Тайна Марии Стюарт - читать онлайн книгу. Автор: Маргарет Джордж cтр.№ 65

– Как странно вернуться домой в то место, которое не можешь вспомнить, – наконец произнесла она.

Уильям Мейтленд стоял в ожидании. «Но я не беспокоюсь, – успокаивал он себя. – Нет, совсем не беспокоюсь».

«Будет приятно снова увидеть Сесила, – подумал он. – Мне доставляли удовольствие наши прошлые встречи, и его жена была очень любезна. В конце концов, это не первая моя дипломатическая миссия в Лондоне».

Тем не менее это была его первая личная аудиенция у королевы Англии. Он с нетерпением ожидал встречи с женщиной, владевшей многими языками и блиставшей во многих дискуссиях, не самая последняя из которых была посвящена ее праву занимать английский престол. Елизавету продолжали обвинять в незаконном происхождении…

Мейтленд был одет в аккуратный темно-коричневый бархатный костюм, сшитый на заказ у лучшего портного в Эдинбурге. Он называл его своим «дипломатическим костюмом», так как этот наряд выглядел достаточно сдержанно для протестантов с их представлениями о благочестии, но в то же время достаточно изощренным, чтобы получить одобрение взыскательного парижанина. Материал подобрали наилучшего качества, а покрой безупречный, так что никто не мог бы различить финансовые невзгоды Шотландии за внешним видом ее государственного секретаря.

Его миссия была ясной: прийти к взаимопониманию с Елизаветой и организовать встречу между двумя королевами. Это звучало просто, но на самом деле было вовсе не так.

Мейтленд поймал себя на том, что он принялся расхаживать взад-вперед. Так не годится. Он стал рассматривать липовую обшивку стен, изучать форму стрельчатых окон, с интересом глядеть на Темзу, по которой сновали небольшие суда, а на берегах выстроились рыбаки. Стоял погожий сентябрьский день, один из тех, которые больше напоминают летнее время, чем само лето. Здесь, в Ричмонде, неторопливый ритм жизни был более явственным, чем в Лондоне. Мейтленд видел даже поля, простиравшиеся в отдалении на другой стороне реки, и королевский охотничий лес, еще расцвеченный зеленью, словно он не собирался сбрасывать на зиму листву.

– Ее Величество изволит принять вас сейчас.

Мейтленд резко обернулся. Дверь открылась, и стражник придерживал ее створку, а секретарь королевы выглядывал наружу. Мейтленд с достоинством прошел в зал, помня обо всем, чего ему следовало достигнуть.

– Ваше Величество, – он низко поклонился. – Сиятельная королева, я доставил вам сестринское приветствие от моей госпожи, королевы Шотландии.

– Я рада.

Со своего места он мог видеть, как ее длинные белые пальцы, очень похожие на пальцы Марии, сделали ему жест встать. Он поспешно выпрямился и увидел на лице королевы улыбку.

Он старался не выдавать свой интерес, но подмечал все вокруг.

– Это мои самые доверенные советник, Уильям Сесил, – Сесил кивнул, – и Роберт Дадли. – Второй мужчина тоже наклонил голову.

– Я имел честь работать с мистером Сесилом раньше, – произнес Мейтленд.

– Действительно, во время регентства.

– Это доставило мне большое удовольствие.

Сесил держался так, словно говорил чистую правду. Возможно, так оно и было. Самому Мейтленду нравилось работать с Сесилом, хорошо организованным человеком, который быстро все схватывал и тонко разбирался в характерах других людей. Что касается Дадли, то Мейтленд уже давно хотел увидеть этого опытного сердцееда, предлагавшего женщинам нечто, о чем он сам не имел представления.

– Мне хотелось бы побольше узнать о моей знаменитой кузине, королеве Шотландии, – прямо сказала Елизавета. – Откровенно говоря, она интересовала меня с момента своего рождения.

Мейтленд с восхищением посмотрел на нее. Эта худощавая рыжеволосая женщина хорошо знала, как заставить собеседника переходить к обороне, и сразу же проникала в суть дела.

– Насколько мне известно, она тоже очень интересуется вами, – ответил он. – Она будет рада встрече, чтобы вы смогли увидеть друг друга лицом к лицу. А между тем она желает обменяться портретами.

Он собирался вручить подарок своей госпожи не в самом начале аудиенции, а в более благоприятное время, но сейчас это казалось уместным, и он был вынужден отдать Елизавете миниатюру, которую принес с собой.

Королева развернула ее и отложила обертку из ярко-синего французского шелка. На миниатюре было изображено овальное лицо с настороженными глазами. Изгиб губ Марии таил лишь слабый намек на улыбку, а локон рыжевато-каштановых волос выглядывал из-под белого головного убора. Она походила на юную монахиню, удалившуюся от мира в предвкушении обещанного религиозного экстаза.

– Она здесь похожа на себя? – спросила Елизавета у Мейтленда.

Он взял протянутую миниатюру и внимательно рассмотрел ее. Его умные карие глаза прищурились.

– И да, и нет, – наконец ответил он. – Этот портрет писали, когда моя госпожа находилась в трауре по своей матери и тестю. Белая вуаль – знак траура во Франции. Она была поглощена горем, и это сказалось на ее облике. Сейчас она гораздо более прекрасна, ибо ее красота неразрывно связана с духом и движением.

– Эти смерти сделали ее вдвойне королевой, не так ли? – спросила Елизавета. – Поэтому ее горе могло быть не столь безутешным.

– Она сильно горевала по ним, – ответил Мейтленд. – А через несколько месяцев ей пришлось оплакивать смерть ее мужа. Три удара за полтора года…

– Эти удары вернули ее в Шотландию. – Елизавета предложила ему сесть, и он с благодарностью принял ее предложение. Когда он долго стоял без движения, у него начинали болеть колени. Сесил и Дадли тоже уселись. – Ее подданные, несомненно, обрадовались ее возвращению.

Было ли это вопросом? Лишь в том случае, если он будет рассматривать эти слова как вопрос, решил Мейтленд.

– Так и было, – сказал он. – Мы уже давно не имели монарха, а регент не может служить достойной ему заменой.

– Это очевидно. – Елизавета откинулась на спинку трона и скрестила руки на груди, глядя на него черными птичьими глазами. Сесил наклонился вперед.

– Дорогой мистер секретарь, – начал он. – Когда я последний раз писал вам, вы заверили меня, что ваша королева одобрит договор, касающийся Франции, Англии и Шотландии, над которым мы так долго трудились. Мы сдержали свое слово и отступили из Шотландии. Французы сделали то же самое. Но ваша госпожа так и не ратифицировала договор, и, откровенно говоря, ее объяснения показались нам расплывчатыми и неудовлетворительными. Как известно, она должна отказаться от претензии на трон нашей сиятельной королевы.

Мейтленд с самого начала ожидал этих слов. Он погладил аккуратно подстриженную бородку, которой весьма гордился.

– Это произошло потому, что по условиям договора в том виде, как он был составлен, моя дорогая королева была обязана отказаться от текущих претензий на английский трон, но также от любых прав на престол, даже если вы – Боже упаси! – скончаетесь, не оставив наследников. Этого она не может допустить, находясь в здравом уме и твердой памяти. Это означало бы ее отказ от наследственных прав, которые она имеет Божьей милостью, независимо от того, насколько они могут быть востребованы в силу обстоятельств.