Нулевой номер - читать онлайн книгу. Автор: Умберто Эко cтр.№ 30

– Ну если принципиальна…

– Принципиальна, увидишь. Джелли не отрицал, что в прошлом он воевал в Испании, а также в рядах Социальной Республики, причем его должность называлась «офицер связи с СС». И он же налаживал контакты с партизанами, а после войны подвизался в смычке с ЦРУ. Он просто не мог не иметь самого прямого отношения к «Гладиаторам». Теперь, вот еще записано: в июле 1942 года, когда он был инспектором фашистской партии на национальном уровне, он ввез в Италию казну царя Петра Второго Югославского, в казне было шестьдесят тонн золотых слитков, две тонны старинных монет, шесть миллионов долларов, два миллиона реквизированных британских фунтов. Это вернули югославам только в сорок седьмом году, но сокровище успело уменьшиться на двадцать тонн слитков. Говорили, Джелли умыкнул их в Аргентину. А? Каково? В Аргентину, ты слышал? Там у него была дружба не разлей вода с самим Пероном и, как будто мало этого, еще и с генералами ранга Виделы. В Аргентине они сделали ему диппаспорт. Кто с ним ездил в Аргентину? Умберто Ортолани, правая рука, его доверенный связной с кардиналом Марцинкусом. Нет, ты слышишь? Снова дорога ведет нас в Аргентину, где проживает дуче и где подготавливается его возвращение на престол. Это, сам понимаешь, стоит денег. Нужно организовывать логистику и поддержку на местах. Джелли, видишь, центральная фигура в плане Боргезе.

– Что ж, выглядит убедительно…

– Не выглядит, а так и было. Тем не менее полчище Боргезе было типичное, что говорится, с бору по сосенке. Ностальгические дедушки (самому Юнио Валерио было за шестьдесят), выползки из регулярной армии и почему-то целые табуны лесников. Только не спрашивай, почему именно лесников. Думаю, в войну сгорели леса и лесникам просто стало нечего делать. У этой рати чесались руки, как бы что-нибудь гадкое отчебучить. Из документов судебного процесса явствует, что Личо Джелли было поручено взять в плен президента республики. Это тогда был Сарагат. Один судовладелец в Чивитавеккье готов был предоставить танкеры для перевозки на Липарийские острова всех лиц, арестованных при перевороте. Ты не поверишь, кого они еще разыскали и приобщили! Отто Скорцени, легендарного фашистского аса…

– …который выкрал Муссолини из заключения на Гран-Сассо в девятьсот сорок третьем году…

– Конечно! Оказалось, что он на полном ходу. И почему послевоенные чистки его, как и Боргезе, не затронули – это бог весть. На ходу и на связи с цереушниками. Его роль была – договориться, чтобы перевороту не помешали Штаты, при гарантии, что власть будет передана военной хунте «центро-демократического» окраса. Красиво, что скажешь?

– Лицемеры.

– Да, лицемеры. Но что никакие расследователи не огласили – это что Скорцени, естественно, не терял связи с Муссолини, с тех пор как его выкрадывал из тюрьмы. И что именно Скорцени, скорее всего, уполномочивался переместить дуче из тайника на верх власти. Это бы создало дополнительный геройский флер, который для переворота – необходимое дело. В общем, результат задуманного зависел от триумфального возвращения Муссолини. Теперь, пожалуйста, внимание! Очень важно! Путч программировался на шестьдесят девятый год, понял? И на тогда же планировался взрыв в банке на площади Фонтана.

– Который действительно был.

