Скажи, Лиса! - читать онлайн книгу. Автор: Эльвира Смелик cтр.№ 11

Теперь повода для подобной драки нет. У Светки есть и тот и другая. Зато у меня нет никого. Только Грачев.

Тимоха плюхнулся в кресло и произнес:

– Ни разу не видел, чтобы у тебя родители были дома.

– Просто у мамы сейчас сложный период. Любовь.

Грачев растерянно хлопнул глазами и, наверное, подумал, какая же я чурка бесчувственная, если столь спокойно и равнодушно говорю о непростой обстановке, сложившейся в нашей семье.

– А отец?

– Папа умер, когда мне было четыре года.

Я всегда так отвечаю на этот вопрос. Фраза оформилась давно и не меняется уже несколько лет. Канцеляризм. Сухой до треска и официальный.

Грачев что-то промычал, потом добавил:

– А я уж думал, ты одна живешь.

Какое-то время назад я тоже так думала.

Обычно дочери бегают на свидания, задерживаются допоздна, а мамы сидят в одиночестве и ждут, беспокоясь. У нас в семье все наоборот.

Ну да, я беспокоилась. Но, если честно, не о маме. О себе. Все свободное время мама проводит с Толиком. А я?

Я, конечно, не собиралась ходить с ней в кино, в театр и тем более просто гулять по улице. Я еще не рехнулась. Но я же все-таки ее дочь! В трудном подростковом возрасте. Нуждающаяся в особом внимании. Она вообще помнит о моем существовании?

Мама! Ау!

– Лисичка! – сыпала словами телефонная трубка. – Ты там как? Все в порядке? – Сыпала и сыпала, без пауз, без ожидания ответа. – Ты уж не сердись, что я так долго. Я скоро приду. Пока, Лисенок.

В конце концов, неужели ей посторонний мужик необходимее единственной дочери?

Они ушли в театр, на любимого маминого артиста. Толик с трудом достал билеты через каких-то важных знакомых. Светка сидела дома с мелкими, родители ее тоже куда-то отвалили. Она звала меня к себе, но я бы просто не вынесла вида еще троих брошенных взрослыми детей.

Сокольников, вместо того чтобы обратить внимание на меня, стал встречаться с Можаевой из «одиннадцатого».

Где в жизни справедливость?

Мобильник коротким утробным гудком сообщил об эсэмэске, и на экране высветилась надпись:

«Мама. Этот абонент снова в сети».

Отлично! Идея пришла мгновенно. Быстрый набор, кнопка номер один. Не лучшая подруга Светка. Не любимый парень – ах, да его нет! Мама, мама, мама.

– Мама, ты где? – не давая вставить и слова. – Ты когда придешь? Мам!

– Лисенок, что с тобой?

– Я… не знаю.

– Я сейчас приеду!

– Да нет. Не надо. Просто… Просто… Я не знала, что «просто». Слова кончились, не желали они участвовать в моей безумной затее. А мама и не стала дослушивать, отключилась.

Они примчались вдвоем. Нереально быстро. И окружили вниманием, и засыпали тревожными вопросами. Скакали возле меня мама и Толик, как испуганные зайчики. А мне было плохо. По-настоящему плохо. Я жалела, что на самом деле не случается такое: «Земля разверзлась под ее ногами, и она рухнула вниз. Она падала, падала, долго и безнадежно, и рожденный скоростью ветер сдувал краску смущения с ее пылающих щек и нестерпимый стыд с ее души».

Только Грачеву я об этом рассказывать не стала, поинтересовалась в ответ:

– А твои родители целыми днями дома сидят?

– Мои? – переспросил Тимофей с такими интонациями, как будто понятия «его родители» никогда в мире не существовало, и больше ничего говорить не стал.

Что с ним? Что у него происходит?

Он ничего о себе не хочет рассказывать – действительно важного. Треплет о всякой незначительной ерунде или случайно проговаривается, а я не могу строить теории, потому что у меня получается сплошная художественная литература.

У мамы загадочный и немного виноватый вид. Не иначе готовится сообщить мне какую-то потрясающую новость.

Могла бы и не строить из себя заговорщика. О чем пойдет речь, угадаю с первого раза. Они с Толиком наконец-то решили пожениться.

Упс!

Я, конечно, могу сказать, что я за них очень рада и прочие полагающиеся к случаю фразы. Но ведь, если честно, не так уж я и рада.

Но я же взрослая девочка и понимаю, что моя мама тоже имеет право на личное счастье, и я одна, как бы ни старалась, обеспечить его маме не в состоянии.

Мама была замужем всего пять лет, а потом папа погиб, и она жила только для меня. А теперь я выросла, со мной не надо нянчиться, и мама заслужила право на собственную мечту и радость. В общем, как-то так.

Я все понимаю. И очень надеюсь, что она выходит замуж за Толика не потому, что внезапно решила: девочке в моем сложном возрасте непременно требуется отец.

Не требуется.

Мамины отношения с Толиком развивались на моих глазах. Может, и не с самого начала, а с того периода, как мама осознала, что попала серьезно. Но все равно. Удивительно, что она ничего не стала скрывать от меня, подводила медленно и постепенно к мысли, что мне от их пары никуда не деться.

Я у нее недавно спросила об этом.

– Лисенок, а ты разве не помнишь? – изумилась мама.

– Что я должна помнить?

– Надо же! Неужели не помнишь?

Надо же! Обязательно нужно бессмысленно восклицать, вместо того чтобы сразу рассказать?

– Ты уже тогда довольно взрослая была. Лет девять, наверное.

– Когда тогда?

Я уже начала раздражаться, и мама рассказала.

Толик – не первое ее увлечение после папы. Была у нее возможность выйти замуж и раньше. Встретила она «одного хорошего человека». Он о моем существовании сразу узнал, а вот мне о нем мама побоялась сообщать, скрывала до последнего. А потом обрушила на меня девятый вал. Нет, цунами:

– Что ты скажешь, Лисенок, если мы переедем жить к одному хорошему человеку?

Я кое-как пережила сокрушающий удар; упрямо цепляясь за жизнь, вынырнула на поверхность и сказала:

– Лучше я уйду жить в детский дом!

Мама попробовала меня убеждать, красочно расписывала прелести новой жизни с новым папой, любящим и славным.

– Да делай что хочешь! Живи с кем хочешь! – разрешила я и поставила условие: – Только без меня!