Ягодное лето - читать онлайн книгу. Автор: Катажина Михаляк cтр.№ 60

– Звони мне по любому поводу, – строго велела Марта. – Ты пока еще неопытна в разведении, так что не шлепай генами Бинго направо и налево, не разбрасывайся. Я найду для него хорошую девочку, чтобы потом не пришлось нам стыдиться. И выставляй его, ради Бога! Всякие там выставки, чемпионаты – этот конь может достичь очень многого!

– Хорошо-хорошо, Мартусь, мы же с тобой эту тему весь последний месяц обсуждаем. Ты уж доверься мне и ни о чем не беспокойся. Я не испорчу твоего драгоценного конька.

Марта с сомнением покачала головой, но она вынуждена была доверять Габриэле. Ведь с сегодняшнего дня и Бинго, и другие кони принадлежали ей, а Марта должна была попрощаться с обожаемыми кобылками и уехать в неизвестность, навсегда… Ком встал у нее в горле, она с трудом смогла удержать слезы, поглаживая шею белого как снег красавца-жеребца.

– Ты уж будь послушным, лобастый, – шептала она срывающимся голосом.

Конь положил ей тяжелую голову на плечо и тихонько фыркнул.

Марта легонько оттолкнула его и, не прощаясь больше ни с кем, запрыгнула в машину. Только уже почти под Влодавой, съехав на обочину, она позволила себе расплакаться.

Пикнул мобильник – пришла смска.

Сначала Марта хотела бросить телефон на сиденье справа, но потом подумала, что там может быть что-нибудь важное.

Сообщение было от Габриэлы: «Мартусь, у меня есть идея! Когда ты в этих дурацких Штатах уже совсем освоишься и будешь владелицей своей конюшни, я тебе пришлю немножко Бинго в пробирке. Что на это скажешь?»

Марта перечитала смску еще раз, а потом не выдержала и рассмеялась, расхохоталась, вытирая недавние, еще не высохшие слезы. Габриэла, эта славная, наивная, святая простота, была права: ведь то, что Марта оставляет ради благополучия своего ребенка конюшни в Польше, совсем не означает, что она должна отказаться от своих желаний и мечтаний вообще! Когда-нибудь у нее снова будут свои лошади. Может быть, не сразу, может быть, через много лет, но конюшня у нее будет! А когда она купит себе хорошую, породистую, перспективную американскую кобылку, тогда Габи пришлет ей немножко Бинго. В пробирке. И все вернется на круги своя.

Она весело посигналила подмигивающему ей светофору и поехала дальше.

Мне когда-то давно приснился прекрасный сон…

Я бежала по широкой тропинке, да, именно бежала, хотя тогда наяву я могла только хромать, всей душой ненавидя свою увечность, между золотых от солнечных лучей, зреющих пшеничных колосьев. Ветер нес запахи нагретой земли и спелой пшеницы. Высоко над моей головой пел жаворонок, в голубой вышине неба порхали ласточки.

Был чудесный, жаркий, летний день.

Я миновала мостик через речку, остановилась, чтобы набрать полную грудь воздуха, в тени растущих по обоим берегам деревьев. Но что-то гнало меня дальше. Какое-то беспокойство, тревога и… надежда, да нет, даже не надежда, а уверенность, что за лесом, в котором терялась тропинка, меня ждет что-то прекрасное, что-то, о чем я даже мечтать не смела.

Словно на крыльях, я полетела дальше, фалды юбки колыхались вокруг моих ног. Выскочила из-за деревьев и…

Проснулась.

В квартире на Мариенштатской. Со слезами на глазах и все той же тревогой. А от надежды не осталось и следа.

И вот сейчас я бегу по той самой тропинке, и в сердце у меня уверенность, что там, за лесом, меня ждет вовсе не болезненное пробуждение, полное разочарования и тоски, а мой дом. Моя «Ягодка».

А в ней те, кого я люблю больше жизни.

Габрыся еще ускорила шаги.

Она приехала самым первым автобусом, не предупредив Павла о своем приезде, поэтому на станции ее никто не встречал. Но она хотела побыть немного одна, устав от бесконечного ремонта и толпы людей – работников, экспертов, поставщиков, которых было так много сейчас в поместье и в ее, Габрысиной, жизни.

Ремонт она начала полгода назад, сейчас он близился к концу.

«Ягодка» стояла в лучах летнего яркого солнца, сияя белизной стен и радуя глаз красной черепичной крышей. По каменному забору вились зеленые лианы плюща и клематиса, придавая отреставрированному поместью вид надежный и благородный. С левой стороны аллеи, ведущей к широкой двойной лестнице, блестел пруд, который так обожал Алек. Наверно, и сейчас мальчик сидит на досках причала рядом с паном Якубом Денбой, пасечником, с которым за эти полгода по-настоящему подружился, и не отрывает глаз от поплавка, ожидая, пока начнет клевать рыба или хотя бы жаба, если вдруг ей придет в голову в этот жаркий, ленивый летний полдень польститься на наживку.

Габрыся издалека увидела светловолосую голову мальчика, без пяти минут ее сына – осталось дождаться вступления в силу законного решения суда, – и сердце ее затопила волна нежности и любви. И в эту минуту услышала посвистывание еще одной любви всей своей жизни – Павла.

Он вел с дальнего пастбища коней. Кони шли спокойно, с Бинго во главе, время от времени пощипывая траву на обочине, важно кивая головами, пофыркивая.

Павел, в белой распахнутой рубахе и голубых джинсах, выглядел невероятно привлекательно. У Габриэлы даже дыхание перехватило от невозможности поверить, что этот мужчина принадлежит ей, в богатстве и бедности, в горе и в радости, пока смерть не разлучит их: так он обещал ей, когда в окружении семьи и друзей они устроили свадьбу в деревенском костеле, тихую и скромную.

Павел скрылся в дверях конюшни. Кони последовали за хозяином, разошлись по денникам. Габрыся перевела взгляд на ворота, у которых был припаркован автомобиль Роджера. Она знала, что он здесь, ее названый отец. А еще мама Стефания, ее настоящие родители и Малвина – она оставила денежную, но с моральной точки зрения безнравственную профессию адвоката и занималась теперь помощью женщинам, подвергшимся насилию, и их детям.

На другой машине приехала Марта с Матеушем. Парень, а точнее молодой мужчина, который заметно изменился за время пребывания в Штатах, занимался починкой живой изгороди вокруг клумбы перед домом. И у него весьма неплохо получалось!

Все они ждали хозяйку поместья. Ее, Габриэлу Счастливую. Чтобы она впервые открыла им двери дома. До сих пор ремонтные работы велись за закрытыми дверями.

Тетя Стефания старательно, в деталях описала ей внутреннее убранство и расположение комнат, которые были в доме раньше, и теперь ей было интересно, удалось ли ее дочери сохранить прежний дух дома. А ей это удалось! Потому что здесь, снаружи, у Стефании аж дыхание перехватило: все, от усыпанной гравием дорожки к дому до цветущих на клумбах цветов – было точь-в-точь как в старой «Ягодке». Будто прошлое вернулось.

– Добро пожаловать! – весело крикнула Габриэла, выскакивая из-за угла. – О чем вы тут болтаете без меня?

Все бросились ей навстречу. Тут же появились и Алек с Павлом.

– Ну когда же ты нам наконец покажешь дом? – раздался громкий голос как всегда самой нетерпеливой Марты. – Спорим, что лучше, чем в Буковом Дворике, у тебя получиться не могло!