Камни вместо сердец - читать онлайн книгу. Автор: К. Дж. Сэнсом cтр.№ 93

– Не прикасайся ко мне! – проговорил он с внезапным гневом. – Я этого не потерплю.

Он поднялся в седло, и Дирик свирепо рявкнул на своего помощника:

– Не смей больше повторять этого! За кого ты себя принимаешь, юный дурак?! Живо на коня!

Фиверйир повиновался с явной обидой на лице.

Когда мы проезжали через ворота, я вспомнил показания Хоббея – намек на то, что Майкл прикоснулся к Хью так, как мужчине не подобает прикасаться к мальчику. И я подумал: что, если это действительно так? Не потому ли он так жестко отреагировал на прикосновение теперь?

Дорога была устлана пылью, солнце припекало. Мы проехали мимо делянки, на которой еще трудились лесорубы, а потом направились на юг по постепенно становившемуся все более крутым склону к гребню Портсдаунского холма. Через некоторое время мы миновали один из сигнальных костров маяков, которые зажгут в случае высадки французов: к длинному и крепкому шесту на самом верху его цепью была привязана деревянная клеть, набитая сухой, окунутой в смолу растопкой. Возле него на страже стоял солдат. Я подъехал к Кертису, находившемуся во главе нашей группы возле Николаса и Дэвида, миновав при этом погруженного в раздумья и хмурившего медные брови Дирика, и заговорил:

– Еще раз благодарю вас, Хью, за одолженного мне «Токсофила».

Молодой человек, лицо которого притеняла широкополая шляпа, повернулся ко мне:

– Не стали ли вы по трезвом размышлении лучше относиться к этой книге?

– Готов согласиться, что автор ее – весьма высокоученый школяр. О стрельбе из лука мне известно немногое, однако я знаю, что многие люди превозносят это занятие. – Мне вдруг вспомнилась леди Елизавета, сидящая возле Екатерины Парр, и ее вопросы о добродетели и совести адвокатов. – Однако мне кажется, что в первой части диалога мастер Эшем слишком льстит себе самому и перебарщивает с похвалами королю. И потом, мне приходилось читать и более мастеровитые диалоги. Есть такой писатель, Кристофер Сен-Жермен, хотя его беседа посвящена закону и политике.

– Не слышал о нем.

– Тогда Томас Мор. У вас есть его «Утопия». При всех своих недостатках Мор никогда не воспринимал себя чересчур серьезно.

Хью расхохотался:

– «Утопия» – это всего лишь выдумка! Мир, в котором все живут в мире и гармонии, в котором нет войн… – Он посмотрел мне в глаза. – Это не настоящий мир, мастер Шардлейк… этот мир не способен существовать.

– Крепко сказано для юноши ваших лет. Вы слишком молоды, чтобы помнить это, но Англия двадцать лет прожила в мире до тех пор, пока король не вторгся во Францию.

– Слушай мастера Шардлейка, – отрывисто произнес Хоббей, ехавший рядом с Хью по ту сторону от меня. – Он говорит правду.

До этого молчавший Дэвид повернулся к отцу и проговорил:

– У меня есть идея. Быть может, в Портсмуте мы сумеем найти щенка и привезти его матери?

– Нет, – решительно возразил Хью, поворачиваясь в сторону Хоббеев. – Ей нужно время. Заменить домашнего любимца нисколько не легче, чем человека.

Дэвид посмотрел на него с яростью:

– Откуда тебе это известно?

– Ты забываешь, дурак, о том, как много мне известно о скорби. – Холодный гнев в хрипловатом голосе Кертиса повеял морозцем и на меня.

– Быть может, когда-нибудь потом ты сумеешь привезти своей матери новую собачку, – умиротворяющим тоном сказал Николас. Он снова говорил с сыном, как с ребенком. «Не потому ли этот парень кажется таким незрелым?» – подумал я.

Тут один из слуг выкрикнул предупреждение, и мы выехали на обочину, пропуская две большие телеги, груженные ящиками, полными железных пушечных ядер. Из Сассекса, подумал я, хлеб для орудий Портсмута.

– Надо попробовать проехать цепочкой, – предложил Дирик. – Иначе мы будем плестись за ними целый день. – Выстроившись друг за другом, мы осторожно проехали мимо телеги. Я оказался позади Хью. Глядя на его взрытую оспинами шею, я подумал, что отдал бы шкатулку с золотом, чтобы узнать, что именно творится в этой голове. Когда мы обогнали телеги, я снова подъехал к нему.

– А ваш друг, капитан стрелков, – спросил юноша, – тоже будет в Портсмуте?

– Полагаю, что так. – Я посмотрел мимо него на его опекуна. – Мастер Хоббей, после того, как мы повстречаемся с сэром Квинтином Приддисом, мы с Бараком задержимся, чтобы отыскать своего друга.

Николас наклонил голову:

– Как вам угодно. Однако хочу предостеречь: теперь Портсмут не блещет изысканными манерами, город полон солдат и матросов.

– А мне хотелось бы повстречаться с вашим другом, – проговорил Хью.

– Нет, – решительно заявил Хоббей-старший.

– Не думаете ли вы, что я воспользуюсь случаем и убегу к солдатам? – с насмешкой проговорил его подопечный.

Николас повернулся к нему и с неожиданной резкостью и решительностью объявил:

– Если ты попытаешься сделать это, я обращусь к властям за тем, чтобы они немедленно вернули тебя. Вот будет тогда у тебя видок перед отважными солдатами!

Кертис повернулся ко мне с насмешливой полуулыбкой:

– Мастер Шардлейк поможет вам.

– Безусловно, – согласился я без колебаний.

Мы ехали молча. По мере приближения к гребню холма подъем становился все круче. Чуть не добравшись до вершины, мы свернули налево и, проехав так примерно милю, пересекли небольшой городок и остановились возле большой ветряной мельницы. Наконец мы поднялись на самый гребень холма, и я затаил дыхание при виде открывшейся перспективы.

Перед нами раскинулась сложная панорама, составленная из суши и моря. Холм круто опускался к плоской равнине, охватывавшей колоссальную бухту, к самому узкому из устьев, открывающихся в Солент, зеленый и коричневый остров Уайт за ним. Под полуденным жаром бухта блестела, как серебряное зеркало. Прилив отступил, обнажив илистое бурое мелководье. Прямо под нами, в самом углу бухты, располагался огромный двор, огороженный зданиями, сложенными из белого камня, – как я понял, Портчестерский замок. Дальше к западу открывался другой широкий залив, другие песчаные отмели.

Старший Хоббей проследил за направлением моего взгляда:

– Это Лангстонская гавань. Она слишком мелка для больших кораблей. Между Лангстонской и Портсмутской гаванями находится остров Портси.

Я посмотрел на клин земли, разделявший оба залива. На юго-западной оконечности острова, почти у входа в гавань, различалось темное пятно, должно быть, представлявшее собой Портсмут. В Портсмутской гавани располагалось множество кораблей. Отсюда, с высоты, они казались просто крошечными, однако несколько судов, не спустивших с мачт белые паруса, явно были очень большими. Военные корабли. На якоре в Соленте стояло еще больше военных судов, четыре или пять десятков, размером от крошечных до огромных.