Братья. Книга 1. Тайный воин - читать онлайн книгу. Автор: Мария Семенова cтр.№ 131

А глаз сам выискивал впереди нависшие сучья, развилки, согнутые стволы: куда взлететь, если что.

Вечером ему попались две берёзы бок о бок. Та, что побольше, манила гостеприимной рассохой. Было ещё совсем светло. Лутошка с сожалением оглянулся, побежал дальше. Однако вскоре начался сплошной мелколесок – краю не видно. Поняв, что спасительного насеста может не доискаться, Лутошка сжал судорожно задробившие зубы, повернулся, бросился по своему следу обратно… Ему показалось, в темнеющей чаще что-то неохотно отпрянуло…

Этой ночью он, кажется, не спал вовсе. Внизу то и дело мерещились волчьи тихие разговоры, отблески глаз… Лутошка ёрзал в рассохе, бил себя кулаками, безжалостно щипал губы и нос. Утром перепрыгнул кольцо опрятных следов, стрелой полетел через чапыжники, просто потому, что живое надеется до последнего. Что-то в нём уже знало: ещё одна голодная ночь, и терпеливая стая может обрести чаемое.

Когда наконец сквозь мороз потянуло влагой и тепелью, Лутошка был способен понимать только одно. Сейчас он вывалится на траву. И начнёт горстями запихивать её в рот, начнёт грызть горький оботурий мох прямо с земли… а там будь что будет!

Словно в отплату за прежние бедствия и неудачи, рыжаку подспорило счастье. Туман впереди оказался не просто одеялом оттепельной поляны. За двухсаженной серой стеной лежал очень приземистый, но самый настоящий зеленец, родильный чертог, святость которого уважалась всеми лесными народцами. Месяца через два сюда, не обращая внимания друг на дружку, сойдутся выводить потомство и волчицы, и лисы, и оленухи. Отощалый Лутошка вовсе не ведал, в какое место забрёл, да и не до того ему было. Он увидел перед собой зелень… силы враз кончились. Он упал на колени, слёзы брызнули из глаз, покатились по искусанному морозом лицу. Мамоньки милые, здесь даже сныть пыталась расти!.. Лутошка пополз вперёд, жадно срывая и заталкивая в рот красноватые побеги с неразвитыми начатками листьев. Глотал не жуя, больше мял под собой. Всё казалось, самые сочные и сладкие стебли росли вон там, впереди.

Кроме снедной травы, острожанин кругом ничего не видел, не слышал, не примечал. Когда перед носом шастнула мышь, Лутошка и её дёрнулся схватить, не успел. Подойди к нему сейчас волки, он бы только зарычал: кто к моей сыти прилез, испорю!..

Он долго полз так, постепенно успокаиваясь, тяжелея, медленно избывая безнадёжную тоску смерти. Волки в зеленец за ним не пошли, он даже не задумался почему. Здесь было вдосталь пищи: вот и всё, что он желал знать.

Зубы всё медленнее перемалывали траву. Лутошка даже начал выплёвывать самые жиловатые стебли. Из набитого брюха распространялась блаженная истома, глаза начали закрываться. Теперь всё будет хорошо. Всё будет хорошо…

Ткнувшись в нагромождение валунов, Лутошка почти ощупью нашёл между глыбами удобную щель. Вполз в неё, свернулся, заснул сразу и крепко.

Его разбудила жажда. Проглоченная трава кололась в животе, став сухим сеном. Между тем вода плескала совсем близко. Настоящая и живая, это небось не снег, который, пока согреешь его для питья, сам норовит отнять весь жизненный грев… Лутошке пригрезилась мелкая рябь, унизанная отсветами солнца. Он потянулся к ней, чмокнул губами, открыл глаза.

