на войну, где они гибли сотнями. В стране назревала революция. Рабочие объединились, чтобы свергнуть правительство. Временное правительство – банкиры и тому подобные – составили оппозицию Советам. Ленин взял власть, устроив кровавую баню осенью девятьсот семнадцатого, и конфисковал царские сокровища, всю собственность и велел расстрелять царя и членов его семьи. Что-то из ценностей он продал – это было задокументировано. Он хотел получить иностранную валюту и закончить войну. Это история, понимаю, но она важна для понимания настоящего.

– Вы научились у отца ценить историю.

Лайла взглянула на Аша:

– Его отец был преподавателем истории в Советском Союзе, прежде чем они сбежали на Запад.

Сказанное ничуть не удивило Аша. Она уже успела вызнать подробности о семье Киринова!

– Мой отец… да. Мы учили историю нашей страны, нашей родины и других стран.

Киринов снова выпил лимонаду.

– А пока что война продолжалась, и попытки Ленина заключить мир с Германией терпели неудачу. Он потерял Киев, и враг был всего в нескольких милях от Петрограда, когда Брестский договор был подписан и Восточный фронт перестал быть зоной военных действий.

– Страшное время, – пробормотала Лайла. – Почему мы ничему не учимся на чужом опыте?

– Мой отец сказал, что те, кто находится у руля, часто жаждут еще большей власти. Две войны, гражданская и мировая, стоили России крови и огромных денег, да и мир тоже имел цену. Некоторые из царских сокровищ были проданы сразу, некоторые потом, тайком. Что-то осталось в России. Из пятидесяти императорских яиц все, кроме восьми, оказались в музеях и личных коллекциях. Это все, что мы знаем, – добавил Киринов и постучал пальцем по распечатке.

– «Херувим с колесницей» продан в тысяча девятьсот двадцать четвертом. Уже после смерти Ленина и во время борьбы за власть как раз перед тем, как победил Сталин. Война и политика. Похоже, один из партийных вождей получил доступ в сокровищницу и продал яйцо Владимиру Старски за две тысячи рублей, возможно, прикарманив деньги. Ниже настоящей цены, но все же огромная сумма для советского человека. Далее известно, что Старски увез яйцо в свой дом в Чехословакии, в подарок жене.

– И это не было официально задокументировано, потому что яйцо фактически было украдено?

Киринов согласно кивнул в ответ на реплику Лайлы.

– Да. По законам того времени яйцо принадлежало Советам. Но оно уплыло в Прагу и оставалось там, пока снова не было продано в тысяча девятьсот тридцать восьмом. В том году наци вторглись в Чехословакию, и целью Гитлера было ассимилировать страну и народ, избавить его от интеллектуалов. Сын Старски продал яйцо американцу Джонасу Мартину из Нью-Йорка. За пять тысяч американских долларов.

– Старски, вероятно, был в отчаянном положении, – размышляла вслух Лайла. – Для того чтобы выбраться из Чехословакии вместе с семьей подальше от войны он, должно быть, продал почти все семейные ценности. Главное – путешествовать налегке, но с полными карманами. И убраться к черту с пути Гитлера.

– Я тоже так считаю.

Киринов подтвердил заявление, с силой опустив на стол кулак.

– Снова война, снова кровь. Богатый американский банкир – это все, что я смог найти на этого Джонаса Мартина. Для него деньги ничто. Думаю, яйцо он считал безделушкой, красивым сувениром. Сын продает его, возможно, не зная истинного происхождения предмета. Яйцо попадает в Нью-Йорк, в прекрасный дом на Саттон-Плейс.

– Где Оливер прослеживает его путь до Миранды Суонсон, наследницы Джонаса Мартина. Да, это его внучка. Последняя, к кому перешло яйцо. Но…

Киринов открыл второй конверт.

– Теперь несессер. Вот тут описание. И история приблизительно та же. Война, революция, смена власти. Конфисковано. Последняя официальная запись относится к тысяча девятьсот двадцать второму году и его перевозке в Совнарком. Оно тоже попало в Чехословакию, а оттуда в Нью-Йорк. Александр – Мария – Ленин, вор-большевик, – Старски – его сын – Мартин.

– Оба в Нью-Йорке.

Аш посмотрел на Лайлу.

– Этого мы не могли предположить.

– Оба, – подтвердил Киринов, – до двенадцатого июня тысяча девятьсот сорок шестого года, когда несессер отправился в другое путешествие. Это… извините…

Он открыл конверт с документами на русском.

– …вот здесь.

Он отметил место.

– Снова русский, но плохонький. Грамматика и орфография вкривь и вкось. Писал кто-то, знающий русский поверхностно.

Несессер тут называют яйцом в виде коробочки с драгоценными камушками. Женский маникюрный набор, тринадцать предметов. Выигран Антонио Бастоне у Джонаса Мартина-младшего в покер. Все это есть в моем переводе. Язык плохой, но вполне все понятно. Как видите, это сын Мартина.

– Сын ставит на кон, по его мнению, забавную безделушку – возможно, рассчитывал на удачу, хотел отыграться, думал, что повезет.

Киринов кивнул.

– Да-да, вероятно, так все и было, и цена поднялась до восьми тысяч. Не повезло. Я нашел младшего Мартина в «Кто есть кто» за тот год. Ему было двадцать. Студент Гарварда. Но на «Бастоне» ничего не найдено.

– Надо же, – вставила Лайла, – никто так и не озаботился полюбопытствовать, что же у них в руках. А этому Джонни точно было все равно. Поставлю на кон как никому не нужную цацку.

– Оливер тоже мог сделать что-то в подобном роде, – тихо проговорил Аш. – И так же бездумно. Круг замкнулся, вы не находите?

Лайла накрыла руку Аша своей, переплела пальцы.

– У Оливера не было возможности учиться на собственных ошибках. А у нас есть возможность все исправить.

– Мы можем найти их.

Киринов порывисто подался вперед.

– Я совершенно в этом уверен! Их история должна быть тщательно изучена, белые пятна стерты. Подумайте, где они были, куда путешествовали. Что перенесли. Они не потеряны. Потому что их можно найти. Винни… мы бы с ним налили водки и выпили за успешные поиски.

– Но что бы вы сделали, если б нашли Фаберже? – спросил Аш.