– Ну да. Это явно было так нарочно и подготовлено, чтобы нагнать подозрение на итальянских левых и психологически подвести общественное мнение к настрою на «пусть будет порядок!». Путч перепланировали на семидесятый. Боргезе должен был начать с захвата министерств внутренних дел и обороны, с телевидения, связи (радио и телефоны) и с взятия под стражу всей оппозиции, присутствующей в парламенте. Это, имей в виду, не домыслы. Не мои домыслы. Существует текст выступления, который Боргезе должен был прочитать в первой передаче радио. В таком духе, что: «Вот наконец долгожданные политические перемены! Правивший двадцать пять лет подряд класс довел Италию до катастрофы в экономическом отношении и в отношении моральном. Вооруженные силы и силы охраны порядка помогают нам преобразить лицо страны. Итальянцы! (Предполагалось, так заключит свою речь Боргезе.) Итальянцы! Передавая в ваши руки наш достославный трехцветный стяг, пусть же ваши голоса вольются в наш неукротимый гимн любви! Вива Италия! Да здравствует Италия!» Согласись, риторика в точности муссолиниевская.

Седьмого и восьмого декабря семидесятого года, продолжал Браггадоччо, Рим наполнился сотнями заговорщиков. Им раздавали вооружение и патроны. Два генерала гарантировали свое присутствие в Министерстве обороны. Летучий вооруженный отряд лесников засел поблизости от телевизионной вышки. В Милане готовился налет на пролетарский коммунистический район Сесто-Сан-Джованни.

– Да что ты!

– Я тебе точно говорю! Но тут случилась неожиданность. В то время как все это разыгрывалось буквально по нотам и Рим был уже, можно сказать, в полном порядке, в руках путчистов, Боргезе разослал везде и повсюду весть, что операция прерывается. Официальные источники впоследствии утверждали, будто государственный управляющий механизм воспрепятствовал заговору и одержал верх. Но, по-моему, в этом случае они могли бы и превентивно арестовать Боргезе за день до катавасии, не дожидаясь, покуда лесники окопаются повсеместно в Риме.

Как ты ни объясняй, налицо объективный факт: вся эта оргия тихонечко рассосалась, путчисты разошлись, не протестуя, Боргезе отбыл благополучно в Испанию, а зацапать себя позволили совсем уж полные дураки. Но и этих отправили «под надзор» в уютные частные клиники, и ко многим, пока их там вылечивали от бузотерства, приходил сам Мичели, обещая кучу благ в обмен на безоговорочное молчание. Подтверждения всего этого есть. В парламенте были проведены расследования. Однако пресса ничего не осветила вообще, и до общественного мнения дошли какие-то ничтожные отголоски лишь три месяца спустя или около того. Что там произошло, я знать не интересуюсь. Меня интересует только один аспект. Путч, так дивно подготовленный, почему-то сам собою неожиданно отсох, серьезнейшее предприятие свелось к фарсу. Почему, скажи, это случилось?

– Ты скажи.

– Я скажу. Только я один поставил такой вопрос. И уж точно лишь я знаю ответ. Ответ ясен как божий день. Просто-напросто Муссолини, который прибыл уже, который готов был уже явить торжественно себя ликующей нации, вдруг неожиданно пал в самый торжественный момент. Ну, умер. В его года, при таком волнении и при том, что его перемещали с места на место, как почтовую посылку, все могло случиться. Потому захлебнулся путч. Харизматический символ исчез. На этот раз исчез без дураков, в самом деле. Через двадцать пять лет после лжегибели…

Как блестели глаза Браггадоччо, с ума сойти. От них падали блики на гирлянды черепов, окружавших нас. Руки тряслись. На губах пенилась белая слюна. Он схватил меня за плечи и тряс, как куль.

– Ну, Колонна, как тебе моя реконструкция фактов?

– Погоди, там же было разбирательство, процесс…

– Ерунда, а не процесс. Андреотти сделал все, чтобы прикрыть и скрыть. В тюрьму попали самые мелкие сошки. Нет, ты вот вдумайся, что я тебе тут втолковываю. Я втолковываю, что все известное нам до сих пор – ложь. Величайшая дезинформация. Мы прожили в грандиозной лжи все эти последующие двадцать лет, по сегодня. Я говорю: никогда не верь, что бы ни рассказывали тебе…