Пламенная нежность - читать онлайн книгу. Автор: Дженнифер Маккуистон cтр.№ 50

– Я собиралась надеть голубое, шелковое, с кружевным рединготом [2] . Понимаю, оно не слишком подходит для траура, но поскольку то, в котором я вышла к завтраку, единственное подходящее, его нужно беречь. – Джулиана отвернулась, подставив ему спину. – Придется мне заказать еще кое-какие наряды.

Расстегивая крошечные пуговки, Патрик отчетливо понимал две вещи. Первая – ему совершенно неинтересно, что такое этот чертов редингот. И вторая – его юная жена заслуживает скорее порки, а вовсе не новых платьев. Потому что от того количества нарядов, которые он перевидал за несколько дней их знакомства, ему делалось дурно.

– Позволено ли мне будет задать тебе один вопрос? – Патрик пытался вернуть разговор в некое разумное русло. – Ведь ты прекрасно знала, что едешь в дом, где все еще носят траур. Отчего не подумала заранее, что будешь носить по приезде?

– Ну, я взяла с собой платье, подходящее для похорон… – Джулиана сверкнула на него зелеными глазами. – Но вовсе не предполагала вернуться в Соммерсби в качестве его хозяйки. Обычаи велят соблюдать полугодовой траур. – Она грациозно освободилась от платья и аккуратно положила его на постель, оставшись лишь в кринолине и корсете. – Может быть, нам стоит завтра съездить в Лидс и поискать портниху? В конце месяца мне бы хотелось пригласить в гости кое-кого из соседей и друзей… ну, устроить званый обед. И мне непременно нужны подходящие к случаю наряды.

Реакция Патрика была скорей инстинктивной, нежели обдуманной:

– Разве ты забыла, что моего отца только что не стало? Полагаю, званый обед – плохая идея.

Джулиана повернулась к гардеробу:

– Увы, не соглашусь. В глазах родственников ты почти что изобличенный и осужденный преступник. И при разбирательстве дела это не предвещает ничего доброго. За завтраком я окончательно поняла – мы должны спланировать ответный удар. Иными словами, изменить мнение общества. Тебе наверняка понадобятся те, кто будет стоять за тебя в суде.

– Полагаешь, званый обед заставит моих родственников изменить мнение?

Джулиана помолчала, перебирая свои многочисленные платья, пока не остановилась на одном.

– Скромный обед для узкого круга лондонских соседей и знакомых поможет нам окончательно понять, на кого в самом деле можно положиться и на чью поддержку рассчитывать. Однако действовать мы должны крайне осмотрительно. Вот почему мне необходим подходящий наряд.

И вновь это «мы» из ее уст… Черт подери, его молодая жена во все сует свой веснушчатый носик!

– И ты утверждаешь, что среди кучи твоих платьев, заполонивших мой гардероб, нет ни одного подходящего? – сухо спросил Патрик.

– Наш гардероб. – И вновь ее улыбка вышла слишком уж сладенькой. В руках Джулиана держала нечто голубое, нежное и воздушное. – И совершенно неважно, сколько у меня платьев. Ни одно не годится! Мне надобны сейчас траурные, а вовсе не бальные наряды. – Ее улыбка сделалась вдруг теплей, лицо словно ожило. – Именно так это и делается, Патрик. Именно этого ожидают от твоей жены.

С минуту он молча глядел на нее, в очередной раз подумав о том, как ничтожно мало знает о мире, в который волею судьбы ему пришлось окунуться. Патрик почти ничего не знал об обычаях высшего света, и неудивительно: ведь почти всю жизнь провел в обществе книг и животных. И тут Джулиана, безусловно, даст ему фору. В этом она непревзойденный специалист. Но как же странно выглядит их разговор, когда она стоит перед ним в корсете и чулках! Патрику было невероятно трудно собраться с мыслями – вся кровь отлила от мозга, устремившись… известно куда.

Патрик с трудом разжал побелевшие пальцы. Возможно, званый обед для узкого круга – это не так уж страшно. Приходилось признать: некоторые аргументы Джулианы были весьма убедительны.

– Тетю Маргарет как пить дать хватит апоплексический удар, когда она узнает, что ты намерена почтить память ее усопшего брата, закатив званый обед, – предупредил он. – В такого рода вещах она непоколебима.

Джулиана улыбнулась. На сей раз это была совершенно искренняя, теплая улыбка – когда Патрик видел ее, ему всегда казалось, что из-за туч выглянуло солнышко.

– Мне решительно наплевать на то, что подумает тетя Маргарет или ее омерзительный сынок. Нам крупно повезет, если они уедут. – Джулиана изящным движением надела выбранное платье. – Как думаешь, Джордж Уиллоуби останется? От души надеюсь, он понял, что его я вовсе не выгоняю…

Когда нежное тело жены скрылось под голубым шелком, Патрик подавил тяжкий вздох.

– Видишь ли… хоть ты и приложила известные усилия, однако не думаю, чтобы кто-нибудь уехал из Соммерсби. По крайней мере, это касается моей тетушки и кузенов. Они проводят здесь по полгода кряду и особенно любят йоркширскую золотую осень.

А судя по тому, какие выразительные взоры бросал на Джулиану Уиллоуби во время завтрака, Патрик мог с уверенностью предположить, что она невольно вдохновила молодого человека на то, чтобы остаться в поместье как минимум до Рождества.

– Тетя Маргарет обычно остается тут до первого снега, если память мне не изменяет. К слову, она не такое уж чудовище, – прибавил Патрик. – Тебе стоит попытаться отнестись к ней с бóльшим пониманием.

Джулиана презрительно фыркнула – Патрик был уверен, что в обществе своих великосветских обожателей она не позволяла себе ничего подобного.

– Видимо потому, что она с величайшим пониманием отнеслась к твоему положению? Твоя тетушка чересчур быстро сделала выводы! А ее сын открыто тебя ненавидит!

Патрик не знал, как объяснить Джулиане все сложности семейных взаимоотношений в Соммерсби, которые были сродни скрытым подводным течениям. В основе всего лежала, разумеется, зависть. Однако его конфликт с кузеном Блайтом имел еще более сложную природу…

– Не думаю, что он меня ненавидит. Впрочем, если это и так, он считает, что у него на то есть серьезная причина. Джонатан всегда был… трудным.

Джулиана, приподняв бровь, терпеливо дожидалась объяснений. А Патрик гадал, что можно ей открыть, а чего нет… Среди вполне обычных семейных дрязг было кое-что стоящее особняком. Прежде Патрик полагал, что причины их ссор с Джонатаном на удивление банальны: по сути, просто глупы, однако теперь, вспоминая давнее прошлое, нутром чуял, что все куда серьезнее…

– Когда мне было девять лет, я запустил одну из отцовских борзых в вольер для гончих – мне было ужасно интересно, какие у них получатся щенки. Я по секрету рассказал об этом кузенам. Уиллоуби смолчал, а вот Блайт тут же доложил обо всем своей матери, которая в свою очередь оповестила моего отца. И когда отец не выказал намерения жестоко меня наказывать, Джонатан сделал все, чтобы меня постигла суровая кара. Он сам совершил надо мной суд, зная мои больные места…

– И что же он сделал? – сощурилась Джулиана.

– Он утопил щенят в озере, на второй день после рождения, – поколебавшись, ответил Патрик. – Он посчитал это справедливым. В конце концов, они и родились, и умерли всецело из-за совершенного мною преступления.