Ягайло - князь Литовский - читать онлайн книгу. Автор: Геннадий Левицкий cтр.№ 25

Князь присмотрелся получше к этому человеку: на вид ему было лет сорок, высокий, широкоплечий — обличием он походил на дружинника. В его внешности ничего не было особенного, вот только глаза горели злобой и ненавистью. Князь смотрел в эти глаза и не мог понять, чем же он заслужил такую ненависть. Наконец, Андрей Ольгердович оторвал свой взгляд от незнакомца и пошел прочь.

— Что прикажешь с ним делать, князь? — спросил подошедший воин.

— Повесить, — коротко отрезал Андрей.

— Может, его перед смертью попытать, чтобы выдал сообщников? — предложил воин. — Или имя того, кто его послал?

— Не надо. Я знаю своих врагов и без его признаний, — произнес Андрей. — Ему, собственно, и сказать нечего. Обычный человек, который ни во что не ценит собственную жизнь. Он готов умереть во имя великой, как ему кажется, цели. Он желал совершить подвиг, но не получилось. Остается только умереть, и наш долг — помочь ему закончить жизнь.

Воин удивленно пожал плечами и удалился исполнять приказание.

Подъехали Владимир Андреевич и Дмитрий.

— Князь Андрей! Давай разграбим проклятый город, чтобы не повадно было его жителям бросаться с ножами на князей, — предложил Дмитрий.

— Не следует этого делать, Дмитрий, — возразил полоцкий князь. — Иначе мы потеряем доверие остальных русских, населяющих Великое княжество Литовское, а без доверия невозможна наша победа. Я догадываюсь, кто послал этого человека.

— Кто же? — с любопытством в голосе спросил Владимир Андреевич.

— Скорее всего, кто-то из моих родственников. Однако пусть мое предположение останется между нами: потомки Гедимина не должны желать крови друг друга, ― попросил Андрей Ольгердович. ― Вполне возможно, что безумца с ножом в руке двигали какие-то силы, неподвластные человеку, которые невозможно понять разумом.

Войско опять расположилось на отдых. Шло время, а военачальники ничего не предпринимали. Ратники начали выражать недовольство: добычи нет, съестные припасы кончались, воинов с каждым днем кормили все хуже. Дружинники в поисках корма для лошадей, провианта и добычи начали небольшими отрядами делать набеги на окрестные села. Такие походы часто заканчивались кровавыми стычками с местными жителями, московское войско начало нести первые потери. И уж совсем не на шутку встревожились Владимир Андреевич и Дмитрий волынский, когда не вернулся в Стародуб целый отряд из пятнадцати человек, посланный ими за хлебом. Кроме того, из головы московских князей не выходил таинственный человек, покушавшийся на Андрея Ольгердовича.

Тем временем пришли вести, что из Вильно выступило войско Ягайлы. Встреча родных братьев — Андрея и Ягайлы — не предвещала ничего хорошего, хотя бывший полоцкий князь, руководствуясь больше чувствами, чем разумом, и желал ее. Он просил московских воевод двинуть свою рать навстречу великокняжескому войску. Еще раньше Андрей слезно молил их не медлить, а тотчас же после взятия Стародуба двинуть московскую рать на Полоцк. Он уверял, что полочане сдадут город без боя и присоединятся к московскому войску. Но малочисленность их воинства заставила воздержаться Владимира Андреевича и Дмитрия от рискованного шага.

В середине января 1380 года московское войско покинуло владения Великого княжества Литовского, так и не вступив в битву с приближавшимся Ягайлом. Вместе с ним в Москву уехал князь брянский и трубачевский Дмитрий Ольгердович с семьей, ближними боярами и воеводами, сдавшими Стародуб и Трубачевск. Дмитрий понимал, что Ягайло не простит ему измены. Московский князь принял Дмитрия Ольгердовича с честью великою и любовью, дал ему город Переславль со всеми его пошлинами.

Когда Ягайло узнал о почетном приеме, оказанном Дмитрием Ивановичем его второму брату-изгнаннику, то лишь произнес:

— Хитер московский князь. Этак он всех моих князей переманит к себе на службу. Одно радует — их земли остались там, где и были — в Великом княжестве Литовском.

Великий эмир Золотой Орды Мамай с утра рассылал гонцов во все концы необъятного ханства, принадлежавшего ему по праву сильнейшего. За этим занятием и застал его начальник дворцовой стражи, вошедший с каким-то человеком. Одежда гостя была сплошь покрыта пылью, грязью и имела довольно неприглядный вид. Был бы он одет несколько беднее, то вполне мог сойти за бездомного бродягу, но добротность наряда из дорогой материи предполагали в нем человека, проделавшего немалый путь.

— Кого ты привел ко мне, Темир? — спросил Мамай начальника стражи.

— Гонец из Кафы, — ответил тот.

— Очень хорошо, — обрадовался эмир вошедшему, который своим видом совершенно не вписывался в изысканную безупречную роскошь дворца. — Какие вести ты принес?

— Первая колонна генуэзской пехоты выступила из Кафы, — ответил гонец.

— Сколько человек в колонне?

— Пять тысяч.

— Что ж, неплохо.

Мамай щедро наградил серебром гонца, принесшего добрую весть, и велел позвать Тюляка — визиря главного дивана, ведавшего всеми доходами и расходами.

— Тюляк, все ли деньги уплачены Кафе за наемников? — спросил эмир вошедшего седобородого старца.

— Половина, великий эмир.

— Почему половина?

— Кафа задолжала нам налогами за два года. Что если, великий эмир, мы вычтем долг из платы за генуэзцев? — предложил визирь.

— Сегодня же вышли в Кафу остальные деньги целиком и полностью. Иначе не сносить тебе головы, — угрожающе предупредил эмир ревностного хранителя золотоордынской казны. — Долги свои будем собирать после победы над Москвой. А сейчас забудь, что Кафа не платила дань два года.

— Великий эмир, еще не выплатил дань Хаджи Тархан. С него тоже прикажешь не брать? — залепетал испуганный Тюляк.

— С Хаджи Тархана бери, с него все равно толку мало, — презрительно махнул рукой Мамай и тут же добавил. — Сегодня придешь ко мне и доложишь, что караван с платой за наемников отправлен в Кафу.

— Слушаюсь и повинуюсь, господин, — чужим голосом пробормотал дрожащий визирь и вышел исполнять приказание.

Вслед за Тюляком покинул дворец и Мамай. По пути к нему присоединились три здоровенных стражника, и великий эмир вышел на городскую улицу. Походка Мамая была неторопливой, вероятно, он просто решил прогуляться, вдохнуть свежего весеннего воздуха после многочисленных дел и забот. Около здания медресе эмир увидел изрядную толпу мужчин, закованных в колодки.

— Кто они? Преступники? — спросил Мамай.

— Не то, чтобы преступники, — замялся идущий рядом стражник. — Это должники. Они не в состоянии уплатить подать, и теперь ждут, пока за них уплатят родственники или друзья.

— А если за них не заплатят?

— Тогда они просто умрут от жажды и голода. Запрещено кормить и поить должников.

— Это не дело, чтобы здоровые мужчины гибли без пользы, — подвел итог беседы Мамай, и тут же распорядился. — Расковать по всему городу должников и направить их в войско. Налоги будут платить кровью.