Перед лицом были потёки сырости на боку валуна. Однако озёрный запах и плеск никуда не исчезли. Утки, обрадовался острожанин. Рука нащупала самострел. А добуду!.. С кувырка мишенить, как дикомыт, Лутошка так и не научился, но вот из-за камушка, с лёжки…

Он тихо-тихо взвёл тетиву, передвинулся, бережно выглянул.

Валуны, давшие приют острожанину, и правда громоздились над озерком. Только уток Лутошка не увидел. Если прежде и были – все разлетелись. По ту сторону глубокой заводи на обомшелом камне стояла Маганка.

Туман жемчужными волоконцами вырастал из воды, свивался в невесомые пряди, утекал вверх. Превращал замызганный обиванец в чистые лебединые ризы. Маганка смотрела в воду, держала что-то в руках.

Верёвку от мешка, набитого тяжёлым каменьем!!!

Лутошка обмяк, лишённая воли рука выпустила самострел. Тут же на смену бессилию явилась бешеная волна, он взвился на ноги, заорал:

– Маганка, стой! Не смей! Не моги!..

На середине вопля понял ошибку. На той стороне была не Маганка. Молодица ахнула, выпустила то, что держала, – вовсе не привязь мешка, готового увлечь в глубину. Вскинула голову, узрела Лутошку и завизжала, не зная, что делать: бежать?.. ловить упавший в воду сачок?..

Она впрямь немного напоминала Маганку, но казалась попроще, погрубее лицом. Может, оттого, что была ну очень брюхата. На сносях: вот-вот родит с перепугу.

Позади озерка всполошились псы, поднялся тревожный бабий галдёж. Оттуда уже мчалась подмога: бородатый здоровяк середович, вооружённый копьём, и молодой парень с таким же самострелом, как у Лутошки. Острожанин встретил их, как научили мораничи. Опустил оружие, взятое в левую руку, поднял правую для приветствия:

– Мир по дороге, добрые люди!

Переселенцы замедлили шаг, стали поглядывать один на другого, остановились. Молодица перестала визжать, только всхлипывала. Напрягшийся Лутошка увидел себя как бы со стороны, их глазами. Серый кратополый сукман, лёгкая укладка, самострел в привычной руке, отличные лыжи… Сущий моранич! Лутошка даже заметил, как мужик вглядывался в туман у него за спиной. Рыжий да красный, человек опасный! Почём знать, в одиночку пришёл или ещё десять таких позади прячется?

Наконец копьё понурилось железком в землю.

– И тебе путь дорожка, добрый молодец… Далеко поспешаешь?

Стрелец казался простоват, зато бородач выглядел неробким бойцом. Такой и человеческой крови не испугается, достаточно в глаза посмотреть. Лутошка едва не растерялся. Он никогда вот так не имел дела с чужими людьми, не очень-то дружелюбными и оружными. В крепости у него каждый день рёбра трещали, но там всё было понятно. Чего ради побежал в неизвестность? Нет бы домой…

– Киян-море хочу посмотреть, – сказал он. – Корабли. Пристать ищу, кто за море едет.

А ведь мог в сторону уйти, когда заметил следы. Вовсе мог назад повернуть…

– Ишь, гусь перелётный, – хмыкнул бородач. – Отик-то в дорожку благословил?

Лутошка покраснел, насупился, отрёкся:

– Неповинен я больше ни матери, ни отцу.

– В глупом сыне и отец не волен, – ещё поддел бородач. – Сам чьих будешь, такой непорудливый?

Острожанину надоели насмешки, он подбоченился:

– Про Чёрную Пятерь слыхал небось?

Вот с чего надо было начинать! Молодой испугался, захлопал белёсыми ресницами, середович еле удержался, чтобы вновь не наставить копьё.

– Только беглых из котла нам тут не хватало… Ступай себе, паренёк, ступай мимо!

Лутошка важно пояснил:

– Я не беглый. Я там в кабале был, да избыл, обвóленный за ворота ушёл. Теперь за Киян податься хочу. Возьмёте – с вами пойду, нет – без вас доберусь.