Комплекс Наполеона - читать онлайн книгу. Автор: Марина Серова cтр.№ 21

— Ты убил? — сразу же нашелся Анатолий, привставая со стула и смотря на Владислава ненавидящим взглядом.

— Нет, его задушила подушкой воспитательница, — опустив голову, ответил Губанов.

— Вот это дела. — Анатолий взял бутылку и опрокинул оставшееся в ней содержимое себе в глотку. — Э-э-эх! — Он пьяно покачал головой и плюхнулся на табуретку, сокрушаясь по поводу Сережки, которого он никогда и не видел. Антонина тоненько подвывала на диване.

Губанов, видя, что Анатолий захмелел, наконец-то осознал представшую его глазам реальность. А была она таковой: он попал в дом беспробудных и, как это ни прискорбно, законченных алкоголиков, которых вернуть к нормальной жизни уже ничто не могло. И, отряхиваясь от тяжелой, затуманенной атмосферы этого дома, Владислав решил предпринять последнюю попытку поговорить с Антониной о действительно серьезных вещах. Анатолия он уже не боялся, и не только потому, что этот бугай явно слабел на глазах от принятой на голодный желудок порции водки. Владислав понимал, что все угрозы и прочая чушь, которые нес этот человек, не представляют собой ничего конкретного. А чушь бушевала по полной программе. Анатолий затеял, выражаясь его родным простонародным языком, просто никчемный базар типа: это ты ее довел, ты за все ответишь, и все такое. Он грозил Губанову какими-то своими друзьями, кричал, что тот должен Антонине денег. Это, по сути, и был его главный мотив: деньги. Он рассчитывал, что Владислав испугается чего-то — непонятно, кстати, чего, — и просто даст им денег. Смерть Сережи, как он понял, ни мамашу, ни ее дружка не интересовала.

Подтверждением этому явилось и то, что Антонина, почувствовав поддержку своего сожителя, сменила тактику: она уже тоже не плакала и не корила себя во всем, а просто начала кричать на Губанова в такт своему Анатолию, что тот, дескать, козел и так просто не отделается. И его выдра крашеная — тоже.

* * *

— Это она про вашу жену? — уточнила я.

— Ну, видимо, — усмехнулся Владислав.

— А она что, с ней знакома?

Губанов уставился на меня в изумлении.

— Конечно же, нет! Откуда она может ее знать, мы даже живем в разных городах! Просто плела, что в ее воспаленную голову пришло.

«Проверим», — отметила я про себя.

— А дальше что?

* * *

— Ты что-нибудь знаешь про детский дом? Про то, что случилось там в тот день? — тряс за худые плечи Антонину Владислав после того, как ее грозный защитник Анатолий захрапел на кровати в соседней комнате. — Ты вообще была там?

Антонина, хоть и находилась в алкогольном угаре, вполне оценила перекошенное от ярости лицо Владислава — таким она, пожалуй, никогда его не видела. Теперь ей самой стало страшно, но ответить она толком ничего не могла и только мотала головой. Губанов понял, что сейчас она отключится, провалится в свой тяжелый пьяный сон и, бессильно вздохнув, спросил только:

— У тебя есть хоть какие-нибудь предположения?

Антонина долго молчала, трясла головой и только минут через десять выдавила из себя:

— С Никишиной поговори… Она… знает… И Ада тоже врет… И все врут! А ты нашел себе мымру какую-то, вот и катись к ней…

Это были последние слова Антонины, обращенные к бывшему мужу, после чего она погрузилась в сон, а Губанов, так и не получив, по сути, никакой полезной информации, покинул этот дом. На душе у него было и мерзко, и легко одновременно: морозный ветер освежил его разгоряченное лицо, и Влад, постояв пару минут и с наслаждением вдыхая зимний воздух, пошагал прочь из переулка, чтобы никогда уже сюда не возвращаться.

— Ну а вы что можете рассказать в свою очередь? — спросил Владислав, закончив свой рассказ.

Он смотрел на меня с надеждой, и мне в самом деле хотелось его порадовать и обнадежить какими-то фактами, но, к сожалению, сведений, действительно могущих привести к разгадке смерти его сына, у меня и не было. Пришлось, подобно ему, для начала вздохнуть в ответ. Затем я рассказала о своем визите в детский дом, о разговоре с сотрудниками, с работниками милиции и с Никишиной, после чего завершила:

— Единственное, в чем я убеждена, так это в том, что Варвара Михайловна невиновна в смерти вашего сына. А вот чем объяснить ее поведение — не знаю. И вот о чем давайте мы с вами договоримся: раз уж мы занялись одним делом, то действительно давайте раскручивать его будем параллельно. Я вас ни о чем просить не буду, у вас наверняка есть свои методы. Кстати, потом и посмотрим, кто из нас найдет больше интересного. А сейчас — до свидания, продолжать разговор мне уже некогда, у меня на повестке дня другая забота.

— Какая? — тут же заинтересовался с улыбкой один из сотрудников детективного агентства из Санкт-Петербурга.

— Другая, — лукаво повторила я, покидая машину питерской компании. — Во всяком случае, вы можете не сомневаться в том, что мы с вами не враги. И я отдаю себе отчет в своих действиях. При следующей встрече можем обменяться сведениями. Номер моего сотового вы, как профессионалы, и так сможете узнать, но я не стану отнимать у вас время.

С этими словами я вручила Михаилу свою визитку и, садясь в свою родную «девятку», помахала рукой. Ответом мне послужил добродушный взгляд Михаила и полные вселенской скорби глаза Владислава Губанова.

* * *

16+26+12 — «Начнутся хлопоты, связанные с приготовлением к путешествию. Пусть ваши планы соответствуют вашим возможностям. Только смотрите в оба, чтобы пришедшая радость не сменилась огорчением».

Вот такое напутствие я получила от костей, оказавшись уже в собственной квартире. И еще раз убедилась, что на сей раз наши планы совпадают. Без поездки в Питер было не обойтись, это я решила еще до разговора с Владом Губановым и окончательно уверилась в своей правоте после беседы. А они пускай занимаются рутинной работой. Раз уж нежданно-негаданно у меня появились помощники, то пускай облегчат мою участь.

Санкт-Петербург я знала достаточно хорошо. Мне не раз приходилось бывать в этом городе, и, надо сказать, он всегда производил на меня благоприятное впечатление. Да что там скрывать, я всегда любила Питер. Некоторое время я даже позволила себе просто поездить, поколесить по его улицам, глядя на старинные и современные дома, памятники архитектуры, и предаться ностальгическому настроению. Но это продлилось недолго: все-таки я четко понимала, что приехала сюда по работе, а не, увы, с развлекательной целью.

Мне даже вспомнилось, как пару лет назад один мой знакомый, уроженец Питера, пригласил меня к себе в гости. Работы у меня тогда не было, и я охотно согласилась. Это были незабываемые две недели! Мы обошли весь Эрмитаж, побывали и в Павловске, и в Петродворце, и просто гуляли по берегам Невы, любуясь белыми ночами… Все было окутано такой атмосферой романтики, что казалось, нигде на свете нет ни грязи, ни лжи, ни предательства… Ни уж тем более таких ужасов, с которыми мне приходится сталкиваться по профессии. Я тогда, грешным делом, даже подумала: эх, брошу к чертям свою гнилую работу, выйду замуж за этого мальчика, нарожаю ему детей и навсегда останусь с ним в Питере. И, как говорится, жили они долго и счастливо, и… Ну, дальше вы знаете.